В одном чёрном-чёрном сборнике… - Герман Михайлович Шендеров

Голос был всё тот же, но теперь словно что-то изменилось… Слова звучали как-то совсем глухо, но несмотря на это чувствовалась некая теплота, коей не ощущалось во время их предыдущих разговоров по этому телефону.

– Как твои дела? – спросила мама.

Звук был очень глухой и трескучий, как будто на линии были какие-то помехи.

– Привет, – буркнул в ответ Андрей, пытаясь найти место, где помех будет меньше.

– Я знаю, что ты скучаешь, – продолжила мама. – Давай поговорим с тобой.

Звук становился лучше по мере его приближения к спальне, где лежало тело его мамы.

– Я не буду с тобой разговаривать, – тихо ответил Андрей. – Ты меня обидела…

– Что?.. Прости меня, мой хороший, если я что-то не так сделала или сказала, – мягким тоном произнесла мама. – Наверно, я просто не была самой собой. Тут всё очень сложно…

Звук в трубке очистился и стал ясным и звонким, стоило только Андрею очутиться возле кровати с завернутым в простыню телом. Он медленно опустился на пол, облокотившись на изножье кровати.

– Расскажи мне, как ты жил всё это время, – попросила мама. – Мне очень интересно.

– Плохо, мамуль… – из глаз покатились слёзы, голос задрожал. – Мне очень тяжело без тебя…

– Ну не плачь, мой хороший, – успокаивающим тоном сказала она. – Теперь мы снова вместе, и ты всегда можешь со мной поговорить. Так что уже легче, правда?

– Да… – всхлипнув, ответил Андрей.

– Ну вот! Тогда начни с самого начала…

Следующие несколько месяцев показались для Андрея какими-то нереальными. Каждый день по несколько часов он разговаривал с мамой по телефону, жалуясь или что-то обсуждая, рассказывая истории или просто слушая её чудесный голос. Андрей был так счастлив… Он даже совсем позабыл о той ссоре, что произошла с ними вначале. К теме продажи дома они больше ни разу не возвращались – словно этого вопроса и не существовало вовсе. О себе мама говорила очень мало, в основном она слушала Андрея. На все вопросы о том, что сейчас вокруг неё происходит, в ответ он получал лишь молчание. Иногда она просто переводила тему, полностью игнорируя его последние слова. С другой стороны, Андрея это интересовало в последнюю очередь – главное, что теперь они снова вместе и могут вести долгие беседы, как в старые добрые времена. Свежие истории из жизни у него закончились буквально на первой неделе, и он начал перебирать общие воспоминания, после чего начал выдумывать новые, которые якобы случались с ним между их разговорами. Все эти рассказы были до жути нелепыми и полными вранья, но всё это делалось лишь для того, чтобы мама слушала его. На самом же деле весь день Андрея состоял из подъема с постели, похода до кухни и завтрака. После чего он брал в руки телефон и звонил маме. Спустя несколько часов разговора Андрей обедал и усаживался за свой компьютер, проводя весь остаток дня на просторах сети…

По зиме отключили отопление за неуплату. Андрей больше не работал, а оставшиеся от кредита деньги тратил лишь на еду. Сумма там была довольно приличная, так что он мог себе позволить долгое время существовать без постоянного заработка. Деньги у него были, но даже холод в доме не смог заставить его выйти наружу. Зима когда-нибудь кончится, а пока можно просто потеплее одеться… Ещё в какой-то момент ему начали звонить из банка. Поначалу он отвечал им, но потом просто перестал брать трубку. Ему нечего было им сказать. Честно говоря, Андрей изначально не собирался им ничего отдавать. Что они ему могут сделать? В историю про дом и то, что его могут забрать, он не верил. Не выставят же они его на улицу? Убить они его тоже не могут, так что… Можно дальше жить спокойно.

Был ещё один момент, который заставлял Андрея оставаться дома. Черный силуэт… Казалось, что он всё ближе и ближе. Андрей стал куда чаще видеть его. То чёрная фигура появлялась в конце улицы, то за соседним домом, то он видел её очертания в свете тусклых ночных фонарей. Один раз Андрей проснулся среди ночи и увидел чёрный силуэт прямо в окне своей спальни… Два тусклых блестящих глаза не моргая наблюдали за ним во сне… Правда, длилось это видение буквально пару секунд. Стоило Андрею тряхнуть головой, как всё тут же исчезло, как и желание спать… С той самой ночи страх начал беспрестанно преследовать его, буквально стал его соседом. Только когда Андрей разговаривал с мамой, ему было спокойно. Страх отступал… Но стоило только Андрею положить трубку, как всё возвращалось на круги своя. И с каждым днём становилось только хуже… Черный силуэт всегда был где-то поблизости. Он всегда маячил где-то вдалеке, когда Андрей выглядывал в окно. Порою даже казалось, что вокруг дома то и дело шуршат по траве чьи-то шаги. Андрей стал ещё большим затворником, чем был раньше. Он с недоверием относился к доставщикам еды, которым открывал, только после их предварительного звонка ему на телефон. Лишь убедившись, что это именно доставка, Андрей, не говоря ни слова, быстро вырывал заказ из рук сотрудника и тут же захлопывал приоткрытую на цепочку дверь. Во всё остальное время его словно не существовало. Он никак не реагировал на стук в дверь, старался не слушать происходящее снаружи. Весь его мир замкнулся внутри дома. Здесь этот чёрный силуэт не сможет его достать. Андрей не мог понять, что этот человек от него хочет. Да и человек ли вообще? В ночь смерти мамы Андрей отчетливо видел две худые чёрные руки, но это могло вообще ничего не значить… Может, они ненастоящие, а может, их больше, чем две? Кто знает?..

В конце концов, Андрей решился упомянуть про чёрный силуэт своей маме. Раньше он ей не говорил об этом…

– Чёрный силуэт? – переспросила она. – Человек?

– Я не знаю, мам, – ответил Андрей. – Но он преследует меня, я уверен. Преследует с той самой ночи…

– С какой ночи? – удивилась мама.

– С той ночи, когда ты… – он замялся. – Ну… Когда тебя не стало.

– Очень интересно… – задумчиво произнесла мама.

– Ведь это он убил тебя, – продолжил Андрей. – Я всё видел… И ничего не смог сделать… Прости…

– Прости?..

– Да… Я не смог тебя спасти…

В трубке раздался истеричный хохот.

– Мам? – испуганно позвал Андрей.

Хохот всё не прекращался, переходя во всхлипы. Неестественные и булькающие… Да и сам этот смех был каким-то жутким, будто бы совсем… не живым… Было в нём что-то натужное и странное. Словно смеялся и не человек вовсе. Андрей прекрасно