Минус на минус - Инна Георгиева

— Сам дурак!

Такого ответа братец, конечно, не ожидал. Он нахмурился и, смерив меня подозрительным взглядом, поинтересовался:

— Ты себя нормально чувствуешь?

— Да, блин! — рявкнула, натягивая на плечо постоянно сползающую рубашку. — Конечно, нормально! Как я еще могу себя чувствовать?!

— А тебе не кажется, что ты сейчас зря орешь? — сквозь зубы процедил братец. Да, сегодня он явно держал себя в руках дольше своего обыкновенного минимума. Вот только я уже не хотела так просто отступать.

— Зря?! — переспросила тихим страшным голосом.

— Между прочим, это ты от меня сбежала к своему Владимиру!

— «Своему Владимиру»?! — зашипела, ступая вперед и по дороге случайно заглядывая в зеркало.

Мама дорогая! Так же можно моральную травму на всю оставшуюся жизнь заработать! Я и не подозревала, что вчера была настолько ужасная ночь, пока не разглядела в отражении это всклокоченное невыспавшееся страшилище! И после всего того, что мне пришлось пережить (особенно страшными эти события казались на фоне общей несправедливости его обвинений), братец еще смеет в чем-то меня упрекать?!

— Послушай, — примирительно вздохнул Шурик. — Я не хочу ругаться, но…

— Поздно! — рявкнула я.

— Да твою ж мать! Если бы я знал, что ты по утрам такой монстр!

— Я — монстр?! — ахнула, одновременно пытаясь пригладить торчавшие дыбом волосы. — Да что ты знаешь о монстрах, заклинатель?! Ты явился в мою жизнь как захватчик! Перевернул все с ног на голову, изничтожил давно настроенный уклад! Ты принес свои правила и сделал меня…

Договорить я не успела. Потому что Алекс шагнул вперед, сгреб меня в охапку и буквально закрыл рот поцелуем. Я замерла в нелепой позе с поднятыми руками и даже не сразу сообразила, что происходит. Одна ладонь Алекса поднялась выше и скользнула по шее. Пальцы зарылись в волосах, не позволяя мне отвернуть лицо. Вторая крепко удерживала за талию. Губы настойчиво, грубо впивались в мои, заставляя их раскрыться и поддаться натиску…

Если честно, я могла выбраться. Ну в конце концов, не парализовал же он меня своим поцелуем?! Я даже промычала что-то протестующее… сначала. Даже хлопнула пару раз его ладонями по плечам, по голове, но потом… Алекс ослабил хватку, нажим уступил место легким порхающим движениям. Он целовал, покусывал, едва ощутимо касался языком губ, и я сама не заметила, как начала отвечать. Как закрыла глаза, обняла его за шею и прижалась всем телом.

— Невероятно… — выдохнул он спустя некоторое время. Я улыбнулась, блаженно зажмурившись: вот как ему, оказывается, понравилось!

И тут этот паразит закончил:

— Я все-таки нашел твою кнопку «Выкл.»…

О, этот коварный тип! Еще мгновение назад я чувствовала себя на девятом небе! Даже голова перестала болеть! А он…

Ну, все! Такое простить невозможно!

Я опустила лицо, чтобы он не видел пылающий огонь преисподней в моих глазах, протянула руку и схватила ближайшую готовую к метанию вещь. Жребий пал на подушку. Небольшую такую, компактную, ортопедическую, наполненную гречневой шелухой. Японцы считают, что такая подушка избавляет от проблем с головной болью и храпом. В моем случае, да при хорошем замахе, она реально могла избавить от брата. Потому что более твердый наполнитель для постельной принадлежности придумать было сложно.

— Ах, кнопочку отыскал, — проурчала, размахнулась и как врезала Алексу по нахальной ухмыляющейся роже! Ну почти врезала. К сожалению, братец знал, чем может закончиться встреча с дизайнерским ухищрением японцев, и ловко перехватил его на подлете. Вырвал из рук и отбросил в сторону:

— Ева!

— Я тебе покажу Еву! — рыкнула, хватая вторую подушку, к сожалению, уже из пуха. Ударила раз, второй… Черт! Фиговый снаряд! Им только пробор менять: «хоп!» подушкой с одной стороны — и ты Гитлер, «бац!» с другой — и уже Линкольн. А мне бы такую вещь, чтобы от одного удара голова отвалилась! И, может быть, кое-что еще, пониже!

Кровожадным взглядом огляделась по сторонам. Ага! У кровати лежала книга «100 великих изобретателей». Вот уже третью неделю пыталась дочитать ее до конца — невероятно занудный талмуд. Зато в вопросе избиения извращенцев — у него же цены не было!

Книга полетела первой. Алекс увернулся. За ней третья подушка и плюшевый медведь — «привет» от Богдана. Пригнулся, отбил. Потом две тапки, последовательно — одна в голову, вторая… в то место, которое успели прикрыть. И только когда я схватилась за канделябр, братец все же решил вмешаться:

— Ева! Поставь на место! Поставь! Им же убить можно!

Я посмотрела на Шурика, потом на здоровенный позолоченный девайс в своих руках и ответила грозной предвкушающей ухмылкой.

— Твою мать! — выругался братец и бросился вперед. Светильник, выбитый из рук, взметнулся к потолку, перевернулся и со свистом обрушился на кровать. Золотистыми рожками вниз. Матрас жалобно крякнул и выплюнул в воздух пару клочков пуха. Насколько смертельной была его рана, я понять не успела: меня повалили на пол, зажали руки над головой, еще и уселись сверху.

— Уйди! — завопила. — Уйди, гаденыш! Уйди, а то я за себя не ручаюсь!!

— Ого, — ухмыльнулся этот тиран, поудобнее умащиваясь на моем животе. — То есть раньше ты отлично сознавала, что творишь?

— Я убью тебя!

— Тогда тем более не слезу, — пожал плечами Шурик.

— Я с тебя скальп сниму! Прикую к батарее и не буду кормить! Принесу в жертву богу Тщеславия, которого ты так любишь!..

— Продолжай, ведьмочка, — мурлыкнул он, перехватывая мои запястья одной рукой и проводя пальцем второй по губам. — У тебя хорошо получается.

— Кастрирую! — мрачно закончила мысль. Алекс улыбнулся, наклонился… и тут в дверях раздалось:

— Кхе-кхе! Простите, что прерываю, но скоро вернется Егор, и вряд ли ему понравится то, что вы тут устроили.

Я подняла голову, посмотрела на Богдана, тактично косившего в сторону, и застонала.

Боже, как было стыдно! Особенно потому, что в тот момент я не знала, о чем сожалела больше: что Богдан пришел так вовремя и не дал младшенькому закончить «экзекуцию», или что он не явился на три минуты раньше и вообще не застал нас в «интересной» позе.

— Ты уже вернулся? — плавно соскользнул с меня братец. Я подпрыгнула следом.

— Знакомая пижама, — улыбнулся Богдан. — Вынужден признать, на тебе, Ева, она смотрится лучше, чем на Алексе. Брату совершенно не идет голубой цвет. О чем только Вика думала…

Я перевела на Шурика уничижительный взгляд: так этот мерзавец натянул на меня пижаму, подаренную своей девушкой?!

— Вот спасибо, бро! — прошипел Алекс, на всякий случай делая шаг в сторону.