Утро новой эры(Черный день 3) - Алексей Доронин

   Сначала они не делали больше семидесяти километров в час, но когда асфальт стал ровнее, разогнались до ста десяти. Им не встретился ни один человек, но настоящее облегчение они испытали, только когда выбрались на Бердское шоссе.

   Дальше они не останавливались до самого Подгорного.

   Такое спускать было нельзя. Но Караваев понимал, что город едва ли сможет отправить погоню. Отправить, значит искать иголку в стоге сена. От этого было хуже всего, и он несколько раз чуть не слетел с дороги.

   "То-то устроят нам в городе разбор полетов, - думал он. - Да и всему народу тоже. Все, больше не будет расслабухи. Нужно не ополчение, а армия".

   Глава 7. Экспедиция

   Лампочка под зеленым абажуром под низким потолком освещала небольшую комнату. Казалось, бывшая комната отдыха в городской администрации постепенно приобрела черты Пункта Управления покинутого ими Убежища. Но ностальгии по нему собравшиеся здесь сегодня не чувствовали.

   Они сидели за бывшим столом, накрытым простой клеенкой, прожженной в нескольких местах. Перед ними стояли стаканы - у кого с чаем, у кого нет, тарелки с порубленной крупными ломтями закуской и тысяча нерешенных проблем.

   На стене висели рядом две карты - Уральский и Приволжский федеральные округа, и примерно на их границе были прилеплены желтые самоклеющиеся бумажки: "г. Ямантау", "г. Косвинская", "ЗАТО Межгорье", "Белорецк-16", "Белорецк-15", "Алкино-2".

   - Ехать надо сейчас, а не весной, иначе наша помощь уже не понадобится, - произнес майор, подводя итог получасовому обсуждению.

   - Почему они не выходили на связь раньше? - задал зам по внутренним делам Петр Масленников вопрос, который явно был на устах и у остальных.

   - Значит, на то были причины, - ответил Демьянов. - Война не закончена, пока не убит последний враг. Известный афоризм про погребение малость неверный. Это мы думаем, что никому не нужны - зря, кстати. А они все понимали и прятались. Но их нашли. Враги у них тоже посерьезнее, чем у нас.

   - Сергей Борисович, но почему именно мы? - задал другой давно назревший вопрос Богданов.

   - Я думаю, ты, Володя, и сам знаешь ответ. У нас единственная функционирующая больница. А у них там обожженные, облученные и куча тяжелораненых. Вопрос на засыпку? Откуда сейчас, через год после войны, такие травмы? А оттуда, что для них война еще не закончилась. И идет до сих пор.

   - Что они предлагают взамен? - спросил практичный Колесников. - Есть ли конкретный список или только общие слова?

   - Взамен они предлагают продукты, столько, сколько мы сможем увести. Самовывоз из хранилища Росрезерва, - ответил Демьянов. - Но дело даже не в этом, хотя зима без них будет очень трудной. Мы хотим найти власть. Тот самый чрезвычайный комитет, который сделал то сообщение в первый час после удара. Все остальное второстепенно. Пока наш город был самым крупным из обнаруженных. На территории, где раньше жило 2 миллиона человек, осталось от силы 50 тысяч. Мы хотим понять, как быть дальше. Если так везде, перспективы у нас хреновые. Да и эти люди с их знаниями нужны нам больше, чем все материальные блага, которые они нам могут дать. Предвижу ваш вопрос и заранее на него отвечаю. "Это рискованно?" Еще как. Никаких гарантий кроме честного слова и всего трое заложников. Опасно и для тех, кто поедет, и для тех, кто останется. Особенно после инцидента в Новосибирске. Кстати, как продвигается расследование?

   - Проводника и его коллег поместили под стражу, работаем с ними. Но на девяносто процентов они чистые, - отчитался Петр.

   - Возможно, это простое совпадение, но пусть пока посидят, - кивнул майор. - В любом случае, "кроты" в городе есть, поверьте моему чутью. И их надо искать, а не жевать сопли. Иначе те, кто получает от них информацию снаружи, будут иметь слишком большое преимущество. Это понятно?

   Молчаливые кивки. Все понимали, что сейчас они перейдут к главному моменту.

   - В виду важности и спорности выношу этот вопрос на голосование.

   Время на размышление им было не нужно, свои решения члены Совета (который также называли Внутренним кругом, а за глаза иногда и "масонской ложей"), уже приняли.

   Демьянов обвел глазами комнату. Владимир, штатный пропагандист и кадровик, был против. Был против и острожный Масленников. Колесников, как он и ожидал, был "за", хотя и знал, что возглавит экспедицию лично. Неожиданно "за" оказался и академик Залесский. Простым большинством решение было принято.

   - Вы молодцы. Избавили меня от необходимости совершить конституционный переворот, - усмехнулся в усы Демьянов. - Как я и говорил, экспедиция не будет большой. Не больше ста человек охранения и минимум техники "двойного назначения". Я имею в виду ваши любимые "пулеметные тачанки". Максимум один БТР, больше не дам. Я жадный. Конкретные детали оставляю на усмотрение Олега. Но не забывайте, что повезете вы не дрова, а раненых. Врачи тоже нужны. - Демьянов закашлялся и отпил чая. - Теперь что касается второстепенных задач. Ими стоит заниматься только после выполнения основной и при наличии времени. Варианта на самом деле только три. Или там все мертвы и ничего нет. Тогда все просто, разворачиваемся и возвращаемся. Второй. Там все мертвы, но есть, чем поживиться. Здесь по ситуации. Если транспортабельно - берем. Нет - отмечаем на карте. При необходимости - прячем. Ну и третий. Они живы и готовы идти на контакт. Сотрудничать, торговать, обмениваться информацией. Обмениваемся частотами, организовываем постоянное посольство.

   Говоря "они", я, естественно, имею в виду тех, кто раньше относился к ВС РФ и органам государственной власти. Но не исключено, что в регионе есть другие организованные силы. Все это вам и предстоит выяснить. Помните, что мы должны соблюдать нейтралитет. Все их разборки нас не касаются.

   - Каков порядок комплектации каравана? - спросил Колесников. - Добровольцев искать не надо?

   - Порядок обычный. Отберите людей с учетом того, чтобы оставить достаточно для обычных снабженческие операций. Плюс небольшой резерв для помощи дружинникам.

   На этом совещание было закончено, и все вернулись к своим делам. Отправление должно было состояться через три дня.

   *****

   Когда Данилов узнал про экспедицию, сердце вначале екнуло. Новая работа ему нравилась больше, кормили его гораздо лучше, но с жизнью Саша прощаться не торопился. Одно дело выезжать по давно разведанному и фактически безопасному маршруту да дербанить брошенные дома, и совсем другое - гнать в неизвестность за пару тысяч километров. Так уж сложилось исторически, что караваны иногда грабят.

   Можно было и просто уйти из города. Формально свободный выход не воспрещался, но тогда могли возникнуть вопросы. Нет, и в стройотряде было много нарядов за пределами периметра - отошел "отлить" и беги на здоровье. Да и ночью никакая стена его бы не остановила. По правде сказать, остановила она бы только ребенка, и то не очень ловкого. Но это была глупость несусветная. Бежать для чего? Чтобы снова найти заброшенную конуру и прожить там до самой смерти, то есть еще месяц или два? Глупость несусветная.

   Нет, надо было жить, втягиваться в работу, общаться, привыкать к новой рутине. Найти себе, наконец, обычную бабу, если не удалось найти любимую.

   Он мог попросить не включать его в состав экспедицию. На словах - они еще не дошли до той степени бюрократизации, когда пишутся официальные заявления. Но это уж будет совсем жалко выглядеть. Значит, надо было ехать.

   К тому же в последний день перед отправкой на него внезапно свалилось новое поручение. Как на интеллигента, на него постоянно пытались навесить различные "творческие" задания, например, написать заметку для "Вестника".

   Тимофей Михневич, бессменный главред, верстальщик и главный корреспондент "Вестника Подгорного" в одном лице, с утра ждал его в редакции. Пробежав глазами заметку про итоги уборочной страды, он внезапно огорошил Сашу:

   - Тут твою кандидатуру обсуждали в качестве хрониста. Богданов предложил. Я бы сам поехал, но староват, к тому же жена малыша ждет. Так ты справишься?

   "А я один, и никто слезинки не проронит, если я сгину", - подумал Данилов, выслушав еще один аргумент в пользу того, что он должен ехать. Ну что за сучий сын этот сурвайвер, кто его просил вмешиваться?

   - Думаю, что справлюсь.

   - Ишь ты, - Михневич посмотрел на выскочку с сомнением. - Я этому пять лет учился. Ну да ладно, будешь, как в песне: "С "Лейкой" и с блокнотом, а то и с пулеметом...". Только это должен быть не сухой отчет о среде, о техносфере, об угрозах. Им займется командир. А ты должен составить живой рассказ о людях, который будет интересно послушать. Потом его запишут на болванку. Будет храниться четыреста лет для потомков. Если найдут, на чем просмотреть...

   Только дав свое согласие, Данилов тут же получил полный рюкзак разнообразной мелочевки: карты памяти, сменные объективы, микрофоны, электронный планшет для записей - с монохромным дисплеем, но практически вечной батареей. И большую камеру фирмы "Canon".