Сентябрь - Розамунда Пилчер

Это приехал старший егерь Кроя Гордон Гиллок со своими двумя спаниелями на заднем сиденье. Поднялся оглушительный разноголосый лай внутри «лендровера» и возле, но Гордон привычно угомонил псов, и снова наступила тишина.

Арчи остановил комбайн и выключил двигатель, но слезать не стал, ему и отсюда было удобно разговаривать.

— Привет, Гордон.

— Доброе утро, милорд.

Гордон был горец лет пятидесяти, сухощавый и крепкий, с темными волосами и черными глазами. В Крое он появился еще при отце Арчи, поступил помощником егеря и всю жизнь прослужил у Балмерино. Сегодня он был в обычной рабочей одежде: ворот нараспашку, повидавшая немало ненастных дней на своем веку твидовая шляпа утыкана искусственными мушками для рыбалки. Но в дни охоты он надевает лучшую рубашку, галстук, костюм с бриджами и гольфами, охотничью шляпу и выглядит куда элегантнее многих джентльменов, которые поднимаются в горы.

— Вы откуда?

— Из Киркторнтона, сэр. Отвез продавцу дичь — тридцать пар куропаток.

— Хорошо он вам заплатил?

— Вполне.

— А план завтрашней охоты продумали?

— Из-за него-то я и приехал, сэр, хотел посоветоваться. Мистера Эрда с нами не будет, он в Америке.

— Да, знаю, он звонил мне перед тем, как улететь. Поедем в Криген Даб?

— Совершенно верно, начнем с ущелья. Прочешем берег, потом повернем в сторону кряжа.

— А после обеда? Не попытать ли счастья на склоне?

— Решайте сами, сэр. Только учтите, птицы очень пугливые. Выпорхнут из кустов, тут уж не зевай.

— Охотники знают, что обязаны собрать всех подстреленных птиц и снести вниз? Раненых найти всех до единой. Я не могу допустить, чтобы подбитые птицы оставались умирать.

— Не беспокойтесь, сэр, охотники знают все правила. И потом, в этом году у них много хороших собак.

— Как вы охотились в понедельник, удачно?

— Был довольно сильный ветер, всюду вода. В небе появились орел и коршун, и куропатки до смерти перепугались. Они или вообще не вылетали, или разлетались в разные стороны. И все равно нам повезло: тридцать две пары.

— А олени?

— Да, видел большое стадо. Они шли по самому хребту, я так ясно видел их силуэты…

— А что мост через Тейтниберн?

— Я уже починил его, сэр. Вода разлилась от дождей, его чуть не снесло.

— Отлично. Вряд ли господа из Лондона обрадовались бы неожиданному купанью. А загонщики на завтра есть?

— Есть, шестнадцать человек.

— А кто будет прикрывать фланги? Когда мы охотились прошлый раз, то упустили много птиц, потому что с флангов почти никого не было.

— Было всего двое, да толку от этих бездельников никакого. Зато завтра выйдут сын директора школы и Вилли Снодди. — Егерь встретился взглядом с Арчи, и оба усмехнулись. — Ну что поделаешь, он старый мошенник и пьяница, но на охоте ему цены нет.

Гордон переступил с ноги на ногу, снял шляпу, почесал затылок и снова водрузил шляпу на голову.

— Вчера рано утром я пришел к озеру, и знаете, кого там застал? Его, родимого, он тащил из воды форель, а рядом его старый кабыздох. Он почти каждый вечер ставит верши, а чуть свет вынимает.

— И часто вы его видите?

— Старый плут прокрадывается от деревни задами, но я его несколько раз засек.

— Конечно, Гордон, я знаю, что он браконьерствует, как и наш деревенский полицейский. Но он всю жизнь воровал, разве сейчас его остановишь. Вот я и молчу. И потом… — Арчи улыбнулся, — если его посадить в тюрьму, кого мы выставим с флангов на охоте?

— Тоже верно, сэр.

— Есть чем платить загонщикам?

— Съездил с утра в банк и взял денег.

— Ну что ж, Гордон, вы, я вижу, ничего не упустили. Спасибо, что заглянули. До завтра.

Гордон уехал в своем «лендровере», а Арчи продолжал сгребать листья. Едва он подмел газон, как снова услышал на дороге шум машины и решил, что теперь это уж наверняка катит Грустный Американец. Знать бы, как этого идиота зовут. Арчи снова остановил комбайн и выключил мотор, готовясь встретить гостя, осторожно спустил ноги на землю, и тут вдруг понял, что машина, которая приближается, — «субару» Эдмунда, и, стало быть, едет вовсе не Грустный Американец. За рулем сидела Вирджиния, рядом с ней какой-то мужчина. «Субару» остановился. Арчи, мучительно прихрамывая, двинулся к гостям, но они уже вышли из машины и пошли ему навстречу.

— Вирджиния!

— Привет, Арчи. Я привезла вам вашего гостя.

Арчи растерянно посмотрел на незнакомого мужчину. Высокий, отлично сложенный, красивый, с резким мужественным лицом. Не первой молодости, очки в черепаховой оправе.

— Конрад Таккер. Арчи Балмерино, — представила их друг другу Вирджиния.

Мужчины пожали друг другу руки. Арчи сказал:

— Простите… я ждал, что вы приедете один, во взятой напрокат машине…

— Я так и собирался, но…

— Сейчас все объясню, — прервала Вирджиния. — Арчи, это невероятное совпадение. Я встретила Конрада вчера вечером в Релкирке, в гостинице «Королевская». Увидела и глазам не поверила, он будто с Луны свалился. Мы старинные друзья, знаем друг друга с юности, когда я еще жила на Лонг-Айленде. Поэтому вместо того, чтобы ночевать в гостинице, он приехал со мной в Балнед и провел ночь у нас.

Итак, все прояснилось.

— Какая удивительная случайность, и как хорошо вы придумали.

— Вы очень любезны, что согласились приютить меня.

— Ну что вы, мы очень рады… — Арчи замялся, жалея, что Изабел нет дома. — Все хорошо, что хорошо кончается. Пойдемте в дом. Я один остался хозяйничать, все уехали за покупками. Конрад, у вас, вероятно, есть чемодан? Который час? Без четверти двенадцать. Солнце еще не поднялось до верха нок-реи, но мы вполне можем выпить джина с тоником…

— Нет-нет, Арчи, — возразила Вирджиния.

Арчи показалось, что она нервничает, и вообще не такая, как всегда. Он внимательно всмотрелся в нее и увидел, что она очень бледна под загаром, вокруг глаз темные круги. «Видно, расстроена», — с огорчением подумал Арчи и тут вспомнил, что вчера ей пришлось отвезти Генри в Темплхолл и оставить там. Да, теперь все понятно. Ему было очень жаль ее, он сказал ласково:

— Почему ты отказываешься? Джин тебя подбодрит.

— Мне очень хочется посидеть у вас, но надо отвезти массу всякой всячины Верене в Коррихил. Вазы для цветов, растения и прочее. Так что не сердись, пожалуйста, я уж поеду.

— Как тебе угодно.

— Увидимся завтра на пикнике.

— Нет, я пойду на охоту. Но на пикник собираются Люсилла, Джефф и Пандора, они и возьмут с собой Конрада.

Конрад достал свою сумку из машины и ждал, что будет дальше. Вирджиния подошла к нему и поцеловала.

— До завтра, Конрад.

— Спасибо за все.

— Было чудесно.

Она села в «субару» и, проехав по аллее среди деревьев, спустилась под горку… Когда машина скрылась из глаз, Арчи повернулся к гостю.

— Как славно, что вы знакомы с Вирджинией. А теперь пойдемте, я провожу вас в вашу комнату…

Он поднялся на крыльцо и вошел в дом, Конрад за ним, стараясь приноровить свой шаг к прихрамывающей походке Арчи.

Собирая в чулане для посуды вазы самых разнообразных форм и расцветок, кувшины и старые супницы, Вирджиния радовалась этому нехитрому домашнему делу. Ей непременно надо было занять чем-то руки и мысли. К отобранным вещам она присоединила вазы с остриями для насаживания цветов и стержнями, которые поддерживают высокие пышные букеты. За три раза она снесла все к машине и аккуратно составила в багажник.

И все это время она строила планы. Завтра утром приезжают Алекса и Ноэль, они будут ехать из Лондона всю ночь. Вот вернусь из Коррихила и приготовлю спальни для Алексы и Ноэля, говорила она себе. Спальни, а не спальню. В Лондоне они спят вместе в двуспальной кровати, но если положить их в двуспальную кровать в Балнеде, Алекса ужасно смутится и расстроится даже больше, чем ее отец.

Завтра… Она будет думать о завтрашнем дне и гнать прочь все мысли о вчерашнем и о позавчерашнем, и уж тем более о нынешней ночи. Это все ушло в прошлое, кануло, возврата нет. Ничего не изменишь, ничего не исправишь.

Приготовив спальни, она, по примеру Изабел, составит массу списков, поедет к миссис Ишхак и закупит весь магазин. Потом погуляет с собаками, а тут и время заняться стряпней, она сварит суп для завтрашнего пикника или испечет пирог, а может быть, сделает шоколадные пирожные с орехами. Закончит дела уже вечером, а там наступит ночь, и долгие, одинокие, истерзавшие ее дни кончатся. Она будет спать в своей пустой постели, в пустом доме, без Эдмунда, без Генри, но утром приедут Алекса и Ноэль, и с ними ей станет легче, жизнь перестанет казаться такой беспросветной и невыносимой.

Она приехала в Коррихил и увидела, что там дым стоит коромыслом. И за воротами, и внутри ограды какие-то фургоны, снуют десятки рабочих, такое впечатление, будто семья выезжает из дома или только что въехала. Почти всю мебель в холле сдвинули в один угол, ковры свернули, по полу во все стороны тянутся электрические кабели, через открытые двери видно, что столовая задрапирована темной полосатой тканью и как бы превращена в пещеру, сиречь, в ночной клуб. Вирджиния остановилась, чтобы все как следует рассмотреть, но ее тут же попросил посторониться длинноволосый молодой человек, который тащил какую-то часть музыкально-акустической системы, шатаясь под ее тяжестью.