Наследие предательства - Крис Райт

— Исчадье ада! — кричит Тиль, выхватывая из-за спины электромагнитный меч. Оружие ревет от переполняющей его энергии, столь же яростно, как и существо, которому оно противостоит.

Несущий Слово хохочет в оба своих голоса.

— Избранный, Гал Ворбак, Освободившийся, — столько имен, и ни одно из них не истинно. До чего же ничтожна ваша смертная плоть.

Его броня лопается, перетекает, меняет форму вокруг распахнутых за спиной крыльев. На спине позвонки прорывают кожу, образовывая костяной гребень. Кожа темнеет, становится черной. Крошечные зрачки сквозь прорезь шлема вспыхивают зловещим огнем.

В этот момент Тиль, которого раны тянут к земле, словно якорь, понимает, что обречен.

В зеркало заднего вида Роуду видны лишь фрагменты схватки между Тилем и Освободившимся. Противники свирепствуют так, что непросто уследить за молниеносными взмахами меча и ударами когтей, сопровождающихся утробным рычанием двухголосого монстра.

"Носорог" мчится по охваченных огнем руинам города. Наезжая гусеницами на многочисленные обломки, танк трясется и накреняется. Сжавшийся в кресле водителя Роуд чуть не падает, когда танк прорывается сквозь очередной завал. Солдат едва удерживается в кресле. Температура поднялась на столько, что металлические поручни в кабине обжигают руки, но ему приходится держаться за них, чтобы не упасть и продолжать двигаться вперед. Просто двигаться вперед.

— Двигаться вперед… — еле шепчет Роуд.

Зеркало заднего вида трескается, и картина битвы раскалывается надвое. Позади сквозь так и не закрывшийся люк виднеется горящий Калт. Горизонт уже неразличим, земля и небо объяты пламенем. Тиль и монстр, с которым он сражается, — лишь два черных силуэта на фоне бушующего пламени. Из-за тряски Роуду сложно понять, что происходит, но, кажется, Ультрадесантник проигрывает.

Роуд так увлечен разворачивающейся позади роковой схваткой, что не замечает провал в земле прямо перед танком.

Даже после отдыха и в полностью функционирующей силовой броне Тиль все равно уступал бы этому Освободившемуся. Движения существа стремительны и мощны. Каждый отраженный когтями удар отдается болью в плечах Ультрадесантника. Корчась от боли, Тиль чувствует, что его рана вновь открылась. Он ощущает, как по спине прокатывается тепло, сменяющееся холодом и онемением. Тиль слабеет, его движения замедляются.

Танк подпрыгивает, Тиля отбрасывает назад как раз в тот момент, когда он собирался нанести отчаянный контрудар. Ультрадесантник едва удерживается на ногах, но роняет электромагнитный меч. Видя, что противник слабеет, Освободившийся атакует. Ни на секунду не перестающий просчитывать стратегию боя разум Тиля больше не в силах выдумать ответный ход. Монстр швыряет его на спину, смыкая когти вокруг горла.

— До чего же ничтожна плоть смертных…

Освободившийся смеется. Его дыхание отдает тухлым мясом и прокисшим молоком, но Тиль даже не пытается отвернуться. Он сражается до конца и готовится встретить смерть с яростью в сердце. Когти сжимаются у его артерии, и Ультрадесантник вверяет свою душу Императору и Жиллиману. В этот миг земля уходит из-под него. Тиль не сразу осознает, что танк падает. В следующий миг его захлестывает кровь, реки крови, в которых можно утонуть.

Несущий Слово в одиночестве идет по подземным коридорам разоренного мирка. На голове у него все тот же однорогий шлем, а в руках — голова, обещанный трофей. Шлем, все еще надетый на отрубленную голову, покрыт отметинами и стратегическими заметками, выцарапанными по металлу.

Он идет на звуки стонов, доносящиеся из глубины подземного комплекса, зная, что рано или поздно они приведут его к командному центру. Где-то над головой на поверхности планеты разверзлось адское пекло, выжигающее почву в черную пыль.

Его спасло падение. Машина рухнула в каналы подземной системы орошения, когда-то питавшей ныне истлевшие виноградники. По этим каналам ему и удалось отыскать дорогу назад.

Чем дальше он идет, тем слабее ощущается жара. Весь доспех Освободившегося покрывает запекшаяся кровь. Наконец, он добирается до последней двери, едва отыскав ее в подземном мраке.

Один из воинов оборачивается к нему и, смеясь, произносит:

— Кайлок? Мы думали, ты уже мертв.

Двое Несущих Слово охраняют пленного Ультрадесантника. Судя по знакам различия — это капитан. Лицо Вальтия в крови и синяках, один глаз заплыл. Его пытали. На столике рядом лежат орудия дознавателей — различные ножи и щипцы. Помещение освещено белесым больничным светом, который то разгорается ярче, то затухает.

Кайлок заходит в комнату пыток.

— Еще нет.

Оба Несущих Слово, бросив капитана, резко оборачиваются, услышав его голос.

Курта Седд с немым интересом изучает пикт экран. Фосфорные лампы погасли, и теперь свет монитора — единственный источник освещения, окрасивший Темного Апостола в нездоровый зеленоватый оттенок. Изображение дергается, сменяется помехами, затем на миг стабилизируется и вновь искажается.

— Отлично, — мурлыкает себе под нос Седд.

Они установили сейсмические датчики в каждом туннеле. Их местоположение отображается на экране. Значки формируют восьмиконечную звезду — посвящение нечестивому символу.

Седд лишь слегка поворачивает голову, когда в помещение заходит легионер. Темный Апостол уверен в своем безраздельном главенстве над захваченным бункером. Краем глаза он замечает, что Латек "развлекается" с одним из пленных Ультрадесантников.

— Оставь в нем хоть каплю крови, Латек. Еще не время.

Им потребуется кровь и этого воина, и капитана. Он подумывает отослать Латека проверить, как там Ворщ и Меткар. Все пленные десантники должны выжить до поры, и люди, трусливо сбившиеся в углу комнаты, тоже. Их кровь еще пригодится.

— Завеса вновь тончает, — произносит Седд, — не так ли, Кайлок?

Фигура в рогатом шлеме приближается на шаг, и Темный Апостол морщится.

— От тебя воняет кровью. Ты принес мне их головы или только языки, ученик?

Что-то тяжелое падает на пол и катится к ногам Седда. На Темного Апостола смотрят разбитые глазницы шлема Ультрадесантника. Из шлема торчит окровавленный обрубок шеи.

— Очень хорошо, Кайлок.

Седд отворачивается обратно к мониторам, изучая прорытые в толще камня туннели: вот старая линия канализации, а вот здесь под землю провалился грузовик на магнитной подушке. Седду осталось лишь соединить знаки линиями. Этот космический рисунок отпечатался на поверхности планеты еще до того, как война пришла на Калт. Подземный бункер помог связать его воедино, — приятный подарок судьбы.

— Удивительно, не так ли? — спрашивает Седд, указывая на карту.

— Несомненно.

Голос ответившего не принадлежит Кайлоку. Седд оборачивается и осознает, что перед ним измазанный запекшейся кровью Ультрадесантник, надевший шлем двухголосого.

— Во имя Слова!

— Слова излишни, — отвечает Эонид Тиль, — мой болтер скажет все за меня!

Яркая вспышка, и грудная клетка Латека разлетается в брызги. Связанный Ультрадесантник Хадрий, которого тот пытал, все еще с воткнутым в ключицу ножом давит ногой на горло обидчика, и тот испускает дух.

Комната заполняется криками. Плененные люди спешат укрыться с линии огня. Седд реагирует быстрее, чем его воины. Он ныряет в укрытие и откуда отдает своим легионерам команду контратаковать. Еще один из его людей тут же погибает. Несущие Слово не ровня Ультрадесанту в тактическом бою, но Тиль понимает, что они отнюдь не просто полоумные фанатики. Недооценивать этого противника большая ошибка, и Хадрий расплачивается за нее жизнью, когда болт взрывается у него в плече, отрывая правую руку. Ультрадесантник бросается за Седдом.

Тиль рычит от злости и мстит за убитого товарища. Помимо Седда остается всего один Несущий Слово, остальные враги — люди-культисты.

Из темноты туннеля появляется Вальтий, и точными выстрелами убивает еще двоих. Даже раненый, капитан превосходит этих противников. Один из культистов хватается за цепной меч, выкрикивая лозунги Несущих Слово на языке хозяев.

Лазерный луч рассекает тьму, пронзая грудь культиста-стрелка. Роуд — отличный снайпер, Тиль рад, что бывший заключенный, а ныне солдата штрафбата, прикрывает его спину.

Предатели вынуждены укрываться за консолью управления. Вальтий поджимает их с одной стороны, Тиль давит с другой.

Сквозь звуки выстрелов Тиль слышит ритмичное бормотание Седда.

— Капитан! — кричит Ультрадесантник.

Вальтий тоже слышит Темного Апостола, но он вынужден прятаться от ответного огня за полуразрушенной колонной. Последний приспешник Седда стреляет то в него, то в Тиля, не давая им как следует прицелиться.