Дневник (1918-1919) - Евгений Харлампиевич Чикаленко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
2 октября
Г.П.Варавва, который служит в ликвидационной комиссии помощником Юлия Александровича Кистяковского{352}, рассказал мне, что Игорь, после совещания у Леонтовича, сказал брату, что из бывших на совещании «только Чикаленко серьезно отнесся к его предложению, но, очевидно, он боится других».
Возможно, что Кистяковский обратится ко мне, как «единственному серьезному человеку» с вопросом — наметили ли мы тех пять кандидатов в министры, которых обещали ему. Теперь, когда социалисты-федералисты отказались от всяких разговоров с Кистяковским, надо на случай, если он обратится ко мне, составить список таких кандидатов, хоть и без эсефов. По этому поводу я советовался вчера с В.М.Леонтовичем, но он такой нервно больной, что заботится только о том, как ему выехать в Крым, и ему не до политики. Однако мы обсуждали ряд лиц, которых можно было рекомендовать на министров и на советников в Министерство внут. дел. На министра образования мы наметили А.С.Синявского{353}, бывшего директора Екатеринославского коммерческого училища, который в самые тяжелые времена вел украинскую линию, но оказалось, что этот портфель отдан уже П.Я. Дорошенко, личному приятелю гетмана, человеку, как говорит И.Л.Шраг, хитрому и лукавому; до революции он был правым октябристом, почти черносотенцем, но, будучи директором дворянского пансиона, все-таки проявлял какой-то интерес к украинству, собственно к старине украинской и к искусству и на этой почве сблизился со своим глуховским земляком П.П.Скоропадским, теперешним гетманом. Возможно, что он теперь стал искренним самостийником, или лучше сказать гетманцем, и не будет проводить обрусительную политику.
На должность министра труда мы наметили инженера Н.В.Деревянко{354}, личность очень популярную среди железнодорожников, солидного и давнего надежного украинца.
Портфель культа привлекает очень многих украинцев, потому что каждому хочется выпроводить с Украины кацапов-епископов и митрополита Антония, но на этот пост надо бы было выдвинуть академика, или по крайней мере семинариста, а потому мы наметили В.Ф.Дурдукивского{355} или В.М.Страшкевича, а в крайнем случае — Ф.П.Матушевского.
На контролера государственного мы наметили А.И.Лотоцкого, потому что сюда надо человека профессионального, а на государственного секретаря — П.Я. Стебницкого, но наверное они, как социалисты-федералисты, откажутся, тогда секретарем рекомендовать С.Н.Шемета, а на контролера нет у нас никого, кроме Лотоцкого.
Вечером я зашел к Ф.П.Матушевскому, чтобы поговорить с ним о его кандидатуре, но он решительно отказывается, так как считает себя неспособным, больным, хотя очень ему хочется повыгонять архиереев и всяких Стороженко{356}. Чтобы увидеться с другими намеченными кандидатами, я зашел в клуб на лекцию О. И.Левицкого{357}, в надежде там встретить их, но увиделся только с Деревянко, который согласился, если железнодорожный Совет пустит его.
М.С.Синицкий рассказал, как они с Лотоцким вчера ходили от «Просвіты» делегатами к гетману по делу обороны государственности укр. языка. Гетман их принял вне очереди и чрезвычайно тепло. Когда Лотоцкий начал высоким cтилем свою приветственную речь, то гетман его перебил, сказав, что он знает, зачем делегация к нему пришла и клятвенно обещает, что пока он гетман, до тех пор только один укр. язык будет государственным, но для этого надо составить соответствующий законопроект, потому что составленный Шелухиным слишком острый. Далее гетман жаловался, что украинцы не хотят идти помогать ему строить державу, говорил о том, что он создал для Михновского у себя должность, равную министерской, но тот откзался. Из дальнейших разговоров заметно было, что он словно боится И. Кистяковского, что тот его подавляет, но ничего конкретного не сказал. Я заметил на это, что он еще больше боится Палтова. О гетмане уже сложилась такая поговорка, что им правит тот, кто его треплет по плечу. Но Палтов — аристократ, воспитанный камергер (хотя потом и изгнанный царем за взяточничество) треплет по плечу так, что это гетману приятно, а Кистяковский — не меньший нахал, чем Палтов, но как парвеню, как человек духовного происхождения, треплет грубо, оскорбительно, что и угнетает гетмана. Бывший при этом разговоре д-р Е. К. Лукасевич, наш резидент в Швейцарии, рассказал, что Палтов, будучи с гетманом в Берлине, совсем оскандалился, что выехал из Берлина, не оплатив счета проституток, и они пожаловались в посольство, что наверное станет известно гетману.
Но я думаю, что на поступки Палтова посмотрят по поговорке, что «быль молодцу не в укор» и этот жулик и дальше будет править гетманом и государством, потому что гетман больше всего ему обязан избранием на гетманство и не наберется смелости стать «неблагодарным». В клубе рассказывали, что начальник гетманского штаба генерал Стеллецкий арестован за какой-то заговор против гетмана. Рассказывали, что и против военного министра Рогозы есть какие-то факты, которые записал П.Я. Дорошенко и должен их подать гетману; если сопоставить это с тем, что говорил товарищ Льва, то можно поверить, что в этом есть правда, но этот польский иезуит, наверное, выкрутится и дальше будет дезорганизовывать даже ту тень военной силы, которая еще осталась в Укр. державе. Ох, плохи наши дела. Похоже на то, что Укр. держава доживает свой молодой, но короткий век. Говорят, что Болгария уже мирится с Антантой, а раз так, то и Турция должна мириться, потому что, отрезанная от Срединных держав, она не может удержаться; тогда флот Антанты через Дарданеллы войдет в Черное море и высадит войска в Украине, а п. Рогоза тогда передастся Антанте с той армией, которая еще есть у нас.
3 октября
Говорят, что Нац. союз под влиянием Владимира Кирилловича начинает склоняться к большевистской ориентации. Еще недавно В.К. был пылким сторонником германской ориентации, что и выразил в своей зажигательной статье в «Рабочей газете»; во время гетманского переворота он горячо уговаривал эсефов брать портфели и в пылу говорил, что он сам готов выйти из
