Путь слез - Дэвид Бейкер

– Так вот. Знаешь, может статься, однажды ты и будешь рыцарем, а я всегда останусь лишь женой и хозяйкой, но это не значит, что я хуже тебя!

Щеки у нее раскраснелись, но она быстро спохватилась и попридержала остальные слова, готовые сорваться с губ.

Своевременно вмешался Бенедетто:

– О, bambini, взгляните, взгляните туда, – он показал на четырехглавую крепость и крутую покатистую крышу главной башни, возвышавшуюся посреди замка. – Я помню это место с детства, – сказал он.

Вил шаркнул ногой и отвернулся от Фриды.

– Ja? – безразлично отозвался он. – Продолжай, менестрель.

– Дабы выучиться пению я приехал сюда с нашим деревенским padre, когда тот поехал в замок передать какое-то послание епископа. Мне, маленькому деревенскому мальчику, оказали великую честь. И к тому же меня научили обычаю лордов и принцев, и обычаям этой семьи. Мне сказали, замок был построен семьей Верди незадолго до начала вражды с родом Висконти, а враждовать они начали два или три поколения тому назад.

Верди много лет были владельцами этих земель, хотя в наши дни именно Висконти заведуют поместьями от Милана до озера Маджоре. Как бы там ни было, дед нынешнего синьора Верди присягнул на верность императору Барбаросса. Висконти же объединились с ломбардскими городами, и когда союзники поразили Барбароссу у Легнано, Верди остались без сильных сторонников и лишились многих угодий. Даже сейчас до меня доходят слухи, что они присягнули Отто и каким-то лордам Пьемонта. Ах, – вздохнул Бенедетто, забывшись в размышлениях. – Ну, ладно. Видите, как тропа вьется прямиком к castello? Никому из путников не удастся миновать зоркой охраны. Ее нарочно выстроили так высоко, чтобы с нее можно было обозревать всю окрестность.

А листель? Узкое пространство вокруг? Врагу здесь негде развернуться. А вон там, у синьора Гостанзо ров… вода вокруг внешней стены… видите? Он весьма гордится им. Горные замки редко могут похвастаться защитным рвом.

Вил показал на высокий угловой частокол из заостренных бревен, который окружал листель на уровень ниже от него.

– Замок кажется довольно укрепленным. Врагам надобно пройти через колья, через весь листель, а потом – ров, а все это время они находятся на виду у лучников, которые могут обстреливать нападающих из бойниц.

– Si, и еще барбикан, навесная башня, – сказал Бенедетто и замолчал, рассматривая стены замка. – Боюсь, здесь что-то не в порядке… Вал обложен дополнительными укреплениями… верный признак опасности. – Менестрель покачал головой и понизил голос. – Смотри, прорези в стенах полны лучников. Многие погибли по эту сторону стены. И многие крестьяне укрылись за его стенами, нашли здесь пропитание во время голода. Быть может, они проявят милость и к нам.

Вил приказал товарищам ускорить шаг и поспешно вывел их к подъемному мосту, охраняемому подозрительной стражей, которая сейчас беспокойно суетились у открытых врат. Юноша осторожничал, и все не мог сообразить, какое приветствие будет самым удачным, как его мысли прервал вскрик брата.

– Ach! Ну и вонь!

– Чего? – не понял Вил.

– Воняет… Неужто ты не чувствуешь?

Отряд стал дружно стонать и с отвращением высовывать языки. Все остановились, чтобы взглянуть на стоячую воду внизу. Бенедетто пожал плечами.

– Нужно же куда-то девать нечистоты.

Конрад присел на корточки и уставился в скверную воду.

– Глянь, Ион, – сказал он. – Глянь, капуста плывет.

– А там, – показала Анна, – кусок луковицы. А вон там еще кусок чего-то.

Вдруг Отто залился смехом.

– Глядите! – закричал он. – Там, у коряги.

Сначала все друзья следили за его указательным пальцем. Потом, хоть все они были из простого народа, девочки с омерзением отвернулись от неприглядного зрелища, а вот мальчики нашли его более чем забавным. Они хохотали и вовсю забавлялись при виде плывучих человеческих нечистот, которые собрались у коряги как у эдакой плотины.

– Довольно, – проворчал Петер, быстро обходя их. – Пора войти внутрь.

Мальчики вскочили с рук и колен и сломя голову побежали за Петером, который нетерпеливо ждал их у главного входа.

– Gentile signore, – обратился Петер к стражнику, – мы пришли с миром и просим впустить нас ради милости вашего господина.

Человек молчаливо смотрел на него из-под низкого забрала. Петер заметил, что воин был еще совсем молод, и выглядел уставшим. Вокруг его глубоко посаженных карих глаз образовались темные круги. Он слегка покачивался, едва выдерживая вес стальной кольчуги, ниспадавшей ему до колен. Даже от колена до щиколотки он был закован в тяжелые кольчужные чулки. От Петера не ускользнуло и то, что он был во всеоружии, и он заинтересованно заглянул внутрь тихого двора.

Привратник, однако ж, был хорошо научен для своего юного возраста, и ответил в обычае стражников:

– Padre, – проворчал он, – забирайте свой тщедушный выводок, и vattene… уходите. Нам сейчас не до странников и милостынь.

Петер посмотрел поверх стражника и обозрел внутренний двор. Он заметил, как приготовленные к бою отряды собирались в строй.

– У вас какие-то неурядицы?

Юный солдат угрожающе подступил к Петеру. Он дал знак остальным воинам.

– Просто разворачивайтесь и уходите, старый человек. Вам здесь не рады.

Карл, который оказался в самом хвосте колонны, нетерпеливо вытягивал шею.

– Что там такое? – прохныкал он.

Едва он успел произнести вопрос, как воздух сотрясся от трубного звука с верхней башни. От этого пронзительного гласа весь двор пришел в беспорядочное, суматошное движение. Воин, стоящий высоко на парапете, выкрикнул:

– Смотрите! Смотрите, вот он!

Петер с детьми удивленно проследили, куда он показывал рукой, и долго всматривались, пока не увидели одинокого всадника, мчащегося к замку по длинному пологому откосу. Петер напрягал глаза во всю мочь, но так и не смог разобрать, что это был за всадник. Вдруг мимо детей вихрем проскакал конный отряд, едва не сбив нескольких крестоносцев в воду, и поспешил к приближающемуся всаднику. Петер не понял, собирались ли они нанести тому всаднику поражение или сопроводить его в замок: отряд проскочил мимо них слишком быстро, и, хотя глаза их не выдавали жажды крови, они были вооружены до зубов.

Ударили в башенный колокол, и военные внутри замка поспешно занимали позиции на верхней стене. Далеко внизу один из посланных всадников осадил лошадь, развернулся в седле и приложил ладони ко рту:

– Красный флаг! – прокричал он. – У него красный флаг!

Голос у воина был сильным, но нельзя было не услышать ужаса в его крике, от которого юный стражник побледнел у Петера на глазах.

Как только эти слова достигли главной башни, во все стороны стали отдаваться новые приказы, а сутолока крестьян вперемешку с воинами с новой силой взялись за дело. У привратника от волнения дрогнул голос, когда он острием копья приказал Петеру с детьми войти внутрь:

– Sbrigatevi, – гаркнул он. – Быстрей! Avanti. Avanti!

Вил не двинулся.

– Ч-что здесь происходит?

Проклятые тевтонцы, разве вы ничего не смыслите в войне? Нас сейчас атакуют. Живо внутрь. Сейчас же!

Главный привратник приказал своим людям проводить крестоносцев во двор, где их покинули посреди царившего хаоса. Какое-то время крестоносцы непонимающими глазами глядели на человеческий улей, гудящий вокруг них. Все стены были сплошь опутаны паутиной веревочных лестниц и канатов, подъемников и смотровых корзин, а на каждой ступеньке стоял наготове лучник. Ставни мастерских и навесы рабочих, теснившиеся вдоль внутренней стены, наглухо заперли ставнями и теперь колонны слуг-водоносов обильно поливали постройки водой, готовясь к худшему. Строи легковооруженной кавалерии уже собирались у ворот, а полуодетые рыцари лорда Гостанзо осыпали проклятьями слуг и оруженосцев за нерасторопность.

Белокурый солдат заметил светловолосую кучку смущенных детей и подбежал к ним.

– Падре, – позвал он Петера. – Германцы, ja? – спросил он.

Петер кивнул.

Воин подскочил к Вилу и вперил в него огненный взор.

Сердце Вила заколотилось.

– Поставьте меня на стену, сир. Я буду сражаться за этот замок!

На солдата ничуть не подействовало рвение юнца. Он видал таких, как он, – горящих битвой, но чей огонь потухал при первом же виде крови.

– Придержи язык, щенок, не то я рассеку его надвое. Пойдешь туда, куда я велю.

Он повернулся к Карлу, Отто, Конраду и Иону, но ничего не сказал. Он быстро обошел взглядом девочек и остальных детей.

– Слушайте внимательно, – сказал он. – Скоро на нас нападут, возможно, к заутрене, а может и сегодня на закате. Старшие мальчики, ты и ты, – показал он пальцем, – со мной.

Вил кивнул.

– Ты, рыжий, и ты, как твое имя?

– Конрад, сир.

– А тот, что рядом?

– Ион.