Хроники старого мага - Андрей Викторович Величко

ярость Аликс. Аликс сидела напряжённо, глядя ей в след. Этого я не понимал. Я тряхнул головой, отгоняя наваждение, и сглотнул комок в горле. Осмотрев себя, я понял, что сижу слишком напряжённо. Кулаки были сжаты, а тело словно приготовилось к прыжку. Приложив усилия для расслабления тела, я распрямился и вновь собрался ужинать.

— Всё-таки я был прав. — Сказал Назар. — Она до мужчин охоча.

Я оглянулся на Назара. Он смотрел ей вслед и его глаза блестели уж слишком маслянисто. Алкима была достаточно далеко, чтобы слышать эти слова. Да и в зале было шумно, но сразу после этих слов она обернулась в нашу сторону. Её глаза сузились, на лице расплылась хитрая улыбка, она подняла правую руку вверх с поднятым указательным пальцем и шутливо погрозила Назару. Сразу после этого она выскользнула из зала. Назар встрепенулся.

— Ух, какая… — он повернул голову в нашу сторону и увидел, что я и Аликс смотрим на него, и закончил — женщина.

— У неё есть муж. — Отозвалась Аликс.

— Дык… — он запнулся — ну, вы ещё не выросли.

Дальше разговор не клеился. Мы вяло доели свою пищу. Попрощавшись до завтра, мы разошлись в разные стороны. Аликс ушла в сторону лазарета, Назар в сторону восточной башни, где он был поселён. Мой путь лежал в магическую башню. До отбоя было ещё время, и я хотел провести его с пользой. Поэтому я планировал, оказавшись в башне и закрыв дверь на замок, направиться на второй этаж, в библиотеку. В первую очередь меня интересовал магический раздел. Нужно было отобрать книги для прочтения, а заклятия для записи.

Однако, добраться до башни мне было не суждено. В тот миг, когда я шёл мимо бочек, стоящих возле башни, на главной башне зазвучал гонг. Это не был набат. Это не было показание времени. Гонг отзвонил восемь протяжных ударов с длинными промежутками. Я встрепенулся и задумался. Этот сигнал был мне не знаком, и я хотел узнать, в чём дело. Поэтому, развернувшись, я отправился на площадь обратно, разумно полагая, что там нам объяснят всё. Дела могут и подождать. Это не должно было занять много времени. Тело продолжало саднить и болеть. К старым синякам добавились новые повреждения. Слава Спасителю, повреждения были не сильными. И всё-таки движения причиняли мне боль и неудобство. Шаг за шагом, медленно двигаясь и постукивая посохом о землю, я приближался к площади. Помимо меня к площади стекались и другие обитатели крепости, а также наши гости. Центром стечения людей являлся наш капитан. Там же находились и другие капитаны отрядов. За их спиной стояли воины крепости, чуть дальше находились члены их семей. Стоял беспорядочный шум, производимый большим скоплением народа. Подойти ближе я не мог. Поэтому и решил наблюдать за происходящим со стороны. В толпе я разглядел Назара и Алкиму. Чуть в стороне стояли тётя Вера и Аликс, почти неразличимые за спинами воинов. Люди продолжали прибывать, толпа разрасталась, шум усиливался. Больше всего создавали шум и неразбериху дети, пришедшие на площадь вместе с взрослыми. В тот миг, когда стало казаться, что на площади собрались все обитатели крепости, капитан поднял вверх руку. На площади стали стихать голоса. Сначала замолкли воины, затем женщины и мастеровые. Дольше всего пришлось успокаивать детей. Раздавалось шипение матерей и тихий рык отцов, хныканье детишек. Наконец стало относительно тихо.

— Сыны и сёстры мои, — начал капитан — Я собрал вас здесь, чтобы почтить память павших братьев наших.

Я встрепенулся. Это были первые слова похоронного обряда. Этот обряд был един для всех поклоняющихся церкви Спасителя. Он разделялся на два основных типа: с захоронением и с сожжением. Второй вариант появился в Империи, и был утверждён Церковью после столкновения с ордами нежити. В разных провинциях Империи обряд различался деталями. В горных районах умершего человека заворачивали в саван и хоронили в склепе, или сжигали на каменном ложе. На восточном побережье Империи хоронили в лодке, закапывая в землю или сжигая. На равнинной местности предпочитали для захоронения или сжигания деревянные гробы. Но везде и всегда использовался саван, пропитанный специальным составом из воска, смолы и масла. Обычно такие обряды проводит священник. Но за всё время пребывания здесь я не видел ни одного священника, даже проходящего. В крепости не было представителей церкви. Такой вариант оговаривался в церковных канонах. В этом случае обряд должен был проводить старейшина или вождь общины. В нашем случае это должен был провести капитан. Я корил себя, что мог упустить из памяти такую вещь, как упокоение и похороны. И был намерен участвовать в этом до конца.

— Это были славные воины! Они умерли в бою, как и положено воину! Алекс Мерк, Алексис Волек, Белогор Бажен, Богучар Млад, Вечезар Бойк, Годимир Барк, Дамир Суженый, Орислав Млад. Будь милостив над ними, Спаситель. Прости им грехи вольные и невольные. Ошибок их не вспоминай.

Где-то послышался плачь женщин и детей, но приглушённый. А капитан продолжил.

— Восславим Всевышнего и сына его Спасителя, и святого духа.

Он развернулся лицом на восток и спиной к толпе, теперь он смотрел на погибших.

— Всевышний, спаси души их, возьми их к себе, и да сияет над ними свет вечности. Упокой души их в мире.

Капитан дал знак. От толпы отделилось несколько человек. Они поднимали носилки с телами павших воинов, уже завёрнутых в саваны. Теперь их должны были, согласно церковной традиции придать либо земле, либо сожжению. Мне стало интересно, где они их будут закапывать. И тут же сам себя одёрнул. Крепость находилась в осаде. И пусть вражеских войск не было видно, пока, но в лесах наверняка находились отряды лёгкой пехоты. Рисковать людьми в данной ситуации, проводя погребение, капитан не собирался. Значит сожжение. У меня возник вопрос — где? Вряд ли внутри крепости. Но и выносить наружу для сожжения столь же опасно, как и для захоронения. Я заворожено следил за движением носильщиков, как и вся крепость. Мой вопрос решился в тот миг, когда носильщики стали подниматься вверх по ступеням, на крепостную стену. Вслед за ними стали подниматься воины из окружения капитана и родственники погибших. Среди них шёл молодой воин с факелом. Но основная часть населения крепости осталась внизу. Поразмыслив, я решил остаться с остальными. Процессия взошла на стену с северной стороны и двинулась в сторону запада. Проводив взглядом по стене, я увидел на западной стене деревянное покрытие, сделанное из дровяных поленьев. Достигнув этого помоста, носильщики стали укладывать на него тела вместе с