Почтовые открытки - Энни Пру

что, не слышал, что тебе сказали? Леди попросила тебя подойти к стойке и взять свое пиво. – Голос Марты напоминал сладкий леденец с острыми краями. Она встала. – Спорим, ты считаешь, что это я должна принести тебе пиво. Что, разве не так? Да, сэр, вы же – мужчина, который любит, чтобы ему служили верой и правдой, да? Косоглазый, двуличный, прибабаханный, ни на что не годный ПРОХВОСТ! – На последнем слове она выбила из-под него стул. Мужчина грохнулся на спину, успев ухватить женщину за ногу, но она быстро вскочила и лягнула его этой ногой в голову раз, другой, и так не переставая.

– Как тебе нравится такой танец, грязная старая обезьяна? Хочешь еще? – Ее издевательский голос скрипел, как будто кто-то водил расческой по краю стола. Каждый раз, когда мужчина пытался встать, она лягала его обшарпанным мысом своего сапога, украшенного по ранту волной фальшивых бриллиантов.

– Эй, прекратите! – закричала миссис Криддл, выходя из-за стойки. Из задней комнаты появился мистер Криддл, вытирая полотенцем руки в уксусе. Тем временем мужчина заполз под стол в кабинке, куда Марта не могла просунуть свой сапог. Она мотала головой, как разъяренный бык. Башня из волос опасно раскачивалась.

– Дайте мне швабру! Палку, бейсбольную биту – что угодно! – Женщина шарила по залу взглядом, скользившим от Лояла к Криддлам и обратно, потом остановила его на Лояле.

– Ну что уставился, индюк паршивый? Мужчины! Вы посмотрите на себя, сидите тут, как на представлении. Ну и как оно вам нравится? – Она схватила пустой стакан из-под пива и запустила им в Лояла. Стакан попал ему в плечо, отскочил на стол и разбился. Женщина бросилась через комнату, свалила Лояла вместе со стулом и сама рухнула сверху. Упершись коленями в пол, потрясая залакированными волосами, вздымавшимися, как протуберанец на Солнце, она нанесла ему удар.

В момент падения он ощутил желание рубануть ребром ладони ей по горлу, вогнать эту башню черных волос прямо ей в мозг. Он поднялся с пола, нависнув над ней, как молот, и убил бы ее, наверное, если бы Криддл и Бен Рейнуотер в конце концов не подбежали и не вмешались; шляпа съехала ему на глаза. Трое мужчин, сцепившись, раскачивались словно в танце. Миссис Криддл вытолкала Марту на улицу через кухню.

– Мне плевать, что ты не взяла пальто, валяй домой, возьми другое, если оно тебе нужно.

Еще не отойдя от ярости, Лоял испытал злобное удовлетворение от того, что адреналин остановил приступ, не выдав его секрета. В тот вечер он написал на верху страницы своей «индейской книги»: «Есть только один способ», потом принялся с остервенением зачеркивать эти слова, пока ручка не прорвала бумагу, и захлопнул блокнот, замуровав в нем свои мысли. Кто знает, сколько способов любить существует на свете? Те, кто не может найти ни одного, знают, как это трудно.

38

Похоже, собирается дождь

Джуэл проснулась с ощущением, что надо торопиться. Кое-что пора исправить. Стоя у окна и глядя в утренние сумерки, она выпила свою чашку кофе. Чашка подрагивала у нее в руках. И на ногах она держалась нетвердо, и чувствовала себя беспокойно. Должно быть, погода меняется, подумала она.

Вымыв чашку и блюдце, она съела несколько кусочков яблока. В последние дни – никакого аппетита. После рождения Даба ее сильно разнесло, но за последний год она очень похудела. Собственное отражение в зеркале испугало ее – на нее смотрела бабушка Севинс: нос крючком, морщины. Ей было семьдесят два, на семьдесят два она и выглядела, но чувствовала себя молодой, если бы только не трясучка.

Очень плохо, подумала Джуэл. Она снова пропустила момент, когда листья меняют цвет. Самое лучшее время для этого было в октябре, но тогда на новой машине меняли тормоза, а потом она просто забыла об этом, пока бабье лето не кончилось. Она всегда хотела, когда уйдет с консервной фабрики, поехать в нью-хэмпширские горы именно в этот сезон. Говорили, что это невероятное зрелище – красивые виды, богатство красок. Она мечтала подняться на гору Вашингтона по платной дороге. А потом, когда у нее появилось свободное время, это просто вылетело из головы. Она надеялась, что «Жук» сумеет преодолеть подъем; говорили, будто эта дорога трудна для автомобилей, многим путешественникам приходилось возвращаться обратно. Зато с вершины открывался вид до самого края света, и там можно было купить стикер на бампер своего автомобиля с надписью: «ЭТА МАШИНА ВЗОБРАЛАСЬ НА ГОРУ ВАШИНГТОНА». Глупо, конечно, мечтать о стикере на бампер, но она мечтала. Гора Вашингтона. Теперь старушке будет чем заняться!

Рей уговорил ее сменить допотопную довоенную колымагу Минка на «Фольксваген Жук» 1966 года выпуска.

– У него пробег всего двадцать две тысячи миль. Он проживет столько же, сколько прожил старый «Форд». Будет служить вам верой и правдой, и на нем вы побываете в таких местах, куда большинству машин не добраться. У Руди есть один такой, в очень хорошем состоянии. Правда, цвет у него чудной, но Руди говорит, что продаст его вам по сходной цене.

– Да мне все равно, какой у него цвет! – сказала она. И тут же: – А какой у него цвет?

– Оранжевый, Джуэл. С обивкой цвета лайма. Это был каприз заказчика, но покупатель просрочил оплату. Машина бегает отлично, и в ней хорошая печка. Ни одной гнилой детали. Руди говорит, что он бесплатно поставит новые тормоза, если машина вас заинтересует. Думаю, он не может ее продать только из-за цвета.

Она полюбила эту маленькую машинку, как только смирилась с ее внешним видом. Горбатый абрис автомобиля и его шустрость казались знакомыми, они напоминали ей собаку, которая когда-то была у Мернель.

Она навела порядок в трейлере, прошлась пылесосом по плетеному коврику, застелила стол чистой скатертью, сменила бумагу на полках в кухонном шкафу. Это была нетрудная работа. В старые времена она бы затолкала грязную бумагу в печку и сожгла. Электроплита не чадила и не покрывалась сажей, но над ней нельзя было высушить носки, в ней нельзя было сжечь старую бумагу, испечь хлеб, она не давала уюта. Да и обходилась недешево. И это называют прогрессом.

К девяти часам делать было уже нечего, разве что вязать. Ей было неспокойно. Шерсть цеплялась за шершавые пальцы. В трейлере было тесновато. Ей не терпелось совершить хорошую поездку, выехать на широкую дорогу, увидеть что-то новое. Трейлер был вполне уютным, но он ее ограничивал. Честно признаться, она скучала по фабрике.

Утро выдалось унылым. Небо напоминало старую лошадиную попону. Мрачные недели перед первым снегом. Ладно,