Семь грехов куртизанки - Селеста Брэдли

Страх захлестнул меня. Затошнило. Воспаленный мозг метнулся к другой ночи, когда я была нагой, связанной и беспомощной. Меня переполняло безудержное возбуждение в ту ночь, — ту горячую, темную, прекрасную ночь с Сударем.

Откуда мне было знать, что меня возбуждал не сам акт? Как могла я, неопытная, догадаться, что дело было не в путах, а в мужчине, который меня связывал? Что я упивалась не беспомощностью, а доверием?

— Продано!

Толстяк хлопнул мясистой ладонью по импровизированной кафедре аукциониста — трясущимся ягодицам своей спутницы.

— Лорду С. за две тысячи фунтов!

Последние капли фальшивого жара испарились из моей крови, когда я встретила тусклый, леденящий душу взгляд лорда С. В его серых глазах не было эмоций, но я заметила, как он стиснул кулаки, ликуя. Или готовясь.

Зал разразился смехом и рукоплесканиями. Здесь меня не любили. Здесь я была предметом зависти и презрения.

Самые восторженные поклонники радуются моему крушению больше всех.

Лебедь понимала это. Я же в своем счастливом сознательном невежестве предпочитала этому не верить. Когда я окинула взглядом злорадные гримасы и ухмылки, последняя слабая надежда на спасение умерла в моей душе, оставив после себя черную зияющую дыру. Сия чаша меня не минует…

Когда я посмотрела в остекленевшие глаза мужчины, который назвал меня своей, я даже засомневалась, переживу ли эту ночь.

Когда лорд С. победоносно поволок меня к себе в спальню, все участники оргии устроили глумливую серенаду[34], провожая меня на погибель.

Танцовщица, черная, дерзкая и свирепая, вышла из толпы, которая нас обступила. Она обратилась ко мне и занесла руку. Я решила, что она собирается ударить. Странно, но от этой мысли мне стало больнее, чем от злорадного ликования толпы. Однако ее рука замедлилась, чуть не дойдя до моего лица. Кончики ее пальцев пробежали по моему виску и щеке, легко скользнули по горлу и ключицам. Ее ладонь, горячая и мозолистая, легла на мою беззащитную грудь.

— Смазливая шлюха.

Ее чужеземный голос был хриплым, черные глаза непроницаемы.

Взгляд лорда С. забегал между нами. Зрители плотоядно ухмылялись.

— Кири, ты ее хочешь?

Кири не удостоила его ответом. Она наклонила голову и проследила взглядом за своей другой рукой, которая убрала с моего лица прядь волос, растрепавшихся во время борьбы. Ее пальцы задержались в моих волосах, медленно расчесывая их сверху вниз. Потом она шагнула ближе. Я чувствовала, как жадные наблюдатели затаили дух. Мне же было все равно. Безобидное любопытство этого создания было сущим пустяком по сравнению с тем, что меня ожидало в руках лорда С.

Ее поцелуй был сухим и коротким, отнюдь не детским. Губы у нее были полные и мягкие. Я стояла, не шевелясь, и просто ждала, когда она закончит. Я представляла, какой резкий спад переживали в этот момент умственные способности всех мужчин в комнате, пока воображение накачивало им члены и опустошало мозги.

Когда танцовщица отстранилась, я заметила, что лорд С. задумчиво сузил веки. Он потянул за мои путы и поволок меня в спальню. Кири пошла следом, хотя я не заметила, чтобы хозяин ее приглашал. За нами тремя захлопнулись двери, но я все еще ощущала на себе сверлящие взгляды гостей. Внутри не осталось ничего, кроме леденящего ужаса и острой необходимости бежать.

Мой покупатель грубо толкнул меня, и я повалилась на кровать, не в силах придержать себя стянутыми за спиной руками. В считаные секунды сверху очутилась Кири. Она полулежала на мне, прижимаясь своей грудью к моей груди. Ее маленькие быстрые руки порхали по мне, словно крылья птички. Она спрятала лицо в изгибе моей шеи и застонала от желания.

Мой интерес к танцовщице поутих после такого пустяка, как продажа меня с молотка садисту. Поэтому, боюсь, моя реакция ее несколько разочаровала. Я не чувствовала ничего, кроме ледяного взгляда лорда С., который медленно приближался к постели.

Кири шепнула мне на ухо иностранное слово, у которого был явный оттенок восклицания: «Идиотка!» Для закрепления эффекта она исхитрилась и хорошенько дала мне коленом по бедру. Смысл сказанного прояснился мгновением позже, когда я почувствовала ее блуждающие руки на моих связанных запястьях. Ее похоть оказалась фальшивкой, предназначенной для отвлечения хозяина от выполнения его садистского плана.

Я не самая умная женщина в мире, но и не дура — по крайней мере не всегда. Я тут же начала извиваться и охать под Кири.

— О да… о-о-о… м-м, а-а…

Я обычно была искренней в любви, поэтому момент показался мне в высшей степени странным: две женщины, нелепо ласкающие друг друга и переплетающиеся друг с другом с одной целью — сбежать.

В каком-то уголке сознания я смеялась, хотя при этом беззвучно кричала от страха.

Мои запястья разошлись, веревка между ними провисла. Я продолжала лежать на руках, а Кири обернулась и поманила лорда С.:

— Сорви платье.

Очевидно, перспектива посмотреть, как танцовщица распластается на моем совершенно голом теле, оказалась для лорда С. слишком сильным искушением, ибо он мгновенно повиновался. Когда он наклонился, чтобы обеими руками схватить обрывки моего платья, Кири посторонилась. Я не видела ее за спиной лорда С., но краем глаза заметила, как что-то быстро опускается ему на череп. Он рухнул на меня со свистящим стоном.

Девушка стояла над нами с эбонитовой подпоркой для книг в руке и с маниакальным, диким ликованием в глазах.

Сумасшедшая, подумала я. Потом, когда лорд С. зашевелился на мне, начиная приходить в сознание, я поняла, что и сама немного помешалась. Сдернув с себя путы, я обвила шелковыми шнурами его шею, не успев даже осознать, что делаю. Он стал хватать ртом воздух и попытался вцепиться в меня, но орудие Кири опустилось вновь.

Лорд С. неподвижно замер на мне. Я оставалась лежать, туго натянув шнуры, опасаясь, что это его уловка. Но он не шевелился. Руки Кири пытались вырвать шнур из моих онемевших пальцев.

— Стой. Мертвый плохо.

Да. Конечно, мертвый плохо. Я заморгала, выходя из ступора. Мертвый — это очень плохо, особенно когда речь идет об аристократе, найденном в одной комнате с двумя затасканными по оргиям проститутками.

Я уперлась в обмякшее тело лорда С. и выкарабкалась из-под него, откашливаясь и нервно усмехаясь. Мы с танцовщицей встали у кровати, взирая на дело своих рук со смешанным чувством страха и облегчения. Я осторожно наклонилась к лорду С… Голова у него была окровавлена, но он дышал.

Прикрываясь обрывками платья в попытке хоть что-то наладить в этом ужасно неправильном дне, я выпрямилась и посмотрела на свою подругу по несчастью.