Дочь для трона - Ханна Уиттен

– Я сам это выбрал, чтобы спасти Лиру, – произнес он, словно боясь, что не заговорит снова, если сейчас остановится. – Я сам выбрал связь с Диколесьем. И с тобой. И не должен был срываться за это на тебе.

Удивление Рэд быстро сменилось облегчением. Хотя Файф и Лира помирились, никаких попыток обсудить все с Рэд или Эммоном он не предпринимал; все они вели себя почти как обычно, но над ними словно висели тучи, а напряжение в воздухе так и не сходило на нет. И оттого, что Файф наконец решил поговорить с ней, Рэд показалось, будто она опустила наземь какой-то тяжелый тюк, который неизвестно когда очутился у нее за спиной.

– Ты меня тоже прости, – пробормотала она. – Прости, что мы так и не придумали, как избавить тебя от новой Сделки. Прости, что мы так плохо понимаем ее природу.

– Вы не виноваты. – Файф пожал плечами, хоть и скованно. – Все теперь изменилось. Никто из нас толком не знает, каковы новые условия. И я бы все равно сделал то же самое, даже зная цену.

Рэд посмотрела через плечо. Лира стояла над ними, на помосте рядом со штурвалом, и оживленно беседовала с Каю и одним из наемных матросов. Ветер уносил их слова и защищал разговор Рэд и Файфа от их ушей.

– Я понимаю, – мягко сказала она. – Я бы сделала так же.

– Не сомневаюсь.

– Когда тебя призвало, тогда, на поляне… – Рэд покачала головой, снова глядя на море. – Клянусь, Файф, это вышло случайно. Эммон не собирался так поступать.

– Знаю. Он пытался защитить тебя. – Файф бросил быстрый взгляд на Лиру. – Никто из нас не обошелся без глупостей, связанных с любимыми людьми.

Рэд фыркнула.

Они погрузились в молчание. Рэд сложила в замок пальцы, чуть влажные от соленых брызг.

– Ты поговорил об этом с Эммоном?

– Наверное, нужно, да?

– Я благодарна за честь быть первым пунктом в твоем покаянном турне, но да, пожалуй, нужно. – Она чуть изогнула губы в улыбке, потом сжала их. – Вы трое… вы связаны друг с другом непостижимым для меня образом. Он любит вас с Лирой, Файф. Так любит. Его убило понимание того, как больно он тебе сделал, он просто не знал, как подобраться к разговору. Хотел дать тебе время.

Поначалу она пыталась заставить Эммона найти Файфа, попросить прощения и все объяснить. Но Эммон мягко отказался.

– Я перед ним извинился, – сказал Волк, – а требовать у него прощения – значит печься о своих чувствах, а не о его. Мы обсудим это, когда он будет готов.

Файф вздохнул. Оттолкнулся от перил. И вскоре Рэд услышала за спиной негромкий голос Эммона и скрип досок, на которые облокотился Файф.

Она улыбнулась, глядя на свои руки.

– Эммон выживет?

Из вороньего гнезда по веревочной лестнице грациозно спустилась Каю. На ней были все те же блузка и штаны, мягкие и просторные, и разноцветный шарф, которым она подвязала темные волосы. Она беззаботно улыбалась, но взгляд у нее оставался отстраненным и выдавал, что мыслями она где-то далеко. Девушка то и дело смотрела на запад, в сторону Рильта, почти с опаской.

– Он и худшее переживал, – ответила Рэд.

– Верю, – сказала Каю, поворачиваясь спиной к борту, опираясь на него локтями и искоса глядя на Рэд. – Что ж. Теперь ты с Волком.

Рэд откинулась назад на вытянутых руках, обхватив пальцами перила. Налет беспокойства сковал ее плечи.

– Теперь я с Волком.

– И теперь ты бессмертна, как и он? Ты не можешь умереть?

Рэд нахмурилась, чувствуя напряжение в выпрямленных руках.

Каю пожала плечиками, непринужденно, вопреки прямоте вопроса.

– Он же не может умереть?

– Да. – Кратко, резко и не до конца правдиво. – Не может.

От естественных причин, во всяком случае, – только если кто-то его убьет. Так обстояли дела, когда он был просто Стражем. Теперь, когда он стал целым Диколесьем, когда оба они стали им, Рэд ни в чем не была уверена.

Но говорить об этом Каю не собиралась.

– Выгодная сделка, – сказала принцесса. Из-под шарфа у нее на виске выбилась черная прядь; Каю лениво накрутила волосы на палец. – Позволить лесу пронизать тебя насквозь в обмен на бессмертие. Особенно если в придачу получаешь высоченного древесного муженька.

Рэд проглотила смешок, но теперь мысль об упомянутом Каю бессмертии ее не отпускала. В прошедшие недели она была сосредоточена совсем на других вещах, но и об этом тоже успела подумать – о магии леса внутри ее, что растягивала отведенное ей время так же, как и время Эммона. Это дарило радость – разумеется, ведь ее ждала вечность рядом с ним, – но и вызывало трепет. Всякому ясно, что навсегда – это очень надолго, но, заглянув в эту бездну времени, Рэд ощутила смесь восторга и ужаса, от которой ее рассудок поначалу отпрянул.

– По части древесного мужа я жалоб не имею, – сказала она.

– Кто бы сомневался. Он выглядит как человек, уверенный, что за каждый рассвет нужно благодарить лично тебя. – Каю изящно подняла бровь. – Ну, обычно. Сейчас он выглядит как человек, готовый извергнуть все, что есть у него в животе.

Рэд скривилась.

– Надеюсь, он скоро привыкнет.

– Да все мы надеемся.

Каю уставилась куда-то в пустоту, но, проследив за ее взглядом, Рэд поняла, что там не пустота, а Раффи. Он стоял на другом конце судна почти так же, как они на носу, опираясь на локти и глядя на теряющийся вдали горизонт. На Валлейду.

Рэд перевела взгляд с него на Каю; со своего друга детства на принцессу из далеких краев. Чуть изогнула губы.

– Он любит твою сестру. – Не вопрос, а утверждение, словно Каю прочитала ход мыслей Рэд по выражению ее лица. Она встала поудобнее, взгляд сделался непроницаемым. – Всегда любил.

Короткое молчание – пусть явно Каю и не спрашивала, она точно желала ответа, дать который со всей уверенностью Рэд не могла.

– Раффи и Нив выросли вместе, – осторожно сказала она, опустив глаза к костяшкам пальцев. – Конечно, они любят друг друга. Но это… все сложно.

Каю фыркнула.

– Я и не рассчитывала, что с кем-то из вас будет просто. Все вы слишком тесно связаны с лесами и богами. – Она покачала головой. – Тем глупее моя затея, наверное.

Рэд издала грустный звук, соглашаясь со сказанным.

Еще миг помолчав, Каю оттолкнулась от перил.

– Я пойду вниз, узнаю, что с едой. Скоро должен быть ужин.

Когда она ушла, Рэд вернулась к Эммону. Они с Файфом сидели у борта корабля в уютном молчании, все извинения уже были высказаны и приняты. Рэд улыбнулась этому и почувствовала под ребрами легкий шорох листвы, словно Диколесье