ТАЙНЫ ЛУННОЙ ГОНКИ - Юрий Караш

Во многом в силу данного обстоятельства Советский Союз неоднократно давал понять, что не намерен участвовать в какой-либо международной космической деятельности под эгидой ООН, за исключением совместного исследования погоды.

Впервые разные подходы СССР и США к роли ООН в координации и регулировании проектов, связанных с изучением и освоением внеземного пространства, проявились в 1958 г. 13 декабря того года США смогли добиться от Генассамблеи ООН принятия резолюции, которая, по сути, сделала эту организацию одним из важнейших игроков на космическом «поле». Одобренный документ учреждал Специальный (Ad Нос) комитет по использованию космического пространства в мирных целях. В задачи нового органа входило определить:

«1. Направления деятельности и возможности ООН, а также ее специализированных агентств и прочих международных организаций, относящихся к мирному использованию космоса.

2. Области международного сотрудничества и программ в сфере мирного использования космоса, которые могли бы быть адекватно осуществлены под эгидой ООН на благо государств, независимо от уровня их экономического или научного развития…

3. Будущие организационные формы, которые смогли бы облегчить международное сотрудничество в этой области в рамках ООН.

4. Проблемы юридического характера, которые могут возникнуть в процессе осуществления программ по исследованию космического пространства»[515].

Специальный комитет также должен был информировать ООН о ходе выполнения данных задач.

Однако в силу вышеуказанных причин СССР препятствовал работе нового «космического» органа ООН в течение двух лет. Выход из тупика наметился лишь после 20 декабря 1961 г., когда была принята резолюция ООН 1721. Именно в ее рамках Советский Союз и США впервые пришли к согласию по базовым принципам исследования и освоения космического пространства. На волне подобного сближения позиций удалось договориться и о деятельности Комитета по космосу. Впрочем, для этого пришлось ее ограничить куда более жесткими рамками, чем те, в которых она была первоначально. В сферу деятельности комитета теперь входило лишь:

A) Поддерживать тесные контакты с правительственными и неправительственными организациями относительно вопросов [исследования и освоения] космического пространства;

Б) Обеспечить обмен такой информацией, относящейся к космической деятельности и добровольно предоставляемой правительствами разных стран, которая дополняла бы, но не дублировала уже существующие обмены научно-техническими данными;

B) Помогать в изучении способов развития международного сотрудничества в области космической деятельности…[516]

На практике же оказалось, комитет этот, как и ООН в целом, смогли выполнить только первых два пункта. Что касается третьего, а именно развития международного сотрудничества в космосе, то здесь прогресс практически отсутствовал по причинам, связанным, в первую очередь, с нежеланием Советского Союза приподнять занавес тайны над собственной космической программой[517].

Вся деятельность комитета (а вместе с ним и ООН в данном направлении) свелась, в основном, к помощи в установлении контактов между лицами и организациями, так или иначе связанными с космической деятельностью, а также в распространении информации о ходе исследования и освоения космического пространства.

Справедливости ради следует отметить, что ни Советский Союз, ни Соединенные Штаты не стали делать основную ставку на ООН в качестве локомотива развития заатмосферной кооперации. Данную задачу они решали в рамках отношений с другими странами без посредников в лице международных организаций. Подобная форма сотрудничества в космосе преследовала вполне определенные цели, мало связанные с исследованием и освоением космического пространства. О них достаточно однозначно сказал МакДугал, когда отметил, что запуск спутника «полностью изменил суть холодной войны. То, что раньше было военным и политическим сражением, в котором США (и СССР) достаточно было предоставлять помощь и спокойствие союзникам на переднем крае, стало тотальной борьбой за преданность и доверие всех народов (Советскому Союзу или Соединенным Штатам)»[518].

Разумеется, одной из форм борьбы за подобную «преданность» и стало приобщение как уже имеющихся, так и потенциальных союзников к передовым достижениям науки и техники, воплотившимся в форме ракет и аппаратов, предназначенных для проникновения в космическое пространство. Так, к началу 1970-х годов Соединенные Штаты уже напрямую взаимодействовали в области исследования космоса с 74 странами. Что касается Советского Союза, он также развивал соответствующее сотрудничество с другими государствами. Правда, в силу уже неоднократно отмеченной тесной связи советской гражданской и военной космических программ, Кремль предпочитал взаимодействовать в космосе только с «проверенными» партнерами, к категории которых относились страны социалистического содружества. Были, впрочем, и исключения, как, например, Франция и Индия.

Пожалуй, наиболее ярким примером неспособности ООН сыграть сколько-нибудь значительную роль в организации международной космической деятельности стала печальная сага о долго планировавшейся и постоянно откладывавшейся Конференции ООН по мирному использованию космического пространства, которая в конце концов была проведена в Вене во второй половине августа 1968 г. Идею осуществления подобного мероприятия выдвинул Советский Союз еще в октябре 1959 г. Предложение это было с энтузиазмом поддержано США и прочими некоммунистическими странами. Следующим шагом в данном направлении стало принятие 14 декабря 1959 г. резолюции Генассамблеи ООН 1472, в которой конференцию эту планировалось провести либо в 1960, либо в 1961г.[519]

Однако, когда дело дошло до конкретной реализации намеченного плана, советские представители выступили против намерения США придать ООН более активную роль в данном форуме. По их мнению, работа конференции должна быть в основном сведена к обмену информацией между ее участниками, причем в формате, который бы на ней обеспечил доминирующее положение СССР, как ведущей космической державы[520]. Понятно, что подобный расклад вещей не устроил ни Соединенные Штаты, ни их союзников, а потому мероприятие это было отложено до 1966 г., пока Комитет по космосу не учредил специальную рабочую группу для решения данной проблемы. Группа решила начать подготовку конференции «с чистого листа» и предложила провести ее в Вене в 1967 г. Главные вопросы, на решении которых должны были сконцентрироваться участники форума, были следующие: а) практическая отдача от освоения космического пространства с учетом потребностей развивающихся стран; б) возможности для международного сотрудничества в рамках национальных космических программ. Рекомендации группы были одобрены 19 декабря 1966 г. в виде резолюции Генассамблеи ООН 2221 (XXII)[521].

Однако, как показали дальнейшие события, повестка дня форума, который, кстати, был в очередной раз перенесен на год — с 1967 на 1968 г. — дала мало что нового с точки зрения развития сотрудничества. В центре внимания были последние космические достижения, а также то, как они помогут улучшить жизнь на Земле. При этом почти ничего не говорилось о механизмах, с помощью которых эти достижения можно было бы поставить на пользу всему человечеству. Разговор, в основном, вращался вокруг того, что уже сделано в рамках национальных программ (в первую очередь СССР и США), в частности, по установлению сотрудничества с другими странами. Вместе с тем, дальнейшие направления космической деятельности остались практически незатронутыми[522]. Не случайно поэтому многие участники конференции, а также сторонние наблюдатели, расценили данное мероприятие как во многом бесполезное[523].

Что же касается вопроса, ради которого форум был созван, а именно — роль ООН в развитии международного сотрудничества в космосе, здесь единственным результатом стало признание недостаточной вовлеченности этой организации в космическую деятельность. Участники также согласились, что если бы ведущие космические державы более активно использовали возможности, предоставляемые им ООН, то смогли бы достичь на «космической ниве» куда более впечатляющих результатов. Вот и все.

«Бесхребетность» итогов проведенного мероприятия была косвенно отмечена и Генеральным секретарем ООН У. Таном, который, подводя ей итог, смог только сказать: «Предложения и идеи, высказанные на конференции относительно будущей роли ООН, затронули широкий круг [вопросов]. Это призывает всех заинтересованных лиц со всей внимательностью рассмотреть направления и диапазон новых идей, отобрать [лучшие] и дать конкретные рекомендации относительно будущей роли ООН. Данные рекомендации должны обеспечить наиболее эффективное использование ресурсов и возможностей ООН в этой сфере деятельности с тем, чтобы люди как можно скорее получили практическую пользу от освоения космического пространства»[524].