Жертвы обстоятельств - Софья Ролдугина

Но потом… потом Эвис заболела и…

— Погоди, — перебил его Ксиль, нахмурив брови. — Там еще до болезни Эвис начались неприятности. По моей вине, между прочим.

— Разве? — иронично переспросил Тантаэ. — Вряд ли можно винить тебя в том, что я оказался слабее.

— Смотря в какой ситуации, — вздохнул Северный князь, разводя руками. Я усилием воли сдержала порыв подойти и сдернуть Ксиля с перил на балкон. Тоже мне, рисуется… Или это асимметричный ответ на мое падение по глупости? — Мне кажется, что все началось, когда Ириано застукал нас за тренировкой.

— Тренировкой? — с любопытством переспросила Айне, кажется, даже забыв про мороз.

Ее эта история заинтересовала гораздо больше, чем меня. Я бы с удовольствием прекратила это копание в сухом прахе, в который давно превратились жуткие скелеты в семейном шкафу Тантаэ.

— Ну да, — невесело пояснил Максимилиан. — Видите ли, Тантаэ тогда только-только стал князем, и сотни лет не прошло… И этот переход был весьма болезненным, даже под моей опекой. Регены никак не хотели задерживать достаточное количество энергии, а использовать в бою княжеские возможности Тай вообще не умел.

— Я и сейчас не умею, — философски пожал плечами Тантаэ. В жесте не было ни грамма сожаления — просто сухая констатация факта. — Умение сражаться — не панацея от неприятностей. А вот умение не доводить до битвы — это уже шаг к спокойной жизни. Но тогда мне казалось иначе, — улыбнулся он, словно смеясь над собой прежним. — И когда Ксиль любезно предложил тренировки, чтобы «раскрыть мой потенциал», я, конечно, согласился. Эвис не поддержала, но… Жаль, что я ее не послушал, — задумчиво добавил Тантаэ.

Пользуясь моментом, я шагнула к Ксилю и взяла его за руку. Он удивленно посмотрел на меня, но быстро все понял и спрыгнул с перил на балкон.

«Трусишка», — хмыкнул Максимилиан про себя.

«Трусы — это те, кто боятся только за себя», — возразила я, с удовольствием позволяя Ксилю обнять меня.

От него исходил жар. И спокойствие…

Из-за горных вершин медленно поднималась луна, превращая темные склоны в дворцы, осыпанные алмазной пылью. Ни ветерка, ни шороха — словно в сказочном царстве, застывшем от дыхания госпожи Зимы.

— Ириано часто присутствовал на этих тренировках, — продолжал тем временем Пепельный князь. — Я не запрещал ему, напротив, даже поощрял, надеясь, что он почерпнет что-то полезное и для себя. Но со временем стало ясно, что Ири меня избегает…

— Сейчас-то ясно, что его бесило то, что Тай никогда не оказывался победителем в спарринге, — пояснил Ксиль с досадой. — А я еще всегда был несдержанным на язык, обожал провокации… А рядом с Таем вообще расслаблялся и отпускал тормоза. Для нас-то эти двусмысленные шуточки и мое физическое превосходство в драке уже давно стало чем-то привычным. А вот Ириано было тяжеловато смотреть на то, как некий посторонний князь, с виду — его ровесник, издевается над непогрешимым Тантаэ. Наверное, в глазах Ири это выглядело унижением.

— Но таковым, разумеется, не являлось, — тяжело вздохнул Тантаэ. — Я несколько раз пытался поговорить с Ириано, но потом Эвис мне отсоветовала — сказала, что ему нужно время, чтобы перебеситься, а уж после «кровавого безумия» отношения наладятся и мы втроем будем жить долго и счастливо — Эвис, Ири и я.

Она ошиблась. Дважды. И второй раз — когда говорила, что жизнь будет долгой.

И ведь принесли же демоны Ириано — точно в эту минуту.

Спустя всего пару лет, Эвис тяжело заболела. Я ждал чего-то подобного, честно говоря. Ведь она так и не стала шакаи-ар. А люди… люди уязвимы.

Эвис была человеком. Не простым — равейной и пророчицей. Правда, будущее она видела лишь самое близкое. Мы с Ири любили ее до умопомрачения — нашу хрупкую, упрямую госпожу. Ириано унаследовал ее глаза и характер. А нрав Эвис мог сравниться разве что с огнем.

Моя любовь была вспыльчива и упряма. Если уж решала что-то, то раз и навсегда. У нее было несколько навязчивых идей, к сожалению. Во-первых, она никогда не заглядывала в наше общее будущее. А во-вторых, категорически отрицала саму возможность когда-нибудь стать шакаи-ар.

Сначала она отказалась от обращения, хотя это сделало бы более вероятным рождение ребенка… И Ири появился на свет, когда Эвис уже перешагнула порог сорокалетия.

Потом… потом она не захотела вернуть себе молодость с помощью регенов. Дар позволял ей стариться медленней, чем человеку, но вряд ли более, чем в полтора раза.

Старость не щадит людей. И Эвис не стала исключением. Со временем что-то износилось в ней… что-то сломалось, как говорила она сама. У Эвис начались головокружения и сильные боли. Сейчас, наверное, в человеческой клинике у нее бы наверняка нашли опухоль. Но тогда методы лечения и диагностики у людей были крайне несовершенны.

Надо было отвезти ее к целителю, к магу… Но Эвис сказала мне: «Не волнуйся, это возрастное». И я ей поверил. Ведь она была пророчицей и всегда знала, что нужно делать. А через некоторое время дела клана потребовали моего срочного присутствия на юге.

Эвис на сей раз осталась дома вместе с Ириано. Я был даже рад — у нас наметился очередной… дележ территории, так сказать. А на войне, даже маленькой, женщинам не место.

К несчастью, противостояние со Степным кланом затянулось.

Спустя полмесяца перепуганный Ири послал за мной гонца с письмом. Там было одно слово — «Приезжай». Я выехал так быстро, как мог, оставив все дела на помощников, но все равно опоздал.

Когда я вернулся, Эвис уже была в коме. Счет шел на часы.

Мы тотчас отправили надежного человека за целителем. Я хотел поехать сам, но отойти от постели Эвис было выше моих сил…

Голос Тантаэ постепенно выхолащивался, пока не лишился даже подобия эмоций. Сейчас только паузы в речи напоминали о том, что рядом — не призрак, без конца повторяющий свою печальную историю, а живое существо. Ксиль, который наверняка был свидетелем трагедии Пепельного князя — и тот замер, как в первый раз переживая боль своего друга и почти брата.

Айне опустила ресницы. Выражения ее глаз было не разглядеть. Лишь сжатые в полоску губы выдавали эмоции пророчицы.

— … Целитель задерживался. Эвис становилось все хуже. Ириано тоже был в скверном состоянии, я удерживал его от глупостей только прямым приказом старшего по клану.

Когда дела стали совсем плохи, я решился провести обращение. Пусть Эвис всегда была решительно против, потому что регены лишили бы ее дара… Но лучше жить так, чем позволить ей умереть. Наверное, эгоистично лишать человека права выбора, но такой ее выбор я одобрить не мог.