Мужчины с золотыми наручниками - Лекси Блейк

— У меня не получится убедить тебя переодеться?

Его взгляд на мгновение задержался на V-образном вырезе ее рубашки, а затем скользнул в сторону.

Значит, он не остался равнодушен к ее виду. Не то чтобы это имело значение. Ему нравилась пышная грудь. Он ясно дал это понять прошлой ночью. Ему нравилось ее тело, но не настолько, чтобы относиться к ней с добротой, о которой она просила.

— Я думала, ты торопишься покончить с этим, чтобы больше не пришлось на меня смотреть.

— Я передумал. Думаю, все пройдет более цивилизованно, если ты будешь должным образом одета, — слова вырвались из его уст с резким скрежетом.

Но ей надоело терпеть их дерьмо. Внутри нее разрастался холод. Ей надо зарубить себе на носу: все, что у нее есть, — это ее друзья. Бриджит, Крис и Лара. Они были единственными, кто поддерживал ее. Ей надо радоваться синице в руках и помнить, что вибратор не может разбить ей сердце.

Но она усвоит это. Она способная ученица.

— Что ж, для меня очевидно, что ничего цивилизованного не ожидается, да и вы слишком часто меняете свое мнение, мистер Майлз. Так что ведите. Давайте покончим с этой сценой.

Она ждала, что Адам двинется с места, но он стоял каменным истуканом, как будто не мог понять, что ему делать и как с ней поступить.

Серена сдалась и пошла дальше в одиночестве. Она всегда была одна. Они были лишь фантазией. Реальность же заключалась в том, что она одна, и так было гораздо проще. Серена прошествовала в гостиную с гордо поднятой головой.

* * *

Джейк ходил по комнате взад-вперед. Он всю ночь мерил шагами гостиную. Недостаток сна и ужасная зияющая рана в его душе брали свое. Когда же он усвоит простую истину? Если что-то кажется слишком хорошим, чтобы быть правдой, то обычно оно правдой и не является.

Серена Брукс покорила его своей милой улыбкой, мягким телом и еще более мягким сердцем.

Вот только часть про сердце оказалось ложью. Записи с камер и телефон Серены служили исчерпывающими доказательствами ее вины.

В очередной раз тупоголового Джейка развела красивая женщина. По крайней мере, эта не будет стоить ему карьеры. Из-за нее он просто лишился еще одного кусочка своего сердца и порядочной доли гордости.

Серена вошла в комнату, одетая в одну лишь рубашку Адама, которая доходила ей до колен. Она оставила пару верхних пуговиц расстегнутыми, так что можно было видеть кремовую кожу и соблазнительные округлые изгибы ее груди. Он, мать его, был просто без ума от ее сисек. Грудь у нее натуральная и чертовски мягкая. Джейк не мог забыть тихие звуки, которые она издала, когда он теребил ее соски. Ей это нравилось.

Или это тоже было ложью? Она была очень искусна по части художественного вымысла.

— Я бы хотела посмотреть видеозапись, пожалуйста.

Серена говорила очень вежливо, но он заметил, что женщина плакала. И она придерживала правое запястье.

Неужели Адам сделал ей больно? Бл*ть! Не мог же он сделать это намеренно.

— Что у тебя с запястьем?

— Это неважно. Я хочу посмотреть запись.

Неужели она и впрямь думала, что может тут командовать?

— Серена, я задал тебе вопрос. Что случилось с твоим запястьем?

Адам вошел за ней в комнату, выражение лица у него было пустое.

— Я держал ее слишком крепко, а Серена попыталась вырваться. Она упала, и его как бы вывернуло. Я принесу лед.

Он зашагал на кухню.

— Я могу заняться этим позже. Все не так уж плохо. Если вам нужно, чтобы я подписала какую-нибудь бумагу о том, что не буду подавать на вас в суд за жестокое обращение с моей персоной, то я, конечно, подпишу. Мне просто хочется поскорее покончить с этим, чтобы нанять других телохранителей.

Боже, она собиралась продолжать эту игру до конца.

— Полагаю, телохранители — это отличная ширма, не так ли?

Она просто стояла, в ожидании, не поддавшись на провокацию. С ее лица исчезло всякое выражение. Серена просто смотрела на него пустым взглядом, как будто он был ей совершенно безразличен. Он был просто чем-то, что ей нужно вытерпеть, чтобы потом она могла забыть его, как страшный сон, и жить дальше. В этот момент Джейк ее немного возненавидел.

— Наверное, ты и новых охранников перетрахаешь.

Ничего. Ноль реакции. Даже не моргнула. Он хотел добиться от нее чего-то большего. Хотел, чтобы ей было так же больно, как ему, но для этого он должен был хоть что-то для нее значить, а Джейк точно знал, что это не так. Тем не менее, небольшая искра ярости подстегивала его.

— Все-таки тебе стоит отбросить образ невинной девочки. Ну в самом деле, это уже надоедает. Вся это кротость и застенчивость мне уже малость наскучили. Тебе гораздо больше подойдет роль шлюхи.

Она взметнула руку и, злобно описав в воздухе дугу, со всего размаха отвесила ему звучную пощечину. Вспыхнула боль, но в глубине души он испытал удовлетворение от того, что ему, по крайней мере, удалось вывести ее из себя.

— Покажи мне запись, или я на всех вас подам в суд. Ты меня понял? Я не буду стоять здесь и позволять тебе разговаривать со мной в таком тоне. Знаю, что сама тебе всю плешь проела своими рассказами, что со мной привыкли обращаться, как с какой-то половой тряпкой, но я никогда не девала тебе повода для такого отношения к себе. А теперь покажи мне видеозапись.

Ее голос дрожал. Все внутри Джейка говорило ему, что она храбрится. Что в ее душе разверзлась бездна печали. И что она изо всех сил старается, чтобы здесь и сейчас не сломаться. Если бы он пошел на поводу у своих дурацких чувств, то притянул бы ее к себе и пообещал, что все будет хорошо. Он бы приласкал ее, попросил у нее прощения.

А впрочем, насрать. То, что было на записи, не поддавалось иному объяснению.

— Вот, — Адам протянул пакет со льдом, завернутый в кухонное полотенце.

— Я в порядке, — ее голос снова стал ровным и монотонным, каким был до того, как она влепила ему оплеуху. — Лучше дай это Джейку. У него лицо немного покраснело.

Глаза Адама расширились.

— Что тут произошло? Вот дерьмо! Ты ударила Джейка?

— Меня оскорбило, что он назвал меня шлюхой. Думаю, это так он хочет выгородить тебя. Джейк спровоцировал меня ударить его. Теперь,