Чувства навыворот - Людмила Сладкова

— Нарываешься?

— Ничего подобного!

Он посерьезнел в одну секунду:

— Слышь, пешеход пучеглазый! А тебя не учили передвигаться исключительно по тротуару?

— Чего? — на сей раз ее возмущенный возглас был совершенно искренним.

— Какого черта ты выперлась на проезжую часть, спрашиваю?

— Тебе-то что?

— А то! — припечатал ее строгим взглядом. — Какой-нибудь придурок обдолбанный вырулит из-за угла на полной скорости, а здесь ты… гуляешь прогулочным шагом! — очевидно, не выдержав, Вячеслав покинул салон автомобиля, раздраженно хлопнув дверцей. Он приблизился вплотную и, склонившись к ее уху, продолжил вкрадчивым шепотом: — И мне придется убить вас обоих. Его — от злости. Тебя — из милосердия. Чтоб не мучилась!

— М-м-м! — отозвалась она язвительно. — Вот это, я понимаю, благородство!

— Знай наших! — заявил совершенно невозмутимо. — Ладно, давай в машину.

Ирина скользнула по нему недоуменным взглядом, взволнованно стискивая в ладони мусорный пакет. Столь сильно, что онемели пальцы.

— Зачем?

Слава неопределенно пожал своими широченными плечами:

— Покатаемся немного!

— А если я не хочу? — шумно сглотнула Синицына, чувствуя, как в легких заканчивается кислород под его внезапно потемневшим взглядом. — Если у меня другие планы?

— Тогда придется тебе кое о чем напомнить…

— О чем?

Красницкий с силой сжал ладони на ее талии, вынуждая протяжно зашипеть от остроты ощущений, вызванных одним банальным прикосновением.

Не дав опомниться, совершенно хозяйским, собственническим жестом он подхватил Ирину на руки и вынес свой вердикт:

— Я тебя похищаю!

— Совсем уже, да? — взвизгнула она, инстинктивно вырываясь. — Дай мне хотя бы мусор выкинуть!

— Бросай здесь!

— Нет! Для этого существует мусорка, умник!

— Хорошо, — прозвучало снисходительно, — как скажешь!

Ничего не объясняя, он перехватил ее немного иначе и, резко вырвав пакет из рук, запихнул его в первую попавшуюся урну, расположенную рядом со скамейкой ближайшего к ним подъезда.

— Довольна? — заявил Слава с победным блеском в глазах.

Ирина захлебнулась собственными возмущениями:

— Но так делать нельзя!

— Серьезно? — высокомерно хмыкнул парень, бодрым шагом возвращаясь к автомобилю и распахивая дверь с пассажирский стороны. — И кто же мне запретит? Кто?

— Постой! — девушка мертвой хваткой вцепилась в шею и плечи Вячеслава, когда тот попытался сгрузить ее в мягкое кресло. — Мне нужно причесаться, и… и переодеться! Ты ослеп? Я в домашней одежде! На пару минут же выскочила…

— Расслабься, — после нескольких попыток ему все же удалось запихнуть Ирину в салон, — меня вполне устраивают и эти тряпки! Пристегнись!

Тяжелый вздох сорвался с губ. Ей оставалось только подчиниться.

Первые минуты совместной поездки прошли в абсолютном гнетущем молчании. Красницкий был полностью сосредоточен на дороге.

Она же по уши увязла в своих собственных переживаниях.

Будоражащих сознание. Выворачивающих душу наизнанку.

Наконец, улучив момент, когда он остановился на светофоре и немного расслабился, Ира осмелилась к нему обратиться:

— Слав?

— М-м-м?

— А ты… ты это серьезно?

Молодой человек впился в нее задумчивым непроницаемым взглядом.

— Про похищение?

— Нет! Про нас, — запнулась она, чувствуя, как предательски вспыхнули щеки, — то есть про… типо отношения… ну, помнишь, утром говорил?

Слава ответил не сразу. Сперва продолжил движение, вклиниваясь в основной поток. И лишь когда Синицына готова была от стыда и унижения выпрыгнуть из машины прямо на ходу, уточнил:

— Что именно заставляет тебя сомневаться в серьезности моего решения?

— Не знаю…

— Знаешь!

— Если честно, — выдохнула Ира сокрушенно, — мне кажется…

— Да?

— …что ты со мной просто играешь! — выпалила как на духу и теперь напряженно застыла, обхватив себя руками в надежде унять мелкую дрожь, сотрясающую все тело. Дыхание сбилось. Пульс ускорился.

— Играю? — горький смешок. Столь горький, что у нее мураши дружным строем пробежались вдоль позвоночника. — Да нет, пучеглазая! Я с тобой не играю! Закончились наши игры в тот самый миг, когда ты на моем члене оказалась. Теперь все по-взрослому. Со всеми вытекающими!

— Сколько раз тебе повторять: я не пучеглазая! — обиженно насупилась.

— Посмотри на меня! — удерживая руль одной рукой, Красницкий стиснул ее подбородок другой и развернул лицом к себе, не позволяя отвести взгляд. — Как думаешь, какой смысл я вкладываю в это слово?

— В какое? Пучеглазая?

— Да!

— М-м-м, уродина? Страшила?

— Нет! — короткий смешок. — Это мой способ сказать тебе, что ты — моя! Способ, который всегда был. Есть. И будет. Поняла?

Сердце пропустило удар и ухнуло в бездонную пропасть.

И пока Ирина жадно хватала ртом кислород, пытаясь не грохнуться в обморок, Слава вновь сосредоточился на дороге и заносчиво добавил:

— Вопросы?

Не доверяя собственному голосу, девушка отрицательно замотала головой.

Вопросов у нее не было. Равно как и мыслей. Все они одним махом выветрились из головы. После его слов там стало совсем пусто.

— Вот и хорошо, — улыбнулся он уголками губ. — Давай уже перекусим где-нибудь? А то такими темпами я с голодухи загнусь. По твоей милости со вчерашнего обеда ничего не ел. Почти сутки держусь на энергии солнца!

Возможно, нервы сдали, или признание его так странно на нее подействовало, но в следующий миг она буквально прыснула от смеха. Безудержного. Искреннего. Красный недовольно сдвинул брови:

— И что тебя так сильно рассмешило?

— Ничего! — выдохнула Ирина, пытаясь обуздать эмоции. — Просто… боюсь, тебе придется поголодать еще немного!

— Почему?

— Потому что ты не позволил мне переодеться! — пояснила она, растягивая слова. — А я не