Савитри - Шри Ауробиндо
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
530. Она наполнила его в своих объятиях счастливых
Блаженством неожиданным, неистощимым удивлением
От чуда восхитительного, силы притягательной.
Теперь, после погони долгой, увлеченной он требует её -
Единственную радость его души и тела:
535. Её божественная притягательность – неотвратима,
А хладнокровное владение собой внушает бессмертный трепет
И упоение, и вдохновение:
Страсть её самораскрывающихся настроений,
Божественная слава и разнообразие решений
540. Способны делать её тело, на взгляд его, всё время новым
Иль повторять очарованье первого прикосновения
И озаряющий восторг её мистической души,
И трепет её живого тела от биения
Самораскрытия нового, которым несть числа.
545. Начало новое наполнено словами, шутками,
А новое очарованье воскрешает старый поразительный восторг:
Он потерялся в ней, она – здесь небеса его.
И улыбнулась Истина игре благоприятной и прекрасной.
И, высунувшись из своих пределов вечных,
550. Великая и безграничная Богиня притворилась,
Что уступает сладость солнечную всех своих секретов.
И отдавая красоту свою, она в коротком поцелуе
Его коснулась своими бессмертными губами и, обнимая,
Эту осчастливленную голову прижала к груди своей:
555. Своим жилищем она землю сделала, ибо небес ей было слишком мало.
Так появилось в человеческой груди её оккультное присутствие;
Он её образ вырезал из собственного «я».
Она сформировала тело для объятья разума
И сразу же вошла в пределы мысли узкие
560. И пострадала тотчас же, ибо её величие втиснули
В убогое жилище одной Идеи -
Закрытую палату понимания одного мыслителя.
Она свои высоты опустила, примериваясь к росту наших душ,
Чтобы небесный взгляд ее не ослеплял взор человека.
565. При этом каждый смертный удовлетворен своим высоким достижением
И думает, что осчастливлен больше всех других,
Что он – царь истины, сидящий на своём особом троне.
Тому, кто обладает ею на поле Времени,
Отдельный отблеск её величия, скорее, представляется
570. Истинным светом – ярчайшей полнотой всей красоты её.
Но мысль и слово не могут охватить всю Истину:
Весь мир живет в одном единственном луче её звезды.
В закрытом, тесном, освещенном лампой, доме нашего мышления
Тщета нашего смертного зажатого ума
575. Воображает, что цепи мысли уже сделали её своей;
Но мы с нашими яркими оковами играем лишь;
Притягивая вниз её, мы связываем самих себя.
Под действием гипноза от одной блестящей точки
Не видим мы, сколь малым образом её мы обладаем;
580. Не ощущаем мы её все-вдохновляющую необъятность,
Не разделяем её бессмертную свободу.
Так это происходит даже с мудрецами и провидцами;
Ибо всё человеческое ограничивает всё божественное:
От наших мыслей нужно перепрыгнуть к ви́дению,
585. Нужно вдохнуть её божественной и безграничной атмосферы,
Признать господство её явное, обширное
Отважиться и сдаться полноте её.
Тогда сам Непроявленный отобразит своё обличье
В покое разума, как зеркале живом,
590. Непреходящий Луч сойдет в наши сердца,
И в вечность вознесемся мы.
Ведь, Истина гораздо шире и больше, чем её форма.
Из неё сделали тысячу икон
И её находят в идолах, которым поклоняются.
595. И всё же Истина сама собою остается и бесконечной.
Конец Песни одиннадцатой
Песнь двенадцатая
НЕБЕСА ИДЕАЛА
Всегда издалека манил нас верх совершенства – Идеал.
Проснувшись от прикосновения Незримого
И оставляя позади границы все, достигнутые нами,
Стремилась дальше Мысль – неутомимый, сильный первооткрыватель, -
5. Мир новый яркий постигая с каждым новым шагом. Она оставила
Известные вершины ради ещё непознанных: охваченная страстью,
Она искала Истину, которую осуществить еще не смог никто,
Она стремилась к Свету, не знающему ни рождения, ни смерти.
Каждый подъем неблизкий её души осуществлялся
10. Неизменно в небесах, присутствующих здесь всегда.
И с каждым шагом удивительного путешествия
По лестнице Существования формировалась
Новая ступень восторга и изумления -
Великая широкая ступень, огнем дрожащим озаренная,
15. Как если бы горящий дух там трепетал,
Поддерживая пламенем своим бессмертную надежду,
Как будто некий лучезарный Бог в нём свою душу отдавал,
Чтоб ощутить шаги паломника,
Который в спешке к дому Вечности взбирается.
20. С любого края всех светившихся ступеней
Сквозь синюю прозрачность плывущего Пространства
Был виден свод небесный подлинного Разума,
Похожий на сверкающие ленты, прильнувшие к луне.
Оттенки всех цветов, мерцая, наплывали друг на друга
25. В великолепии утренней зари, нахлынувшей на душу,
С восторгом трепетным сердечной интуиции,
С блаженством самопроизвольным, что приносит красота -
Очаровательные царства бессмертной Розы.
Над духом, помещенным в смертное сознание,
30. Проглядывали сверхсознательные царства небесного покоя,
Под ним – неясная угрюмая пучина Несознания,
Меж ними – за жизнью нашей – бессмертной Розы царства.
Дух дышит тайным воздухом:
Основа он вселенской радости и красоты,
35. Незримый, неразгаданный миром страдающим, слепым;
Взбирающийся из глубин Природы, хранящих его преданное сердце,
Он вечно расцветает у ног Всевышнего,
Питаясь таинствами жертвенными жизни.
Его бутон уже рожден и в человеческой груди;
40. Теперь прикосновением или присутствием его
Мир в землю храма превращен,
И всё вокруг нам открывает незнакомого Возлюбленного.
Во вспышке легкости и радости небесной
Жизнь уступает внутренней божественности
45. И в жертву небесного восторга приносит суть свою,
А душу открывает к счастью.
При этом видится блаженство, которое не прекратится никогда, -
Нежданная мистерия непостижимой Милости,
Позолотившая цветами наш мир багряной страсти.
50. Высшие боги, которые скрывали раньше свои лица
От страстных и порочных ритуалов людских надежд,
Теперь нам открывают имена свои и силы свои вечные.
Невозмутимое спокойствие в нас пробуждает клетки спящие,
Страсть плоти одухотворяя,
55. И, наконец, осуществляется то чудо,
Ради которого и создали жизнь нашу.
Под куполом безмолвным, белым виднеется сияние
И блики света вечного,
Ярчайшие лучи которого не знают ни рождения, ни смерти,
60. И грудь, что вскармливает солнечного первенца,
И крылья, что теснят безмолвья мысли страстные,
И широко открытые глаза, глядящие в духовное Пространство.
Сокрытые в нас центры силы неземной
Развернуты, как все цветы, навстречу небесам;
65. Разум, пронзенный трепетом Луча небесного, смолкает,
И даже тело преходящее может почувствовать тогда
И идеальную любовь, и счастье безупречное,
И радость от сердечного восторга и сердечной нежности,
Свободную от грубой и трагичной власти Времени,
70. И красоту часов размеренного хода жизни.
Всё это в царствах высших касается бессмертной сути;
Что здесь ещё в бутоне, там расцвело уже.
Там – святость Дома Пламени,
Яркий огонь богоподобной мысли и счастливого блаженства,
75. Восторженный идеализм небесных чувств;
Там – голоса чудесные, смех солнечный,
Журчащие водовороты в реках божьего восторга,
Таинственные виноградники златого, лунного вина,
Вся сладость и
