Злой умысел - Робин Кук

— А как вы собираетесь этого добиться?

— Так как это стероид, то в процессе обмена веществ он может быть замещен в печени глюкозой, а потом выведен из организма через мочевой пузырь, — объяснил Сейберт. — Так что самым лучшим образцом для анализа является моча. Но и здесь есть небольшая проблема.

— Какая?

— Эта зараза убивает человека так быстро, что печень просто не успевает переработать ее.

— В одном случае пациент скончался не сразу, — уточнил Джеффри, вспомнив о Генри Ноубле. — В его мочевом пузыре наверняка было немало этого вещества. Но он умер почти два года назад. Может, его сыворотка, не говоря уже о чем-нибудь другом, и сохранилась в каком-нибудь морге?

Уоррен покачал головой.

— Нет, этого не может быть. Только в нашем морозильнике предусмотрено столько места для проб, в других — вряд ли.

— А эксгумация могла бы принести какую-нибудь пользу? — с надеждой спросил Джеффри.

— Возможно, — задумался Сейберт. — Все зависит от степени разложения. Если тело сохранилось, если его захоронили в тенистом месте и правильно забальзамировали, то почему бы и нет? Но эксгумация не такая простая штука. На нее получают специальное разрешение, а это всегда волынка. Придется получить разрешение суда, согласие ближайших родственников, а как вы сами понимаете, ни суд, ни родственники этого не желают.

Джеффри посмотрел на часы: уже начало третьего. Он показал на статью.

— Можно, я возьму ее на время?

— Пока она мне не понадобится, можете взять, — разрешил Сейберт. — Обязательно позвоню и сообщу результаты токсикологических анализов Карен Ходжес и сыворотки крови Пэтти Оуэн. Вот только я не знаю вашего имени…

— Простите, меня зовут Питер Уэббер. Но в госпитале меня очень трудно поймать, поэтому лучше я сам вам перезвоню. Как вы полагаете, когда лучше это сделать?

— Ну, завтра вас устроит? В некоторых случаях, когда нам обеспечивают материальную поддержку, мы работаем и по выходным. Я подумаю, как можно ускорить этот процесс, учитывая вашу заинтересованность.

Выйдя из морга, Джеффри направился в сторону Бостонской Мемориальной больницы, где взял такси. Сев на заднее сиденье, он попросил водителя ехать к больнице Святого Жозефа. Ему хотелось подогнать события так, чтобы вернуться домой одновременно с Келли. Так как она была старшей медсестрой, то могла парковаться прямо у больницы.

По дороге Джеффри успел бегло просмотреть статью о батрахотоксине. Несмотря на то, что статья была довольно специфической и содержала массу специальных терминов, ему удалось понять, как этот токсин вызывал необратимое разрушение нервных и мышечных клеток. В то же время здесь не делалось особого акцента на такие реакции, как слюновыделение, слезоточение и сужение зрачков. Но все равно информация выглядела многообещающей. В статье говорилось, что этот токсин стимулирует парасимпатическую систему и вызывает судороги мышц.

В больнице Святого Жозефа Джеффри нашел Келли на ее месте, в отделении интенсивной терапии. Как всегда, она была очень занята — только что поступил очередной больной, а в это время происходила смена дневной и вечерней бригад.

— У меня всего секунда, — быстро произнесла она. — Да, я чуть не забыла отдать тебе вот это. — Она протянула Джеффри фирменный конверт больницы Святого Жозефа.

— Что это? — спросил он.

— Список персонала больницы Вэллей. Харт снова помог. Он прислал его сегодня утром по факсу. Но на этот раз уже проявил любопытство.

— И что ты ему сказала?

— Я сказала ему правду, — спокойно ответила Келли. — Что в деле Криса есть моменты, которые меня до сих пор волнуют и кажутся мне неясными. Джеффри, я не могу сейчас с тобой разговаривать. Пойди пока в смежную комнату, я освобожусь через несколько минут.

В маленькой комнатушке он сел на стул. Здесь ничего не напоминало отделение интенсивной терапии. Единственный шум исходил от компрессора небольшого холодильника и включенной кофеварки. Открыв конверт, Джеффри достал оттуда сложенный в несколько раз факс.

Факс состоял из нескольких листов. Один, составленный по отделениям, содержал список всех врачей и регламентировал выделение парковочных талонов на 1987 год. Второй листок представлял платежную ведомость для всего медицинского персонала больницы на тот же год.

Джеффри с волнением достал свой список из тридцати четырех врачей, которые обладали привилегиями как в Бостонской Мемориальной, так и в больнице Святого Жозефа. Сравнив их, он уменьшил свой список до шести человек. Одной была доктор Нэнси Беннетт из отделения анестезии больницы Вэллей. В какой-то момент Джеффри даже решил, что она должна стать главным объектом расследования. Теперь нужно было сравнить два других списка — из больницы Коммонуэлс и Саффолк. Джеффри был уверен: после этого его список еще уменьшится. В глубине души он надеялся, что там останется всего один человек.

Открылась дверь блока интенсивной терапии, и в комнату вошла Келли. Она выглядела очень уставшей. Садясь рядом с Джеффри, Келли тяжело вздохнула.

— Ну и денек выдался! Пять новых пациентов, и все в нашу смену!

— А у меня приятные новости, — с гордостью сообщил Джеффри. — Я сравнил список из больницы Вэллей со своим, и у меня осталось всего шесть врачей. Если бы теперь удалось получить такие же списки из других больниц, то…

— Здесь я, наверное, уже ничем не смогу помочь, — прервала его Келли. — Не знаю ни души ни в Коммонуэлсе, ни в Саффолке.

— А как ты думаешь, можно просто пойти туда и спросить об этом в отделении медсестер?

— Подожди секунду! — вдруг остановила его Келли. — Ведь Ами работала в Саффолке в блоке интенсивной терапии!

— Какая Ами? — удивился Джеффри.

— Одна из моих медсестер, — ответила Келли. — Ну-ка, посмотрю, не ушла ли она еще? — Келли вскочила со стула и снова исчезла в отделении интенсивной терапии.

Джеффри опустил глаза на список из шести врачей, потом перевел взгляд на свой прежний список. Да, прогресс налицо. Уже не тридцать четыре врача, а шесть. С этим числом можно работать. И тут в глаза ему бросились еще два имени — справа от его длинного первого списка. Он даже забыл о них. Младший медицинский персонал! В списке больницы Вэллей он стал искать имя Морин Гэллоп. Как он и предполагал, его там не оказалось. После этого он взялся за Трента Хардинга и, к своему неожиданному изумлению, обнаружил это имя в платежной ведомости больницы Вэллей. Он действительно работал там в отделении медсестер в 1987 году!

Джеффри почувствовал, как заколотилось у него сердце. Имя вдруг стало жечь глаза, оно просто кричало со страницы. Трент Хардинг работал в больнице Вэллей, Бостонской Мемориальной больнице и в больнице Святого Жозефа!

Успокойся, мысленно посоветовал он себе. Скорей всего это случайное совпадение. Но даже если и не совпадение, то как объяснить его? Много труднее, чем теорию с врачами, имеющими в больнице многочисленные привилегии.

Дверь открылась, и на пороге снова появилась Келли. Подойдя, она буквально упала в кресло.

— Я ее упустила. Но завтра мы точно встретимся, и тогда я спрошу ее об этом.

— Не думаю, что есть такая необходимость, — тихо сказал Джеффри. — Посмотри, что я обнаружил! — И с этими словами он протянул Келли список медицинского персонала с подчеркнутым именем Трента Хардинга. — Этот человек работал во всех трех больницах именно во время всех трагедий. Я понимаю, это может выглядеть как случайное совпадение, но поверить в то, что его пребывание тогда в каждой больнице — также простое совпадение, довольно трудно.

— Он сейчас работает в больнице Святого Жозефа?

— Судя по списку, который ты мне дала, еще да.

— А ты не знаешь, где?

— Где точно, не знаю, но я знаю отделение, — задумавшись, ответил Джеффри. — В том же отделении, что и ты: в отделении медсестер.

Келли в ужасе откинулась на стуле.

— Нет! — Единственное, что она смогла произнести.

— Вот, посмотри на список. Ты его знаешь?

Келли покачала головой.

— Никогда даже не слышала, но я и не могла тогда всех знать.

— Надо выяснить, где он работает, — заключил Джеффри.

— Пойдем и поговорим с Полли Арнсдорф, — предложила Келли, поднимаясь со стула.

Джеффри взял ее за руку.

— Подожди секунду, не пори горячку. Нельзя, чтобы Полли Арнсдорф спугнула этого человека. Не забывай, у нас нет никаких доказательств. Все это пока случайные совпадения и наши собственные предположения. Если этот Трент Хардинг заподозрит, что мы вышли на него, он может куда-нибудь уехать. А именно этого мне бы и не хотелось. Плюс ко всему, мы не должны называть мое имя. Она может узнать его.

— Но если Трент Хардинг действительно убийца, нельзя позволить ему спокойно расхаживать по коридорам больницы!