Пламенное сердце - Эмма Хамм
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Мне совершенно не интересно здесь оставаться, – заявила Лора. – Я хочу вернуться в свою квартиру, к своей прежней жизни.
– Хочешь снова воровать? Хочешь вернуться в грязную лачугу и прозябать в нищете? – Маргарет засмеялась, но ее смех прозвучал грубо. – Ты знаешь, что я не допущу этого.
Скандальный настрой Лоры Абрахас почувствовал задолго до того, как та подняла кулаки. Если он позволит эльфийкам продолжать спор, то это затянется надолго, и он так и не побудет с Лорой вдвоем.
А еще Абрахас понял, что устал от ссор. Их было уже предостаточно.
Встав между эльфийками, он откашлялся.
– Позволите предложить другой вариант?
Маргарет уставилась на него, хлопая глазами.
– Что-что? Дракон, а ты что тут делаешь?
Игнорируя ее вопрос, Абрахас повернулся к Лорэлии.
– Лора, если ты ненадолго задержишься в замке, я хотел бы многое с тобой обсудить. У меня есть… вопросы.
– Вопросы? – удивленно переспросила Лора. – Какие еще вопросы?
– Те, на которые нужно ответить. – Абрахас не мог сдержать свои руки. Обхватив ладонью Лорин подбородок, он почувствовал под мозолистыми пальцами грубые края ее ран. – Думаю, ответить на них можешь только ты.
Но если Лора будет и дальше так на него смотреть, Абрахас останется здесь навечно. Он упадет перед ней на колени и покроет поцелуями каждую ее рану, каждый синяк, каждую точку ее тела, нуждающуюся во внимании.
И будет делать это снова и снова.
Лора откашлялась и залилась очаровательным румянцем.
– Пожалуй, я могу ненадолго задержаться. Да и я незнаю, куда теперь идти.
– Отлично, – шепнул Абрахас и слегка подался вперед, чтобы уловить ее запах. – Я надеялся, что ты согласишься.
Маргарет вздохнула, прервав их беседу.
– Ты, дракон, только мозги ей прочисти. У нас большие планы, и с ее сомнениями разбираться некогда. Завтра. Мы все потолкуем завтра.
Абрахас в ответ лишь хмыкнул. Разве он мог оторвать взгляд от очаровательной девушки, покорившей его сердце?
Глава 36
Лора
Абрахас повел Лору со двора, пообещав, что вскоре вернет ее в замок. Но сперва он желал убедиться, что она цела. И нет, Маргарет не стоило приставлять к ним охрану. В конце концов, Абрахас – дракон, и если какой-то злоумышленник решит на них напасть, то станет его обедом.
Маргарет долго и упорно возражала. И Абрахас не уступал и не соглашался с ее доводами. Однако даже предводительница Сопротивления поняла, что встретила достойного соперника. И Маргарет пришлось их отпустить.
К счастью, Лоре не понадобилось говорить ни слова. Она боялась, что просто закричит, если Маргарет от них не отстанет.
Лоре больше не нужно было самой передвигать ноги.
Через десять минут после того, как они оказались за территорией замка, Абрахас повернулся к Лоре. Он протянул к ней руки, словно желая коснуться ее лица, но затем опустил их.
Лора чувствовала, что Абрахас с чем-то борется. Он открыл было рот, но тут же закрыл его и шагнул к ней.
– Что? – спросила Лора смертельно усталым голосом. – Ну что?
С губ Абрахаса сорвался протяжный стон, а потом он тихо ответил:
– Надеюсь, ты простишь меня за это.
Абрахас сгреб ее в охапку и рванул вперед – так стремительно, что Лора ничего не успела ответить. Обнимая ее дрожащими руками, он уткнулся в ее шею. Его губы прижались к точке пульса: будто Абрахас не целовал, а проверял, жива ли она еще.
Ну что за мужчина! Что за добрый, ласковый дракон, над которым так долго издевался худший из людей!
Абрахас стольким пожертвовал, чтобы помочь ей. Он дал ей больше, чем Лора имела право просить.
Лора обвила рукой его шею, позволив взять себя на руки.
– Прости меня, – шепнула она. – Пожалуйста, прости за то, что тебе пришлось сделать.
– Не ты должна была орудовать кинжалом. Это должен был делать я, – проговорил Абрахас одновременно с Лорой.
Чувство вины мячиком скакало между ними. Оно перетекало в тревогу, которая сдавливала Лоре шею и мешала дышать. Ее никак не покидали мысли о том, что она убила короля и сейчас его терзает гримдаг. Она вынудила дракона отказаться от своих, возможно, единственных сородичей только для того, чтобы мятежники избавились от бесчестного правителя.
В этом мире больше не будет других драконов.
На устах Лоры застрял сдавленный всхлип. Она старалась скрыть от Абрахаса свои слезы, только…
– Ох, Лора! – шепнул Абрахас.
Его ладони скользнули вниз по ее спине и обхватили бедра. Он попросил ее ногами обвить его пояс и направился в лес. Мерные неспешные шаги уносили их в чащу, и вскоре Лора не слышала уже ничего, кроме шелеста их дыхания и негромкого щебетания птиц.
Солнце превратило лес в золото и изумруд. Все поросло мхом, и Абрахас опустился на него коленями.
Он просто обнимал Лору. Она сидела на нем сверху, а он крепко держал ее спину. Их пульс замедлился, сердца бились в унисон. И вскоре чувство вины полностью схлынуло с ее души. Лора немного отстранилась от Абрахаса.
– Прости, – повторила Лора. – Ты не должен был ради меня принимать такое решение. Я думала… Я думала, ты не станешь…
Абрахас коснулся ее слезинки, бежавшей к подбородку.
– Ты думала, я не стану тебя спасать?
– У тебя были на то веские причины.
– Лора… – Ее имя прозвучало, как шепотом пропетая песнь. – Твое имя навсегда в моей душе. Чем будет этот мир без тебя? Леди Звездный Свет. Мое Огненное Сердце.
– Что это значит? – спросила Лора.
– Огненное сердце? Так драконы называют рожденного не в своей коже. – Абрахас, убирая прядь Лоре за ухо, зацепился за спутанные волосы. – Ты полуэльфийка с душой дракона. Я понял это сразу, как тебя встретил.
– Сразу как меня встретил? – Лора улыбнулась воспоминаниям. – Тогда в лесу я тебе не понравилась.
– Понравилась. Ты слишком сильно мне понравилась. – Абрахас нахмурился, вокруг его глаз прорезались мелкие морщинки. – Ты чуть не довела меня до безумного голода. Один твой вид, Лора, подкосил меня. Я не понимал, как быть и как жить дальше. Я никогда с таким не сталкивался.
И как ей на это ответить? Как передать ему свое признание?
– Я… – Лора нервно сглотнула, жалея, что не умеет красиво выражаться. Как объяснить, что ее сердце разрывается от счастья, когда она просто смотрит на него? – Я…
Абрахас улыбнулся, и его улыбка была восхитительной.
– Лора, ты сверкаешь.
Лора охнула и уставилась себе на руки. Она и правда сверкала, словно
