Стратегия. Спасатель - Вадим Денисов

Индус, тяжело дыша, отошел в сторону; к поверженному приближаться и не подумал: нельзя, дуэль сразу закончится, начнется свирепый свал.

Вторым в пару встал Биш.

Его противник тоже был неплох — плохие ножевые бойцы такими делами не занимаются, они на снайперов учатся.

Тут «восьмерок», переводов и перехватов практически не было, сразу пошла рубка.

Оба старались работать обухом, но это на таких скоростях нереально, сколько ни тренируйся, обязательно не успеваешь и ошибаешься. Ятаганный эффект кукри, который можно очень неплохо использовать в бою, имеет и обратную сторону — с обуха отбив у такого оружия неточный, порой просто хаотичный. Уже через несколько секунд баронг сошел с обуха удачно для островитянина, прочертив на левом плече Биша глубокий порез.

Я напрягся, краем глаза заметив, как вскочил Джай.

Биш не оплошал. Глазом не моргнув, он быстро переложил оружие в раненую руку, еще не начавшую неметь, и с левой успел мазнуть снизу по «рабочей» кисти соперника — даяк гортанно вскрикнул. Мне показалось, что он глазами, силой мысли, мистически старается удержать уже выпадающий из руки клинок.

Хрясь!

Один точный взмах — и кукри наполовину ушел под ключицу. Basta…

Гуркха выдернул тесак, сделал два шага и тяжело сел на землю, где его подхватил индус, уже разрывающий индпакет.

Третий поединок мне не понравился с самого начала.

И не только мне одному.

Противник маленького Хара явно превосходил его. Во всем. Комплекция, взгляд, поза, духовитость и физика… Руки в резаных шрамах, настоящих, не искусственных — бывают такие хитрецы, лично встречал, — нормальная практика в племенах, порой в древние времена мальчикам еще в юности наносили, для гонору.

Баронг держит крепко, но легко, пальцы не гуляют нервно по рукояти, а мизинец отпущен. Сам снаряд старый, заслуженный, в патине — былых мастеров работа, значит, и кален толково, не хрустнет за просто так.

Хана парню, не сдюжит.

Я поймал умоляющий взгляд индуса.

Перевел глаза на сидящего рядом с ним уже перевязанного старшего брата последнего поединщика. Биш быстро поднял глаза, хотя и так все прекрасно видел. Скрытое, но то же самое. Они не могут, Хар им этого не простит.

Понял, братцы, понял…

— Возьми другой клинок, парень! Покороче! — Как можно больше наглости в голосе, Федя! — Если ты мужчина.

Даяк брызнул на меня злым рассеянным взглядом — ему не терпелось начать убивать, мстить за сородичей.

— Ты услышал меня, даяк? — самым язвительным тоном поинтересовался я. — Или тебе еще длиннее меч подать? А как же мастерство? Мужчины твоего племени умеют биться на равных?

Тут уж островитянин соизволил: полностью повернул голову ко мне и что-то презрительно бросил, сам рассмеявшись удачной шутке про невесть откуда взявшегося белого недотепу.

Похоже, Хар что-то понял, подозрительно прищурился, глядя на нас обоих, но осознать коварства происходящего уже не успел.

Я сделал единственно правильное, что могло резко взорвать ситуацию и включить меня в этот явно нечестный поворот игры. А что делать… Федя скорчил максимально презрительную гримасу и два раза громко хрюкнул — голосом нормально откормленной наглой сибирской хрюши.

Даяк не выдержал такого хамства.

Резко развернувшись всем телом, он сделал первый быстрый шаг в мою сторону, уже поднимая для косого рубящего удара страшный клинок старого баронга.

Бонц!

«Товарищ маузер» коротко, но веско высказал свое мнение о происходящем.

Получив дыру во лбу, даяк как-то мгновенно опустил плечи, чуть склонил голову, глядя на рубленую стену склада, измочаленные тренировочные столбы рядом и меня, такого непорядочного. После чего, складываясь на опорной ноге, рухнул боком, выбив из земли мелкую бурую пыль.

Кончились танцы. Елки, как я устал.

Хар уже подскочил к индусу и со слезами на глазах что-то возмущенно говорил ему и старшему брату, показывая на меня рукой. Те понимающе качали головами — действительно, ну что за паразит этот русский…

— Прости, брат, но оказаться зарубленным я не захотел. Пришлось… Великая Кали знает, Федя хотел лишь справедливости. — И развел руки в стороны. — В конце концов, ты и сам бы убил его минутой позже!

Потом мы собирали и осматривали трофеи.

В складе стояли квадроциклы, шесть штук. Топлива для машин не нашли. Больше не было ничего особенно ценного: продукты были частично вывезены, частью растащены по шалашам или съедены. Если хранилось что-то еще, мы об этом уже не узнаем.

Своим ходом машины не перегнать — мешает болотистый приток Ганга.

Что ж, раз вы не успели вывезти, то это сделаем мы. Только как расположить их на «Клевере»? Встанет максимум две штуки. Нужен шкипер, он что-нибудь сообразит.

Связавшись по рации с кораблем, я передал Мауреру и Ленни тактическую обстановку, рассказал про раненого. Пусть судно подходит, встанем в оборону, начнем мудрить. В Шанхай он доложит, в конце концов, после подготовки ночью можно и «Меконг» подогнать — он плоский, широкий, на него всю эту технику загоним запросто. Квадры заправим из моих запасов, своим ходом перегоним к берегу, выставим наблюдение, РЛС мотобота постережет реку.

Кстати, а почему бы Феде не попросить у Субедара одну машину — в качестве награды? Джипа у меня теперь нет, а гуркхи с нашей помощью крепко поднялись, одни только «томпсоны» в количестве трех штук чего стоят. Четвертый «томми», поднятый с земли возле убиенного наблюдателя, я забрал себе, без всяких разговоров — даже обсуждать не буду.

А пока остываем…

Через два дня в номер тихой гостиницы лаосского квартала, где мы с Ленни заимели временное гнездо, ввалились бойцовские мужики, все трое. Джай, довольно улыбаясь, вложил мне в руку деревянную коробочку полированного красного дерева, искусно вырезанную в форме плоской фасолины. Открыв крышечку, я увидел мастерски высушенные и слегка подкопченные уши. После совещания авторитетов гуркхи зачли мне последнего застреленного даяка «дуэльным»… Не знаю, им виднее.

Ладно, когда-нибудь, заимев свой дом, я буду показывать этот странный и страшный трофей своим внукам. А из чувства вредности — уютным бабушкам на завалинках.

Под пирожок с капустой.

ГЛАВА 11

Где Федор Потапов тихо поет:

«Не судьба меня манила и не золотая жила, а таежная моя кость… И природная моя злость…»

И все-таки я природный аферист. Они в России есть.

Только Интернету верить не стоит, нас очень мало. Те, кого это удивит, ответьте на простой вопрос: много ли вы знаете людей, высаживавшихся с вертолета в сердце дикого плато Путорана, нанимавшихся в полевые экспедиции района арктических пустынь озера Таймыр или в одиночку сплавлявшихся по Индигирке? А уж те памятные гонки с медведями на Сухой Тунгуске… Я, конечно, понимаю, что Судьбу нельзя долго тягать за усы, ибо чревато. Здесь очень важно вовремя уйти на пенсию, а в череде приключений устраивать периоды релаксаций и отказа от активной беготни — «перерывы». Собственно, мой последний полевой сезон и был запланирован таковым, думал, посижу себе в экспедиционных поварах, взглядом Махатмы отчужденно оглядывая дали, философствуя в пустом лагере, пока остальные режут габбро-диабазом ладони, ломают молотки о друзы и бьют коленки на курумниках.