Самба «Шабаш» - Эрве Жюбер

Ей было ясно — бывший директор Криминального отдела окончательно перешел в их лагерь. Но она хотела, чтобы он подтвердил это во всеуслышание.

— Я видел Арчибальда Фулда в компании Баньши в Дельфах, — сообщил Клеман. — И у меня личные счеты с ним.

— Фулд мертв, — сообщила Эрментруда, не поднимая носа от вязанья.

— Мертв? — переспросил Мартино. — Но… как?

— Сожран кайманом в дельте Желтой реки. Два дня назад.

— Вы уверены? — спросила Роберта.

Эрментруда отложила вязанье, скрестила спицы и устало сказала:

— Арчибальд Фулд из Базеля. Группа крови — А, резус положительный. Сорок два года. На левой ягодице созвездие Змееносца. Отправился в последнее путешествие.

И вновь взялась за вязанье. Мартино принялся раскачиваться на стуле, не вынимая рук из карманов.

— Смерть Фулда ничего не меняет, — продолжил он. — Я иду с вами.

Луи Ренар нетерпеливо спросил:

— Ладно, вам помочь можно. Но каким образом? Вы в меньшинстве в Совете колдунов. Посланцы заблудились в пути. Как и Уоллес…

— Святилища не нуждаются в хранителях, чтобы продолжать существовать, — напомнил Грегуар.

— Очень хорошо. Слушаю вас. — Пират вытянул ноги и закинул их на стол. — Если у вас есть план абордажа, я готов последовать за вами.

В гостиную ввалился краб-отшельник. Пробежал метров пять, увидел, что за ним наблюдают люди, и решил из осторожности ретироваться.

— Одно решение, похоже, есть, — наконец выговорил профессор истории.

— Туманно и неуверенно, — подхватил Луи Ренар. — Это не выход.

Роземонд испепелил пирата взглядом.

— Решение есть, — продолжил он. — Надо создать святилище. Таким образом, нас будет четверо против четверых, и расклад изменится.

— Создать святилище? — удивился Мартино. — Неужели все так просто?

— Очень просто! Достаточно взять сто килограммов песка, трижды обернуться вокруг самого себя с шутовским колпаком в каждой руке, и дело сделано.

Мартино перестал раскачиваться, лицо его приняло идиотское выражение. Роберта решила подхватить эстафету.

— Грегуар хотел сказать, что не все виды магии представлены существующими святилищами.

— Колдовство не ограничено семью официальными видами магии, — подчеркнул профессор истории.

— А Малая Прага, — заговорил Пишенетт. — Нельзя ли ее прибрать к рукам?

— Без монументов, которые были в ней, невозможно, — ответил Роземонд. — Душа камня…

Клеман, быть может, считая, что вновь попал в амфитеатр Колледжа колдуний, поднял палец, прося слова.

— Я прочел статью о машинистах в «Журнале колдовства». Они живут на каком-то плавучем чудовище…

— Левиафане, — просветил его Роземонд. — Они откажутся поддержать нас.

— Почему?

— У них свои собственные планы, а мы не сможем их переубедить за один день.

— Может, переговорить с воеводами? — предложила Роберта, вспомнив о персонажах, которых они изображали во время лиденбургского раута.

— Час от часу не легче! — фыркнул Роземонд. — Думаете, они забрались в гнезда трансильванских орлов ради участия в делах этого мира?

Профессор истории закурил сигарету. Долго смотрел, как спичка догорает в кокосовой пепельнице, и, наконец, сообщил:

— Ни один представитель существующих видов магии не присоединится к нам за столь короткий срок, Нам надо создать новое святилище и соответствующую ему форму колдовства.

— Всего-навсего, — пробормотала Роберта, осознавая размах замысла.

Изобрести новую форму магии, стать владельцем неразработанной… Это казалось ей немыслимым.

— Придумал! — вскричал Мартино, напугав Эрментруду, которая упустила несколько петель. — Александрия Последняя. Там никого нет. И не говорите, что это не магическое место. А, Эрнст? Это может стать святилищем истории! А господин Роземонд превратится в потрясающего хранителя!

Лицо Грегуара осталось бесстрастным.

— Вы всегда были посредственным учеником, — бросил он побагровевшему молодому человеку. — В последний раз, когда мы встречались, вы оказались не способны перечислить восемь святилищ. А теперь вы предлагаете мне основать святилище на Луне?

— Да, а что? Есть проблемы?

Роземонд помассировал веки кончиками пальцев.

— Полномочия Совета распространяются только на Землю. Так записано в Хартии. Все, что происходит в пространстве, вне его компетенции.

— Глупо, — вмешалась Эрментруда.

— Быть может. Но решение о разграничении было принято в момент основания Совета в 1908 году после некоего события, память о котором осталась в анналах.

Грегуар вопросительно смотрел на Клемана и ждал его ответа. Тот вновь попал в щекотливую ситуацию. Ренары, насмешливо скалясь, следили за учеником-недоучкой.

— Гибель «Титаника»? — предложил он. — Война 1914 — 1918 годов? Нет, в 1908-м она еще не началась… Казнь Мата Хари?

— Оставьте эту женщину в покое! — приказал Пишенетт, вставая и готовясь бросить вызов.

Мартино не знал, куда деться. Роберта поспешила ему на помощь.

— 30 июня 1908 года. Двадцать тысяч гектаров тунгусской тайги были сметены ужасающим взрывом, причина которого до сих пор не разгадана.

— Поговаривали о болиде, — рискнул Луи Ренар. Эрментруда усмехнулась. Роземонд пришел на выручку:

— На самом деле Карнуты активировали передатчик в этом уголке Сибири по собственной инициативе. И распахнули врата перед неким пришельцем с Проксимы Центавра…

— Альдебарана, — поправила его Эрментруда.

— Ситуацию исправили в последний момент. Именно это послужило толчком к созданию Совета, чтобы избежать подобных губительных инициатив. — Он повернулся к Мартино. — Поэтому об Александрии Последней забудем. Нам нужен участок ничейной земли, который потенциально наполнен могуществом… и воображением, чтобы стать святилищем.

— Нейтральная территория, — прошептал Луи Ренар.

— Воображение, — произнес Мартино, почесывая в затылке.

Все углубились в размышления. Роберта воспользовалась передышкой, чтобы устроиться рядом с Эрментрудой, которая подтягивала петли.

— Он растет, этот ваш свитерок.

— Угу.

— Очень красивый мотивчик из шевронов.

— Что вы хотите знать?

Колдунья разозлилась на себя за свои личные заботы, когда в ближайшие часы должна была решиться судьба мира. Но когда Эрментруда сообщила о смерти муниципа, в ее голове возникла навязчивая мысль.

— Вы видите мертвых, когда они… мертвы, — робко начала она.

— А живых, когда они живы. Пока я слежу за вашей мыслью.

Роберта зажмурилась, словно собираясь броситься в воду, и задала вопрос, на который четыре Основательницы уже ответили:

— Вы видели моих родителей?