Злато-серебро - С. Алесько

— Значит, девица меня обманула, — спокойно ответствовал парень. — Не обидно. Она, и правда, была на мой вкус высоковата.

— Это она разрушила оберег, — вдруг сказала Иви.

— Ну, знаешь, Иволга! — Кайт воззрился на нее едва ли не с возмущением. — Я понимаю, что тебе не за что любить Серпенту…

— Погоди, Крестэль, — нахмурилась Мерта. — Птичка-то, может, и права. Почему ты так решила?

— Не знаю, — Иви покраснела. — Просто так чувствую.

Ей не хотелось рассказывать Нетопырихе про свою ревность, про постоянные уколы, которыми донимала скромную служанку благородная дама, про то, как сладострастно увивалась Змейка в танце вокруг чародея всего несколько дней назад.

— Учитывая все, что я о тебе сегодня узнала, птичка, я бы поверила твоему предчувствию, — покачала головой трактирщица. — Но мужчинам подавай веские доказательства, — взглянула на Кайта с ехидством. — Если тебя, юный Крестэль, в самом деле занимает этот вопрос, можешь попытаться найти Серпенту в Регисе и спросить напрямую. Вдруг сознается?

— Когда еще я окажусь в Регисе, да и вообще в Пироле! И с чего ты решила, что Змейка в столице?

— Сердце вещует, — усмехнулась Мерта. — А в Регисе оказаться можешь хоть сейчас, коли сумеешь заплатить чародею за перемещение. — Парень уставился непонимающе. — Я же говорила, у меня для тебя весточка. Твой отец узнал, что в столице вот-вот объявят о появлении у принцессы нового жениха. Просил проверить, правда ли. И, если правда, передать тебе. Мои источники подтвердили, сведения верные. Я уже сообщила Крестэлю в Приморский Предел. Заодно посоветовала спешно тебя женить, чтобы вывести из-под удара. На случай, если третий женишок долго не продержится, — бывшая Нетопыриха и не подумала сдержать злорадное хихиканье.

Серп не вернулся в Мелгу ни через неделю, ни через десять дней, и вестей от него не было. Иволга забеспокоилась не на шутку.

Кайт, однажды вечером вернувшись домой и заглянув на кухню, в первый миг не узнал девушку. Золотые косы исчезли, волосы были обрезаны так коротко, что не прикрывали шею. Иви, услышав, как вошел парень, оставила свои дела, повернулась и выжидательно посмотрела на него.

— Выгляжу уродиной, да? — спросила наконец, не дождавшись, когда Кайт нарушит молчание.

— Ничего подобного! — искренне запротестовал стражник, которому перемена неожиданно пришлась по душе.

Иволга, несмотря на грустное выражение лица, с остриженными волосами выглядела по-мальчишески задорно и в то же время казалась трогательно беззащитной. Белая девичья шейка притягивала, Кайт с удовольствием снова полюбовался б ею с затылка, где так заманчиво золотился нежный пушок. К тонкой атласной коже хотелось прикоснуться, погладить, а после запустить пальцы в густые короткие пряди.

Парень совладал с неуместными желаниями, кашлянул, прочищая горло, и добавил:

— Выглядишь непривычно, но очень привлекательно.

Иволга порозовела и благодарно улыбнулась. Она отлично понимала, что Серп неравнодушен к ее косам, но Кайт вроде бы не кривит душой, значит, совсем уж страхолюдиной она не стала.

— Зачем же ты остригла волосы?

— Я, похоже, осталась одна, — вздохнула Иви. — А косы… Они слишком привлекают мужчин. Мне это не нужно.

— Да вернется твой Месяц мрачный! Ну, задержался на несколько дней. Может, на след напал. Или нашел уже того шутника и уговаривает избавить от ошейника. Мало ли, — Кайт уселся за стол. Отсутствие палача его пока ничуть не тревожило, а есть хотелось. От запаха Иволгиной стряпни к тому же привычно текли слюнки.

— Я не могу больше ждать, — девушка принялась накрывать на стол. — Лучше остаться одной, чем ломать голову, почему он до сих пор не вернулся. Косы я срезала еще и для того, чтобы раздобыть денег на путешествие в Регис. Мастер, что делает парики, заплатил щедро. Сказал, на южных островах женщины смуглы, чернокудры и очень ценят парики из светлых волос северянок.

— Угу, — проворчал Крестэль. — А уж как ценят красивые волосы лысеющие повесы… И что ты станешь делать в Регисе? Разве в Мелге плохо? Тут у тебя хоть знакомые есть.

— Я найду Серпа и спрошу, нужна ему или нет. Если нет, попрошу вернуть меня сюда, в Мелгу. Зира-портниха обещала взять меня к себе, ученицей, а потом и помощницей.

— И когда же, милая Иви, ты собиралась рассказать мне о своих планах? Или однажды утром я нашел бы вместо завтрака письмо? — Кайт смотрел сердито.

— Вот сейчас и рассказываю, — Иволга уселась за стол и придвинула к себе тарелку с едой.

— Одну я тебя не отпущу. И сам не хочу, и Серп просил за тобой приглядывать.

— Не думаю, что Серп еще помнит о моем существовании.

— Ну что ты себе в голову вбила? Если уж этот задавака оставил мне письмо с такой просьбой…

— Может быть, он успел избавиться от ошейника, — как-то безнадежно сказала Иви. — На что я ему тогда?

— Если дела обстоят именно так, я все же набью ему морду, — стражник стукнул по столу кулаком, в котором был зажат нож.

— Как же ты бросишь службу?

— Как нанялся, так и брошу, — проворчал Кайт. — Я поговорил с капитаном после Мертиных известий. Предупредил, что могу уехать в Пиролу. Может, ненадолго, может, насовсем. Мне нужно наведаться в столицу, ты же понимаешь. — Иволга кивнула. Сразу после визита в «Кабаний клык» Кайт поведал ей о несостоявшихся замужествах принцессы Эроны и дальнейших поисках жениха. — Если свадьба ее высочества сладится, дождусь, попирую и буду жить дальше в свое удовольствие. Холостым, — усмехнулся. — Мрак знает, вдруг отец к Мерте прислушается?

— Спасибо, Кайт, — у Иви на глаза навернулись слезы. Путешествовать в одиночку ей было очень страшно.

— Какие тут благодарности, — махнул рукой парень. — Вот видишь, зря ты косы обрезала. Со мной тебе никто не страшен. Что до денег, лиходейское золото, которое ты мне на кисти и краски дала, лежит в целости и сохранности.

— Не зря, — тряхнула короткими волосами девушка. — В мужском платье путешествовать разумней. Зира отдала мне кой-какую старую одежду своего сына. И подогнать по фигуре помогла.

— Ладно-ладно, поступай, как нравится, — Кайт всерьез занялся ужином, про себя думая, что мужская одежда — пустая блажь. Ведь любой мужчина враз раскусит переодетую девицу, это всем известно.

Вопреки ожиданиям Серпа жизнь в королевском замке оказалась не так уж приятна. Чародей впервые задумался, каково это — быть благородным. Получалось, что вовсе не мед. Принца Ориола связывали сотни условностей, писаных и неписаных правил, которые определяли все, начиная с внешнего вида и заканчивая манерой держаться. Соответствовать роли требовалось с утра до вечера.