Гений войны Кутузов. «Чтобы спасти Россию, надо сжечь Москву» - Яков Нерсесов

Любимец армии (преимущественно солдат, младшего и среднего офицерства), генерал от инфантерии Петр Иванович Багратион при всех его несомненных больших плюсах (гений авангардно-арьергардных боев!) был излишне горяч, как-никак – самоучка без серьезного профессионального образования (или «невежда», по определению государя-императора), не обладал большим боевым опытом по руководству крупной массой войск (такой, как Большая действующая армия – порядка 150 тыс. человек). Кроме того, Александр I его недолюбливал после того, как им из «далеко идущих интересов» «намеренно увлеклась» (по крайней мере, так полагают некоторые историки) амбициозная и энергичная, невероятно сексуально привлекательная, Като (Катиш), или великая княжна Екатерина Павловна (1788–1819)! Ходили же слухи, что с помощью «шпаги» Петра Ивановича и его – суворовского выученика – огромной популярности в войсках эта «воструха» (так звал ее брат цесаревич Константин Павлович) могла рассчитывать взойти на зашатавшийся под братом трон как Екатерина III?! Наконец, государь никогда не видел в нем полководца-стратега и вряд ли утвердил бы его кандидатуру на такой ответственный пост и тем более в столь тяжелый момент. К тому же он уже весьма сомнительно показал себя в глазах царя в начальный период войны.

Александр Петрович Тормасов обладал не только богатым боевым опытом (порой, правда, неудачным – например, в ходе Польской кампании 1794 г.) и большим административным опытом в генерал-губернаторстве Киева и Риги, но трижды увольнялся от службы «за дерзкие отзывы и неповиновение тем, кому подчинен был». Столь независимого военачальника рекомендовать никто не решился.

Приятель Кутузова (правда, до поры до времени) Леонтий Леонтьевич Беннигсен, безусловно, был фигурой видной. Что бы о нем ни говорили, но по сути дела он был очень крепким профессионалом почти без слабых мест и с огромным боевым опытом. Самовольно приняв на себя функции главнокомандующего в 1806 г. после «своевременной самоотставки» «последнего меча Екатерины», престарелого фельдмаршала М. Ф. Каменского-старшего, он очень удачно сыграл «вничью» с Ланном под Пултуском и оказался утвержден Александром I в этой высокой должности. Более того, именно он снискал славу первого полководца, не проигравшего Наполеону Бонапарту в крупном сражении при Эйлау, либо даже «победителя» непобедимого. Но его роковой промах и фиаско при Фридлянде свели авторитет Леонтия Леонтьевича у царя до нуля.

Напоминать государю о 67-летнем Петре Алексеевиче (Петер-Людвиг)фон дер Палене – главном дворцовом «переворотчике» 11 марта 1801 г., закончившемся убийством его отца Павла I, не захотел никто. Для командования армиями этого было явно недостаточно. Тем более что последний раз на войне он был чуть ли не 20 лет назад – во время 2-й Русско-турецкой войны. И, наконец, менять «немца на немца (Барклая на Беннигсена, точно так же, как и на «ливонского визиря» Палена-старшего) – только зря время терять».

Генерал от инфантерии Дмитрий Сергеевич Дохтуров, безусловно, был хорош (даже в катастрофах – Аустерлиц и Фридлянд!), но ведь он никогда более чем корпусом не командовал! И по словам едкого на характеристики, но профессионала высшего класса генерала А. П. Ермолова, «не в тех войнах водил войска к победам».

Оставалась одна-единственная известная всем фигура… Михаила Илларионовича Голенищева-Кутузова. Все члены «ЧК» по здравом размышлении пришли к выводу, что, несмотря на весьма сложные отношения между государем и «Ларивонычем» (так просто его звали в военной среде), иной кандидатуры не подобрать. Более того, «дабы не создавать неудобств в исполнении обязанностей главнокомандующего», генерала Барклая де Толли рекомендовано было «в любом случае от звания военного министра уволить»…

Глава 3

Назначение на… Спасение Отечества!

Александр I согласился рассмотреть на пост главнокомандующего кандидатуру столь нелюбимого им Кутузова, но зато весьма популярного в Санкт-Петербурге. Как-никак выпускника Артиллерийско-инженерной школы, бывшего начальника Первого императорского шляхетско-кадетского корпуса, петербуржского экс-губернатора, а ныне возглавившего петербургское ополчение.

…Кстати сказать, императора Александра I понять можно и нужно! Он уже давно и глубоко размышлял над тем, почему и как был… убит его отец?! Мысли были одна мрачнее другой! Тогда были свои причины! Теперь все четче и четче вырисовывались другие, несомненно, более грозные и весомые. Русские армии уже оставили позади себя огромную территорию! Враг уже на пороге Москвы! Негодование ходом войны, охватившее сначала генералитет…, затем армию…, а потом и весь православный люд, из глухого грозило вот-вот перерасти в нечто непоправимое: «Когда б нас разбили – одно дело. А то даром отдаем Россию!» Так действительно можно было превратиться в императора… камчадалов! Российский император как-то заявил, что не подпишет мира с врагом, даже если ему придется отступить до… Камчатки! И вот теперь бравада грозила явью…

Российский император назначает Кутузова единым Главнокомандующим. «Публика желала этого назначения, я умываю руки», – философски констатировал император. Не исключено, что когда на повестке дня «обозначился» вопрос «Быть или не быть России?!» (в том числе «подвисла» и его собственная судьба!), государь, который умел очень здорово просчитывать варианты, когда дело касалось его самого, принял «соломоново решение»: доверился выбору, в который верила Россия.

В то же время отечественный исследователь истории Наполеоновских войн В. М. Безотосный полагает, что царь «…не только дал согласие на это назначение, вынужденный идти на поводу у общественного мнения, выраженного дворянством (как бытует в литературе), но и заранее (с середины июля) искусно подготавливал его кандидатуру для занятия такой важной должности. Этот выбор был предопределен предшествующими шагами царя: 15 июля – рескрипт Кутузову об организации корпуса для обороны Петербурга, помимо этого, 16 и 17 июля – решения дворянских собраний об избрании Кутузова начальником Московского и Петербургского ополчений, 29 июля – указ императора о возведении его в княжеское достоинство с титулом светлости, 31 июля – рескрипт о подчинении ему всех военных сил в Петербурге, Кронштадте и в Финляндии, 2 августа – указ о его назначении членом Государственного совета. Вся эта череда назначений и почестей свидетельствует о том, что Александр I, как тонкий и умный политик, предвидел возможность высокого положения Кутузова в будущем, ибо другие кандидатуры на этот пост, по самым разным причинам, устраивали его еще меньше. Можно сказать, что скамейка запасных у Александра I была слишком маленькой, ее, по существу, практически не существовало.