Вернуться в осень - Павел Стретович

Он улыбнулся – в животе давно и ощутимо гремели отбойные молотки. Они уже начали привыкать к Юрму с Лаумой.

– Ты знаешь, Сергей, – она ждала, пока он привязывал лошадей к коновязи, – Аваля рассказывает очень странные вещи… Ты бы как-нибудь послушал.

– Я слышал. – Он хлопнул по крупу своего гнедого – тот осторожно покосился одним глазом. «Жаль, брат, что ты не Мрак…» – Она мечтательница. К тому же ребенок.

– Вот и я думаю, – не отступала Эния. – Разве может ребенок такое придумать? Что была в Рохе, что там много страшных черных людей и гадких огромных животных, у которых очень много таких же гадких ног, и какие-то носатые Удуги, и есть другие дети, и еще… голубой туман Черты, и еще… Но это уже ерунда.

– Эния. Но ведь такое… или почти такое знает любой ребенок в Шеоле. Она просто любит сказки. А что еще за ерунда?

– Ну. – Она немного помолчала. – Что в тумане есть места – довольно большие места, где нет тумана. И никогда не было. И растут деревья, трава, и живут люди… Такое не может быть, да?

– Не знаю. – Он задумался – в памяти услужливой картинкой всплыли разбросанные юрты и дымы костров затерянной Ушвары. – Совсем, совсем не знаю…

…В холле гостиницы поднялись с дивана и шагнули навстречу двое в форме городской стражи:

– Лорд Ант?

– Да… – Сергей удивленно глянул на принцессу.

В ее глазах не мелькнуло даже и тени растерянности:

– …И леди Ант, к вашим услугам. Чем можем быть полезны?

Старший козырнул двумя пальцами:

– Лорд-капитан Маиер просит вас приехать в замок Эру вечером, к восьми часам. Просит прощения, если это нарушает ваши планы. Что передать?

Сергей обвел взглядом просторный холл – за стойкой вытянулся, готовый услужить, метрдотель, в креслах расположились двое посетителей, из двери на кухню выглядывала горничная… Все нормально, спокойно. Елки, когда он перестанет напрягаться при таких вот встречах?

– Конечно… – Он кивнул стражнику. – Конечно, я буду.

– Мы будем, – поправила его Эния. – Скажите, сержант… А где сейчас лорд Маиер?

– Был в канцелярии, миледи. Правда, он заехал туда ненадолго. – Стражник опять козырнул пальцами. – Всего доброго. Я передам.

За воинами захлопнулась входная дверь – с улицы донеслось фырканье оседланных лошадей.

– Может, успеем? – Принцесса вопросительно смотрела на него. – Спросить насчет этого бедняги арестованного. Канцелярия ведь рядом. Чувствую, в замке будет не до этого…

Сергей прислушался к цокоту удаляющихся копыт и тяжело вздохнул:

– Давай съездим…

– Господин лорд! – На лестнице горько всплеснула руками спасительница Лаума – она успела услышать последние слова. – Госпожа Эния… Но как же… Вы же ничего – ничегошеньки…

– Лаума! – почти закричал радостный Сергей. – Заверни с собой, сделай милость! Иначе я погибну. Давай, спасительница…

Довольная Лаума мигом исчезла в кухне – зазевавшаяся горничная еле успела отскочить в сторону.

– Арвут!

Дверь открылась и в комнату просунул голову пожилой охранник:

– Да? Звали, ми… господин начальник?

– Арвут. – Начальник тюрьмы поправил на носу что-то, напоминавшее пенсне – очень редкое и дорогое удовольствие в Шеоле. – Нижний каземат. Ты должен помнить этого безучастного, с пиратского брига, – пожилой Арвут кивнул головой, – приведи его сюда. Со всем, что у него есть – если у него только что-нибудь есть…

– Зачем? – Охранник удивленно почесал красный в синих прожилках нос. – Мы же ему уже…

Сергей усмехнулся – с дисциплиной у местного начальника явно не было близкого и налаженного контакта.

– Арвут! – Начальник улыбнулся Сергею и покраснел. – Я говорю, приведи его сюда!

– Да, да, сейчас, я понял. – Дверь за пожилым Арвутом захлопнулась и приняла на себя укоризненный взгляд местного главы.

Он был здорово растолстевшим и даже обрюзгшим, этот начальник тюрьмы, и вовсю старался выглядеть эдаким уверенным и опытным – неизвестно насчет опыта, но вот уверенности ему как раз здорово и недоставало.

– Э-э, лорд Ант, – он аккуратно сложил вдвое лист с приказом лорда Маиера в папку и опять улыбнулся Сергею, – сейчас его приведут, он быстро… Вы побудете здесь, пока я все оформлю?

– Нет, – Сергей поднялся и подмигнул Энии, – мы лучше подождем на улице.

…Прохожих на площади было совсем мало, видимо, мало кого привлекали серые унылые стены тюремной крепости. Только несколько открытых лотков на противоположной стороне, скорее всего – для того же тюремного персонала, да несколько торопливых фигур – явно не желающих здесь задерживаться. Да еще свежий осенний ветерок, легко шелестящий по булыжнику сухой пожелтевшей листвой…

– Ты чего такой задумчивый. – Эния толкнула его в бок. – Все же замечательно получилось.

– Да нет, что ты. – Сергей усмехнулся. – Я очень доволен. Просто как-то непривычно…

– Что непривычно?

– Да все. – Он немного подумал. – Стоило попросить аристократическому дворянству – пардон, мадам, это я про нас, – и все проблемы тех, кто в цепях, – к вашим услугам… Неужели все так просто? Так легко? Ведь лорд Маиер даже не думал и не размышлял. Простите, мэм, а если бы мы попросили казнить? – Его голос стал глухим и даже немного виноватым. – Скажи, Эния, но для чего же тогда закон?

– Да нет, Сережа. – Ее глаза из смешливых стали серьезными. – Ты просто все очень усложняешь. Понимаешь… Ну, во-первых, он сюда пришел сам и здесь не совершал никаких преступлений. Все подозрения по поводу связи корсарского брига с бароном Эру не подтвердились. Следовательно, он вообще не попадает под юрисдикцию Нипорога… – Она немного помолчала. – Во-вторых, Нипорог не несет ответственности за то, что он вне закона в Ассане. Пускай даже и в ряде других королевств Подгорья. Ну а в-третьих… Почему бы не сделать хорошего и доброго жеста людям, которые ощутимо помогли городу? Что в этом плохого?

– Да нет, ничего… – Он встряхнул головой и улыбнулся. – Просто я что-то… Вообще-то я вовсе не такой уж и принципиальный, Эния. Просто что-то нашло… Представил себя в его роли. Думаю, что не слишком был бы счастлив, зная, что моя судьба и даже жизнь могут зависеть просто от чьего-нибудь каприза. Какой-нибудь красотки…

– Ну вот, наконец-то, дождалась… За неимением других ласковых слов приходится радоваться и такому.

– Эния…

Загремели, открываясь, большие металлические ворота – они одновременно повернули головы.

Нивер Олди медленно вышел и остановился, щурясь на осеннее солнце, – сквозь путаную гриву волос было трудно разглядеть выражение глаз. Сергей и принцесса молча ждали. Сзади опять лязгнули, закрываясь, тюремные ворота – он вздрогнул и оглянулся, потом сделал шаг и неторопливо обвел взглядом площадь…

Сергей облокотился о дерево рядом с привязанными лошадьми и похлопал рукой по карманам, выискивая курево, – почему-то здорово захотелось курить. Принцесса немного наклонила голову к плечу и спокойно наблюдала за приближающимся бывшим узником, она была уверенна и спокойна. А ведь разговор предстоял не из легких…

Он остановился напротив и провел рукой по заросшей щеке – его глаза блеснули, встретившись с внимательными глазами принцессы. Сергей наклонил голову и чиркнул огнивом.

– Вы, наверное, думаете, что я буду благодарить?

Голос все так же напоминал работающие мельничные жернова.

– Не думаю, – спокойно сказала принцесса.

– А я – думаю, – неожиданно сказал Сергей, сжав огниво в руке – кровь ударила в голову: перед глазами всплыло всегда печальное лицо Гуляны, и горькие глаза плачущей тети Доры, и всегда добродушная, но сразу каменевшая и как-то по-детски обиженная физиономия старого Олди… – Я думаю, что ты должен упасть на колени и благодарить со слезами…

Эния закрыла рот и удивленно хлопнула ресницами. Нивер нахмурился, внимательно вглядываясь ему в глаза…

– …Что ты строишь из себя этакого разочарованного? Этакого самоненавистника? – Сергей сделал вперед шаг и упер в него прищуренный взгляд. – Да у тебя гордость зашкаливает выше, чем у любого короля! Ты посмотри на себя – ишь, какие мы! Ни с кем не хотим разговаривать, ни от кого не примем помощи, ни перед кем не поклонимся – и никому не улыбнемся… Да если бы ты ненавидел себя – по-настоящему, то валялся бы в ногах у всех людей подряд и вымаливал бы себе не жизнь – прощение… Чтобы тебя простили, просто простили – особенно те, кто видел от тебя зло. И только потом бы пошел на казнь…

Эния опять открыла и закрыла рот и опять хлопнула своими пушистыми ресницами. Нивер Олди молчал, не отрывая от Сергея внимательных глаз.

– Тоже мне раскаявшийся… Самоненавистник… Ты знаешь, что такое ненависть к себе? Ненависть к себе – это когда позволяешь считать себя за дерьмо всем, а не только самому себе… Легкой дороги захотел? В том числе и к смерти? Ты всегда, всю жизнь искал легкой дороги! Всегда и везде! Делал только то, что хотелось тебе! А ты когда-нибудь спрашивал, – он придвинул прищур нахмуренного взгляда почти вплотную, – что хочется Гуляне? А хотят ли отца Гука и Люка?