В одном чёрном-чёрном сборнике… - Герман Михайлович Шендеров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Алло, – прервал долгие глухие гудки такой родной голос.
– Привет, мам… – тихо произнес Андрей.
– Привет, привет, – вздохнув, ответила она. – Я не хочу с тобой разговаривать.
– Почему?..
– Я всё еще злюсь на тебя, Андрей. Ты думаешь, я такая дурочка и ничего не знаю?
Он промолчал. Мама очень редко на него ругалась, поэтому Андрей не знал, как на всё это реагировать.
– Я знаю, что ты мало того, что ушёл с работы, так ещё и взял кредит! Ты чем думал-то вообще, скажи мне? – спросила она.
– Я просто… – тихо сказал он. – Просто… Мне очень тебя не хватает, мамуль. Мне очень тяжело…
– И ты решил, что если останешься в долгах и без работы, то тебе сразу станет легче, так, что ли?
– Нет, – виновато ответил Андрей.
– Дядя Дима к тебе заходил?
– Заходил.
– Наверняка про дом спрашивал?
– Спрашивал…
– Он уже давно его купить хочет, да я всё не решалась, – сказала мама. – Ну? И что ты ему ответил?
– Что дом не продается.
– Молодец… Просто молодец, – вздохнула она. – И в кого ты у меня такой?.. Значит так, мой дорогой, сегодня ты идешь к дяде Диме и соглашаешься продать дом, ясно? С твоими долгами теперь у тебя всё равно выхода нет…
– Дом не продаётся, мам, – прервал её монолог Андрей.
– Что? Ещё раз?
– Дом не продаётся, – повторил он.
Она громко вздохнула.
– Скажи мне честно – ты совсем дурной или что? – спросила мама.
Андрей совсем не так представлял себе их разговоры…
– Ты что, не понимаешь, что банк от тебя не отстанет, пока ты им всё не выплатишь до копейки?
– Мне всё равно, – тихо ответил Андрей. – Дом не продаётся.
– Почему? Просвети, пожалуйста.
– Это наш дом. Тут всё напоминает о тебе, тут вся моя жизнь, мам. Я не буду его продавать.
– Хорошо, – недовольным тоном сказала мама. – А когда придут из банка и заберут его у тебя, что ты будешь делать? Им-то будет наплевать на то, что тут вся твоя жизнь. Ты этого совсем не понимаешь?
Андрей промолчал. Внутри него понемногу начинала закипать злость. Обычно происходило такое довольно часто, но он научился с ней справляться. Выплеснуть свою злость на посторонних у него не получалось в силу собственной хилости и робости, поэтому он просто подавлял её в себе или же колотил что-нибудь типа подушки, оставшись наедине с самим собой. Однако сейчас всё было по-другому… Он потратил столько времени и сил для того чтобы выслушивать нравоучения? Тем более от собственной матери, которая при жизни не позволяла себе такого.
– Ну что ты молчишь? Ответь мне, будь любезен! – слегка повысила голос его мама.
– Дом. Не. Продается, – медленно проговорил Андрей.
– Ты что, совсем не понимаешь, что я тебе говорю?..
– Дом не продаётся! – закричал он в трубку.
– Андрей…
– Не продаётся! – в его голосе заиграли истеричные нотки. – Понятно?!
Она не ответила.
– Я звоню тебе, чтобы просто поговорить! Как раньше, понимаешь?! А ты меня будешь воспитывать, да?! – Андрея было уже не остановить. Вся накопленная за долгие годы ярость бурным потоком вырывалась наружу. – Я хочу просто поговорить со своей мамой, ясно?! Не с твоим телом, как все эти два года, а с тобой! Я потратил кучу денег ради этого! Так что слушай меня! И не надо мне тут твоих нравоучений – ты всё равно мне ничего уже не сделаешь!
– Подожди… Ты разговаривал с телом? С моим телом? – переспросила она.
– Я оставил тебя в доме, чтобы ты всегда была со мной, – ответил Андрей.
– Боже мой… – ахнула мама. – У тебя проблемы, Андрюш. Тебе бы к доктору сходить…
– Не нужен мне никакой доктор! – завизжал он. – Мне нужна моя мама!
В трубке неожиданно раздались короткие гудки… Какого чёрта?.. Она бросила трубку?!
Андрей бережно положил телефон на кухонный стол и принялся метаться по дому, круша и переворачивая всё, на что у него хватало сил. Внутри него кипела жгучая ярость, которая наконец-то смогла найти выход. Он колотил диван руками, разбивал тарелки и стаканы, переворачивал и пинал стулья. Длилось это ровно до тех пор, пока Андрей не ушиб ногу об угол стены. Боль пронзила его от пяток и до самой макушки, изрядно сбивая с него ярость. Он рухнул на пол, скорчившись и хватаясь за ушибленную конечность… И совсем некому было проявить ему хоть какое-то сочувствие. Из глаз абсолютно непроизвольно брызнули слёзы… На смену ярости быстро пришла неуемная грусть… Долгие два года Андрей мечтал о том, что ему вновь удастся поговорить с его мамочкой. И вот это случилось… И что?! Вместо их обычных бесед он выслушивал лишь претензии в свой адрес. Совсем не такого он ожидал, это уж точно… Может быть, на том свете с людьми что-то случается, что они становятся такими… противными? Его мама никогда бы так не сказала при жизни, это он знал наверняка, его мама всегда была доброй и понимающей. Она бы никогда не стала так с ним разговаривать… А может… Это и не его мама вовсе?.. В памяти непроизвольно всплыли слова той старухи, отдавшей ему телефон – «Никто не знает, кто тебе ответит и правду ли скажут»…
Из хаотичного круга странных мыслей Андрея вырвала протяжная и хриплая мелодия телефонного звонка, совсем ему незнакомая. Он медленно поднялся с пола и, прихрамывая, пошёл на звук. Когда он оказался на кухне, стало понятно, что звонит тот самый телефон… На дисплее не было никаких цифр, вместо них короткое слово из четырёх букв – «Мама». Андрей чётко помнил, что не записывал её номер на этом мобильнике… Он неуверенно взял телефон в руки и поднёс к уху…
