Месть водяному - Меркулова Наталья Витальевна

– Первый на месте.

– Вы где были, вашу мать? – заорал Алексей.

– Проводили спасательную операцию, – четко ответил водитель, – только э-э-э, товарищ майор, я всего в эфире рассказать не могу, – продолжил он, косясь на девушку, – тут чертовщина какая-то.

– Да и у нас ее хватает. Вы далеко?

– Километрах в пятнадцати от вас.

– Хорошо, дуй сюда, будем проводить разбор полетов.

– Так что, уже нашли ребёнка? – искренне обрадовавшись, спросил парень.

– Езжай сюда, говорю, все разговоры потом, – приказал железным голосом начальник.

– Чего-то я не понял, командир какой-то странный, – проворчал водитель себе под нос, вылезая из машины. Он помог Даше сесть и, устраивая ей на руки спящего щенка, заулыбался, – намаялся бедный, вон, сразу уснул.

Девушка прижала собаку к себе, та поворочалась, укладываясь поудобнее и снова ровно задышала. Володя на цыпочках обошел машину, тихо сел на водительское сиденье, аккуратно закрыл дверь и тихонько нажал на газ.

– А ты не боишься, что это тоже нечистая сила какая-нибудь? – спросил осторожно водитель у девушки, когда машина набрала скорость.

– Нет, не боюсь, – покачала она головой, – вон, смотри, сколько святой воды на шерстке, а ему хоть бы хны. Так что это самый обыкновенный собачий детёныш. Его, скорее всего вместо приманки нам подсунули. Вов, расскажи, что ты видел в поле, а то я на все смотрела через призму земли.

– Ну, я, значит, бежал, бежал, а потом смотрю, а я на месте бегу. А потом в воздух поднялась эта сладкая парочка, – начал рассказывать водитель, показывая на собаку, – щенок всё время тявкал и пытался освободиться от ошейника, а ребенок, знаешь, с таким садистским выражением лица пытался его задушить и всё тянул вниз. Я моргнул, а ребенок уже и не ребёнок, а черт, а потом бутылочка маленькая такая по воздуху поплыла, раз, и перевернулась. Черт орёт, я бегу, щенок плывёт к тебе. Всё. Даш, а что в бутылочке-то было, святая вода?

– Угу, я теперь без неё никуда.

– Надо взять на заметку, – хмыкнул Володя, – а то что-то вокруг начало твориться неладное.

До деревни они так и не доехали, Алексей их встретил у дорожного указателя на въезде. Даша аккуратно уложила щенка на сиденье, вышла из машины и огляделась.

– Привет, – мужчина поцеловал девушку в щеку и приобнял, – все живы-здоровы?

– Мы-то живы, но там такое было, – начал восторженно говорить водитель.

Даша покачала головой и остановила его:

– Подожди. Леша, а где все?

Алексей усмехнулся и с грустью ответил:

– А нет никого. Деревня уже давно заброшенная. Нет, живут тут, конечно, несколько человек, но никаких детей тут лет двадцать уж не было. И вызвать нас тут никто не мог, здесь даже связи толком нет. Чертовщина какая-то.

– Вот-вот, и я говорю чертовщина, – поддакнул водитель.

– У нас всю неделю происходят ложные вызовы, то пожары, то потеряшки, – продолжил Алексей, – вызовут на пожар, приезжаем, народ есть, пожарные есть, пожара нет. С потеряшками такая же картина. Волонтёры уже ворчат. Мы думали, что это нам комиссия проверки устраивала, так сегодня мы их уже в самолет усадили, – Леша посмотрел на часы, – да какой там, они уже в Москве приземлились. В общем, такая вот у нас ерунда. Ты извини, дернули тебя. Как там Таня? – бодро спросил он.

– Товарищ майор, вы не поверите, но там такая же байда, как и здесь. Девушка в совершенном неадеквате, – вместо Даши ответил Володя, – мы подумали, и я решил, что у нее послеродовая горячка.

Леша вопросительно посмотрел на Дашу, та только пожала плечами:

– Это не тот повод, чтобы я психовала, – спокойно ответила она, – я же не могу человека заставить себя любить. Ну, хочет она сидеть одна, пусть сидит. У нас и без неё есть повод отпраздновать. Ты завтра приедешь?

– Конечно.

– Ну, вот и всё. Завтра посидим, поговорим, расскажем друг другу все новости за неделю.

– Не хочешь, значит, о ней говорить? – спросил Алексей, улыбаясь.

– Не хочу и не могу. Я не могу говорить о человеке, если не могу его понять. А понять я ее совершенно не в состоянии, мне все вокруг говорят: «Чего ты с ней возишься, отстань от неё, ты ей не нужна», а я как дура, пытаюсь влезть в её шкуру и понять, что у неё творится в голове. По-моему, я единственная, кто этого хочет. Ладно, не бери в голову. У меня есть и настоящие друзья и настоящие подруги, мне действительно есть о ком волноваться.

– Ладно, всё, садимся, поехали, – скомандовал Алексей и открыл дверь в машину, – ой, а откуда такое чудо-юдо?

– Товарищ майор, это наш спасенный. Там такое было, кому рассказать, никто не поверит, – затараторил водитель, пока ему опять не закрыли рот, – давайте его оставим себе?

– Да щаз-з, – возмутилась девушка, – это моя собака. Я её никому не отдам.

– А ничего, что это мальчик? – спросил Алексей, поднимая щенка на руки и проверяя пол.

– Я говорила о собаке, я в курсе, что это пацан, – быстро выкрутилась Даша, – мне кобель и нужен, а то суки в наше время ненадёжные пошли.

И Алексей, и Володя прыснули от смеха и, скрывая своё смущение от прямоты выражений девушки, засуетились вокруг машины, делая вид, что пристраивают щенка на заднее сиденье.

– Как назовешь? – спросил майор, когда они тронулись.

– Будет Боец, – решительно сказала Даша.

– Почему Боец, что за странное имя?

– Потому что без боя не хотел сдаваться, потому что за жизнь боролся.

– Так назови его Бой. И коротко и слуху приятно. А кот твой не будет его гонять?

– Наоборот, боюсь, что кот его возьмет под свое крыло и будут у меня жить не Васька и Бой, а два бандита.

На развилке Алексей приказал остановиться.

– Так, Володь, быстро довозишь Дашу и обратно, понял? Я пока пешком пройдусь.

– Товарищ майор, да тут дел-то на пятнадцать минут, давайте уж все вместе, – начал канючить водитель, – темнеет уже, куда вы в одинокого собрались?

Леша только строго посмотрел на него и, попрощавшись с Дашей, захлопнул дверь. Водитель раздраженно цокнул языком, и вывел машину с обочины на дорогу. Когда они отъехали, девушка оглянулась и увидела, как статный высокий майор повесил голову, ссутулился и медленно побрел по обочине дороги.

– Что-то опять у командира не заладилось, – расстроено сказал Сергей, – опять на кладбище к своим пошел.

– С чего ты взял? – удивилась девушка.

– Да чего тут гадать, я уже изучил его как свои пять пальцев, вон, по фигуре видно, когда ему плохо, когда уже сил ни на что не хватает, едет на кладбище и сидит там. Сидит и разговаривает сам с собой. Раньше чуть ли не каждый день туда ездил, а сейчас очень редко. Да и кладбище тут, в полутора километрах от дороги. Даш, забрала бы ты его к себе, а? Пусть бы он у тебя, что ли, жил. Честное слово, я не против вставать на час раньше и ехать за ним в Дормидонтовку. Тяжело ему одному.

– Да я-то чего? – опешила девушка. – Я-то не против, только отношения у нас не дошли до такого уровня, чтобы ему оставаться.

– И не дойдут, если сама в свои руки дело не возьмешь, – проворчал Володя.

– Слушай, и откуда ты такой умный, – возмутилась Даша, – молод ещё, чтоб так о жизни рассуждать.

– Я не умный, – искренне ответил парень, – я наблюдательный. Просто ненормально это, когда единственные люди, с кем можно поговорить, лежат на кладбище.

Они действительно доехали до Дашиного дома за пятнадцать минут, Даша, переживая за Алексея, буквально выпрыгнула из машины и отправила машину обратно. Володя, видно тоже тревожась за командира, без лишних слов развернулся на пятачке и помчался в город.

День уже закончился и на улице начало темнеть. Девушка вошла во двор, и спустив с рук щенка, подтолкнула его к дому:

– Ну, малыш, вот твой дом. Давай двигай, осваивайся, только сразу предупреждаю, кур моих не обижай, – Бой, ступив лапами на твердую почву, сразу же завилял хвостом и начал обнюхивать всё вокруг, – блин, ты же голодный, тебя ж кормить чем-то нужно, – вдруг всплеснула руками Даша, – а чем же мне тебя кормить? Додо, ты где? – позвала она домового, тот мгновенно проявился на лавочке под окном.