История Призрака - Джим Батчер

Фиц сделал глубокий вдох, словно собирался броситься в омут.

— С полчаса назад, отче.

Брови Фортхилла сложились на лбу треугольником. — Да?

— Ну... да, — подтвердил Фиц, беспокойно шаря взглядом из стороны в сторону. — Я... это... типа слышу умерших людей.

— Должно быть, это действует на нервы.

— Я не псих, — поспешно заявил Фиц.

— У меня и в мыслях ничего такого не было, сын мой, — заверил его Фортхилл.

Фиц подозрительно покосился на собеседника.

— Так вы мне верите?

Старый священник одарил его мальчишеской улыбкой.

— Мне хорошо известны сверхъестественные аспекты жизни нашего города — равно как и то, что последние месяцев шесть или около того улицы его сделались особенно опасны.

— Это... еще очень мягко выражаясь, отче, — сказал Фиц.

Священник кивнул.

— Уверен, твой личный опыт не из легких, — заметил он. — Не буду отягощать его еще и моим недоверием.

Фиц на мгновение прикусил губу.

— Угу.

— И еще мне известно, — продолжал Фортхилл, — что тень Дрездена продолжает принимать участие в наших делах. Я так понимаю, ты именно с ней разговаривал?

— Угу.

Фортхилл кивнул и обвел комнату взглядом.

— Он... Он ведь здесь, с тобой, верно?

— Ух ты! — восхищенно произнес я. — Очко в пользу Фортхилла.

— Угу, — со вздохом повторил Фиц. — Он... типа он болтает без умолку.

Фортхилл усмехнулся:

— Он вообще отличается... то есть отличался настойчивостью.

— Он и сейчас такой, — согласился Фиц.

— Ясно, — сказал священник. — Сын мой, уверен, ты сам понимаешь, какое сейчас опасное время. Боюсь, мне придется попросить этого... духа каким-нибудь образом доказать, что он действительно тот, за кого себя выдает.

Фиц устало посмотрел на священника, потом огляделся по сторонам.

— Вы слышали?

— Угу, — подтвердил я, подошел к противоположной стене и просунул сквозь нее голову. С той стороны находилось темное пространство, потаенная кладовая, в которой едва помещалось два небольших шкафчика. Про эту кладовую не знал никто, кроме самого Фортхилла, — до тех пор, пока мы с Майклом Карпентером не работали как-то раз на архангела; вот тогда я и видел, как он отпирает тайную Дверку.

— Подойди сюда, — сказал я. — Постучи в стену, вот здесь. Фортхилл поймет, что это означает.

— Вот балда, — буркнул Фиц. — Я же не вижу, где вы стоите.

Я вздохнул:

— Ну хоть голос мой слышишь?

— Угу, — кивнул он. — Только он... ну типа бестелесный. Словно как ниоткуда.

Что ж, это было не лишено логики. Мой голос доносился до него не физически. Способность Фица ощущать духов проявлялась в том, что его мозг воспринимал мои слова как сигналы, получаемые органами слуха.

— Гм, ладно, — кивнул я. — Подойди к стене, дальней от входа — ты входил через дверь прямо на нее.

— Он пытается сказать мне, — объяснил Фиц Фортхиллу, — как доказать, что он не фальшивка. — Он встал со стула и пересек комнату.

— Отлично, — сказал я. — Положи руку на стену. Теперь иди направо. Еще чуть-чуть. Нет, немного назад. Вот так, теперь дюймов на девять вниз — и постучи сюда.

Фиц проделал все, как я сказал, и повернулся к Фортхиллу:

— Это вам что-нибудь говорит?

Старый священник задумчиво кивнул:

— Говорит. Очень даже говорит.

— Господи! — тряхнул головой Фиц. — Ох уж это старичье...

Фортхилл улыбнулся:

— Что ж, сын мой. Ты и вправду так замерз и проголодался, как кажется?

Фиц попытался изобразить безразличие.

— Ну, поесть я, наверное, мог бы.

— А скажи, много времени прошло с тех пор, как ты в последний раз принимал горячий душ?

Фиц закатил глаза.

— Ну, если уж честно, я и не знаю, что это такое.

Фортхилл усмехнулся.

— Дрезден, — произнес он, обращаясь в пустое пространство. — Уверен, вы спешите и вас жестко поджимают сроки, но я не буду иметь с вами дела, пока не удостоверюсь, что с мальчиком все в порядке. — Он повернулся к Фицу: — Вот за этой дверью моя ванная. Там есть душ. Под раковиной стоит картонная коробка, а в ней кой-какая одежда. Я держу ее там как раз на случай вроде этого. Не стесняйся, бери любую.

Фиц глазел на него, недоуменно хмурясь.

— Э... Хорошо.

_ Вымойся, — продолжал Фортхилл тоном, не терпящим пререканий. — Пока ты будешь мыться, я пойду соображу что-нибудь поесть. Тебе чай или какао?

— Э... — пробормотал Фиц. — Наверное, какао.

— Замечательный выбор, — кивнул Фортхилл. — С твоего позволения... — Он повернулся и вышел из комнаты.

Фиц сразу же принялся изучать обстановку.

— Сомневаюсь, чтобы здесь многим можно было поживиться, — заметил я. — Материальные блага заботят Фортхилла очень мало.

— Да вы шутите? Вы только посмотрите. Одеяла, простыни. — Он заглянул под кровать. — Одних шузов три пары. На порядок больше, чем у всей моей команды. Зеро — так тот вообще ходит в четырех парах носок и шлепанцах.

— Этот парень предлагает тебе еду и одежду, — сказал я. — И ты всерьез хочешь его ограбить?

Фиц пожал плечами:

— Тут не до жиру, быть бы живу. Я так живу. Все так живут. Ничего личного. — Он заглянул к Фортхиллу в гардероб, в котором висело от силы полдюжины предметов одежды, и покачал головой. — Эх... Он наверняка заметит, если я возьму чего. — И он покосился на дверь ванной.

— Ступай, — посоветовал я. — Дверь за собой можешь запереть. Поверь мне, сынок, Фортхилл из породы хороших людей.

— Вас послушать... — буркнул Фиц. — Хороших не бывает. Или плохих. Просто люди.

— Вот тут ты ошибаешься, — возразил я.

— Слыхали мы эту песню. Те, кто хочет тебя использовать, всегда говорят, что они хорошие. Вот и вы из таких, верно?

— Ха! — хмыкнул я. — Я — нет. Я заносчивая задница. Но я знаю, на что похожи хорошие люди, и Фортхилл как раз такой.

— Да ладно вам, — сказал Фиц. — Ладно. Я не мылся две недели. Если я попрошу не лезть за мной следом, вы послушаетесь? Или мне и там слушать вашу болтовню?

— Извини, Фиц. Ты не в моем вкусе.

Он фыркнул, зашел в ванную и запер за собой дверь. Спустя пару секунд я услышал, как зашумела за дверью вода.

Я постоял еще немного в комнате священника. Все здесь было просто, скромно, удобно и недорого. Плед, накрывавший постель, выглядел так, словно его выткала мать Фортхилла, когда тот собирался поступать в семинарию. У изголовья лежала Библия в изрядно потрепанном переплете.

Я покачал головой. Ну конечно, меня не то чтобы показывали по Эм-ти-ви в разделе светской хроники, но даже у меня пожитков было больше, чем у отца Фортхилла. Как может человек жить, довольствуясь столь малым? Лишенный чего-либо постоянного, чего-либо такого, что он мог бы оставить за собой... Чего-либо такого, что вообще напомнило бы людям о его существовании.