Собрание сочинений. Том 1. Второе распятие Христа. Антихрист. Пьесы и рассказы (1901-1917) - Валентин Павлович Свенцицкий
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пастор. Где?
Второй представитель. В прихожей.
Пастор провожает их до дверей и смотрит в прихожую. Оттуда выходит Гинг, грязный, в лохмотьях, безобразной наружности.
Пастор. Ты опять здесь!
Гинг. Я уже несколько часов дожидаюсь пастора. Мок на дожде. Обо мне забыли.
Пастор. Ты всегда приходишь перед несчастьем. Как чёрный ворон.
Гинг (тихо смеётся). Я пришёл видеть пастора. Пастор меня не любит.
Пастор (холодно). Я тебе не верю.
Гинг. Я дурачок.
Пастор. Что тебе нужно?
Гинг. У меня важное дело.
Пастор. Какое дело?
Гинг Я что-то знаю про пастора.
Пастор. Это меня не касается. Можешь идти.
Гинг. За что меня не любит пастор?
Пастор. Говори, наконец, прямо. Что тебе от меня нужно?
Гинг. Пастор спасает человеческие души…
Пастор. Сейчас же уходи из моего дома.
Гинг. Я хочу, чтобы он спас старуху Берту.
Пастор (с отвращением). Что ты бормочешь?
Гинг. Старуха Берта умирает. Умирает. У неё все лицо сгнило. Я давно уже заметил. Нос отвалился. Губа отвалилась. Нижняя. Ухо отгнило. Я был у старухи Берты. Она велела пойти к пастору. Заживо гнить никому не приятно.
Пастор (хватает его за плечо). Зачем ты ходишь ко мне, зачем ты ходишь ко мне?! Отвечай сию же минуту!
Гинг. Я уйду… что я, ворон, что ли… уйду. Мне что…
Пастор (почти шёпотом). А что, если я тебя свяжу и буду бить тебя? По лицу. Чтобы всё в кровавую массу… И глаза, и рот. Всё в мокрый комок… Будешь ходить тогда… будешь… (Спокойно и холодно.) К старухе Берте я сейчас пошлю. Ступай.
Гинг низко кланяется. Уходит.
Тора (отворяет дверь). Ушли?
Пастор. Ушли, слава Богу.
Тора. Но тебе, кажется, приятно было их приглашение.
Пастор. Да… Приятно… Только меня бесконечно утомляют всякие эти разговоры. Ну, пойди ко мне сюда.
Тора. Сядем опять на диван. У тебя ещё кто-то был?
Садятся.
Пастор. Да. По делу. Знаешь, о чём я иногда думаю?
Тора. О чём?
Пастор. Взять бы, бросить всё и всех… Купить где-нибудь маленькое именьице. Не говорить никаких проповедей. Не видеть разных глупых поклонников, вроде только что ушедших. Если бы ты видела, с какими физиономиями они меня слушали. Я чуть не расхохотался как бешеный… И жить совсем-совсем просто.
Тора. Так взял бы и сделал. Право.
Пастор. И главное, чтобы никто каждую минуту не ждал от тебя чего-то сверхъестественного. Будем солить грибы… делать на зиму разные маринады. Заведём кур, гусей, индюшек. Вечерами мы будем читать. В уютном деревенском домике. Торик заснёт на диване. Ты закроешь его тёплым платком. Тихо, спокойно.
Тора. Я буду заботливой хозяйкой. Буду печь пироги, варить варенье. Шить Торику платьица. Домик у нас будет как игрушка. Право.
Пастор. Я даже план дома обдумывал.
Тора. Правда?! Ну, расскажи.
Пастор. Дом в четыре комнаты. Из передней ход в кабинет. Кабинет окнами в сад. Он отделяется аркой от маленькой спальной. Тут мы повесим вместо дверей занавеску. Из спальной ход в детскую. Эти три комнаты отделяются коридором от кухни и столовой.
Тора. Кругом дома обязательно должен быть сад.
Пастор. Да. Густой фруктовый сад. Чтобы яблони цвели под самыми окнами.
Тора. Милый, уедем.
Пастор. А ты меня не разлюбишь тогда?
Тора. Почему разлюблю?
Пастор. За измену своему призванию.
Тора. Милый, я тебя люблю не за что-нибудь, а просто люблю. Уедем.
Пастор. Что ты, голубчик. Разве это возможно? Так хорошо помечтать. Как в сказке. А жить я так не могу.
Тора. Почему?
Пастор. Я – пастор.
Тора. Ты милый, простой и маленький.
Пастор. Я, как Горбун, хочу получить бессмертие.
Тора. И превращаешь людей в белый туман…
Пастор. И плету паутину.
Тора. Чтобы белый туман упал в холодную воду?
Пастор. Да. И чтобы ночью над озером носились белые тени.
Тора. Опять мне делается страшно.
Пастор. Да, а про сон ты и забыла.
Тора. Рассказать?
Пастор. Обязательно расскажи.
Тора. Тяжёлый сон! Целый день у меня на душе какой-то осадок от него. Право. Видела я тебя в большой-большой зале. Будто бы ты сидишь в кресле, закрыл лицо руками и страшно рыдаешь. Вокруг тебя народ. И все хохочут, показывают на тебя пальцами, свистят, ругают. Прямо ужас что такое. Я хочу подойти к тебе. Меня не пускают. А мне так хочется быть близко-близко около тебя. Чтобы ты увидел меня. И вот я кричу: «Милый, милый!» Кругом как захохочут: «Вот так милый, вот так милый!»
И разом всё стихло. Страшно так стало. Один за другим потянулись все к выходу. Ты остался совсем-совсем один. В большом пустом зале. Я не могу двинуться с места. Стою как прикованная. Вижу, из тёмного угла выходит какой-то человек. Совсем как ты. Всматриваюсь – это действительно ты. Только какой-то другой. Тихо подкрадывается к тебе сзади. Я хочу крикнуть – и не могу. Ты сидишь, плачешь, не замечаешь его. А он, понимаешь, совсем такой же, как ты. Но противный и страшный. Совсем-совсем близко подошёл к тебе. И вдруг схватил тебя за горло и стал душить. Тут я больше не могла. Закричала. Проснулась. Вся дрожу. Прямо обезумела. Право.
Пастор (встаёт). Очень страшный сон.
Тора (смеётся). Вот уедем, и никто нас не тронет.
Пастор. Меня здесь никто не тронет. Я не боюсь врагов. Я чувствую себя сильнее их.
Тора. Стали бы заниматься хозяйством, разводить кур, гусей.
Пастор. Никто никогда не осмелится свистать мне… Нет, в этом сне другое страшно.
Тора (притихнув). Что?
Пастор. Другое… Пойди сюда, маленькая, поближе ко мне. Хорошая моя девочка. Дай, я тебя приласкаю, и не будем говорить о страшных вещах.
Тора. Мне спать хочется. Ты погладь мои волосы. Я буду дремать.
Пастор. Бедная моя, маленькая моя… ну, спи, родная, спи…
Тора. И ни о чём не буду думать. Ты всё за меня знаешь.
Пастор. Спи, родная… Не надо ни о чём думать. У тебя такое сердце, что тебе можно ни о чём не думать.
Тора. Опять хвалишь…
Пастор. Опять сказку будешь просить?..
Тора. Нег, не надо никаких Горбунов.
Пастор. Если бы ты только знала, как я недостоин тебя.
Тора (почти засыпая). Что ты говоришь, хороший мой… Разве можно так говорить.
Пастор. Только ради тебя мне и прощаются грехи мои.
Тора. Ну, приласкай… Я совсем сплю…
Резкий звонок.
Пастор (вздрогнув). Это ещё кто?.. Вот день!..
Тора. Решительно не понимаю.
Прислушиваются. В