Месть водяному - Меркулова Наталья Витальевна

– А дальше, дальше-то что? – с интересом спросила Даша.

– А дальше я вот не припомню, то ли приснилось это мне, то ли и вправду это было, но мне привиделось, что сидела эта свинья и хохотала над нами. А дальше уж нас в больницу отвезли.

– А свинья, свинья куда делась? – девушка от нетерпения ещё ближе подвинулась к старушке.

– Да откудава же мне это знать? – удивилась бабулька. – Я ж в больницу поехала, а она своей дорогой пошла. Только кажется мне, что ненашенская это свинья.

– Так, хорошо, а в больнице с вами что-нибудь такое случилось? – продолжила Даша разговор.

– Да ничего не случилось. В приемном покое свекра Анькиного встретили, палец у него нарывал, посочувствовали ему, что жена у него дура. А потом соседского старика привезли. Но тот тоже недолго с нами сидел, ему давление сбили, да он домой почапал. А кстати, в курсе, вот у него чудеса начались, говорят, у него коса по двору летала.

– Да бог с ней, с этой косой, – отмахнулась девушка, – а ещё что-нибудь стряслось? Может, кого-то странного встретили, или необычного?

– Не, в тот день нет, а вот опосля, на следующий день, стояли мы около процедурной, и Таньку встретили. Да ты ее, кажись, знаешь, ну, ту, у которой поговаривают, колдун Степан дедом был. Говорят, она ещё в утробе матери была, а он уже ей дом отписал и даже имя правильное вписал, вот какой колдун был.

– И откуда только вы это знаете? – удивилась Даша.

– А как же не знать, ведь не зря народ говорит, что на чужой роток не накинешь платок. Люди говорят.

– А этот дед Степан хороший был или плохой? – девушка не удержалась и отошла от главного вопроса. – Что люди о нем говорят?

– А что говорят? А то и говорят, что странным тот дед был. Вроде бы добрый, хороший, везде и во всем людям помогал, только помощь его всем боком выходила. Вроде вылечит одно, а потом этого человека другая хворь съедает. Уже под конец люди стали замечать, что Степаново добро дорого людям обходится, начали его сторониться и колдуном называть. А тут глядим, внучка его идёт, мы же даже удивились, разве может колдовка, внучка колдуна заболеть, любопытно стало, вот мы и спросили, что она тут делает. А она, оказывается, дочку родила, во как! Ну, кума моя и тут не промолчала, дурной ее язык, и давай ей рассказывать, какой дед у неё великий был, никто ему даже в подметки не годился. Я её в бок-то шпыняю, ты чего, мол, несешь, Дарья у нас всегда в великих знахарках ходила, а та соловьем знай себе поет, да побасенки про Степана рассказывает. Если бы не медсестра, которая на процедуры её вызвала, мы б её, наверное, и не заткнули бы.

– М-да, дела, – задумчиво протянула девушка, – вот что, значит, произошло. А я-то думала, что ж такое-то случиться могло.

Она немного посидела молча, словно оцепенела, но затем оцепенение с неё спало, и Даша снова обратилась к бабушке:

– Вот вы меня спросили, найду ли я ту свинью, а по вашему рассказу получается, что свиньи-то две. Я их обязательно найду, только убивать не буду. Закон у нас такой, что даже распоследнюю сволочь и свинью убивать нельзя. Но… Я вам клятвенно обещаю, что языки у них точно отсохнут. Больше они никому не принесут зла. Вася, – Даша слегка толкнула кота ногой, – давай, просыпайся, нас ждут великие дела.

Кот открыл глаза, зевнул, потянулся и медленно, независимой походкой пошел за девушкой.

– Ишь ты, какой умный котик, – восхитилась старушка.

– Ну всё… – подумала Даша, – очередная сплетня обеспечена.

Они вместе вошли в магазин, Аня уже помыла полы, переоделась в рабочий халат и ждала подругу:

– Ну что, с чего начнём? – спросила она девушку, разливая душистый чай по кружкам. – Чего будем выяснять?

Даша взяла свою кружку и подула в неё:

– Да уже не начинать нужно, а заканчивать. Скажи, а твоя свекровь всегда была такой дурой, или после какого-то события?

– Не знаю, – пожала плечами Аня, – при мне всегда такой была. Говорят, что в молодости она была совсем другая и что-то случилось, что-то свёкр сотворил, вот с тех пор она такая и стала. А свёкр, чувствуя свою вину, теперь не живёт с ней, а мучается, но не уходит.

– Самая глупая семья – это семья, основанная на чувстве вины. И сами не живут, и детям не дают. Снежана ваша – прямой тому пример. Удивительно, что Сашка совсем другой родился.

– Не, Санька родился до того, как… Поэтому он и нормальный. А вот Снежка как раз после таинственных событий родилась. Лучше бы они её вообще не рожали.

– А как ты думаешь, что там могло произойти?

– А ты возьми и сама у неё спроси, – Аня кивнула на дверь магазина.

В тот же момент она распахнулась и в магазин вошла Снежана, вернее, не она, а точная её копия, но только старше лет на двадцать пять.

– Так вот ты какой, баба-конь, – подумала Даша и прыснула от смеха.

Женщина злобно зыркнула на Дашу и тут же заорала на неё:

– Я ничего тут смешного не вижу, – затрубила иерихонская труба и, повернувшись к продавцу, продолжила, – Анька, почему до сих пор я не вижу в своей кладовке собачьего корма?

Даша отвернулась от женщины и сказала Ане:

– Ты посмотри, как актуально, прям как обо мне. Тетеньке тоже нужен корм для собак.

– Молчать, – завопила Анина свекровь, – когда я разговариваю, все молчат.

Девушка засунула палец в ухо, потрясла им, как будто пытаясь что-то вытряхнуть из него, и нарочито спокойным голосом сказала:

– Шумно у тебя тут, как будто не магазин, а рынок, даже вон, фон подходящий.

– Мразь, скотина, сволочь, да как ты смеешь? – закричала свекровь и замахнулась на Дашу.

Кот издал непереводимый звук, Аня ахнула и отшатнулась от прилавка, девушка резко обернулись, и оттолкнула женщину от себя. Каким-то чудесным образом кот оказался под ногами Аниной свекрови и та, запнувшись о него, с грохотом свалилась на пол. Даша встала над поверженным врагом, немного подумала и робко поставила ногу ей на грудь. Ничего не произошло, женщина лежала оглушенная и не дёргалась. Девушка, осмелев, нагнулась над ней, опершись на свою ногу, и внимательно осмотрела её. Та лежала молча и только часто моргала глазами.

– Ну и кобыла, – сказала Даша, присматриваясь к чему-то на запястье дебоширки, – Ань, и как ты только с ней справилась в прошлый раз?

– Жить захочешь и не так раскорячишься, – ответила продавец, приходя в себя, – довела уже до ручки, вот я и разозлилась. А со злости, сама знаешь, можно и столб бетонный снести.

– Женщина, – Даша посмотрела в лицо поверженному врагу, – вы чего такая распущенная-то? Вам что, никто никогда не объяснял, как нужно вести себя в обществе? Если вам нужен корм для собак – берете денежки, которые вы заработали, несёте их в магазин и покупаете на них этот долбаный корм, а не врываетесь с воплями в магазин и не требуете его с продавца, даже если это ваша невестка. Понятно?

Женщина кивнула головой и промычала что-то нечленораздельное.

– Ну, раз понятно, встала и пошла за деньгами, а то собака сидит голодная.

Девушка сняла ногу с тетки и отошла на всякий случай подальше. Анина свекровь так и осталась, не шевелясь лежать на полу, из уголка глаза вытекла предательская слезинка, пробежала по виску и спряталась в волосах. Девушка подошла к прилавку, взяла свою кружку с чаем, шумно отхлебнула из неё и тут же получила легкий подзатыльник от подруги:

– Не хлюпай, тебе говорят.

Подруги посмотрели друг на друга и прыснули от смеха.

– Ой, Даш, прости, это я по привычке, Пашка вечно хлюпает, – начала оправдываться Аня и добавила почти беззвучно, одними губами, – этого она тебе никогда не простит. Сейчас устроит цирк.

Даша только ухмыльнулась и, не глядя на женщину, лежащую на полу, сказала:

– Женщина, вы долго тут намерены лежать? Тут нет спальных мест, это магазин. Так что встала и пошла.

Анина свекровь громко шмыгнула носом, сложила руки на груди как покойник и громко сказала:

– А вот не встану, назло тебе возьму, и не встану, пусть все видят, какая ты сволочь.