Танкист - Дмитрий Кружевский

– Да вот прям здесь, – солдат ткнул пальцем в бруствер. – Вот и осколки.

Эльф посмотрел на указанное место, а потом подозвал Ранеткина, который тащил на плече перископ. Прильнув к окулярам, Дейнар несколько минут внимательно разглядывал передний край немцев, затем повернулся к месту, где было выстрелом разбито зеркало, и задумался.

– Если я правильно мыслю, то выстрел, разбивший зеркало, можно было сделать только с одного места, – пробормотал он.

– И откудова?

– Там подбитая «пантера» на пригорке, видишь?

Ранеткин припал к окулярам.

– Это та, что хоботом в землю?

– Ну да, вот с этого пригорка зеркальце наверняка можно было заметить, только зачем по нему стрелять?

– Да, поди, принял за отблеск оптики, – бросил Алексей. – Мне как-то Дементич рассказывал, что он одного фрица так вычислил.

– Ладно, пойдем, посмотрим остальные места.

Осмотрев позицию убитого пулеметчика и место, где был ранен лейтенант, эльф вновь впал в задумчивость. Получалось, что стреляли из трех разных мест, а значит, либо у немца оборудовано несколько запасных лежек, либо стреляли разные снайперы. Хотя… Дейнар вновь припал к окулярам. Пулеметчика можно было снять и с первой позиции у танка, а вот с лейтенантом сложнее, там явно другая позиция, но откуда? Эльф вновь осмотрел передний край немецкой обороны. Справа – дзот, слева – танк на пригорке, правее дзота бетонные противотанковые укрепления, торчащие из снега, точно клыки неведомого зверя. За ними? Нет, не слишком удобно. Из дзота? Еще неудобнее. Нет, эльф чувствовал, что если немец и залег, то где-то на полосе между нашими и немецкими окопами, но где? Передний край представлял собой полосу земли, изрытую воронками от артобстрелов и бомбежек и усеянную обломками подбитой техники, остатками самой этой техники и трупами убитых. Между нашими позициями и немецкими помимо подбитых «пантеры» и «тигра», стоявшего чуть ближе, стоял и сгоревший «КВ». Танк дошел практически до немецких окопов, но, пытаясь обойти противотанковые заграждения, получил несколько снарядов в борт. В принципе, немец мог оборудовать позиции где угодно, хоть в одной из воронок, хоть подкопаться под любой лист железа. Ну, хотя бы, вон под тем листом брони, что был сорван с одного из танков прямым попаданием снаряда.

– Где же ты спрятался? – пробормотал эльф.

Оставалось только одно – выманить немца на встречную охоту, обозначить, что тут появился снайпер, который не боится бросить ему вызов. Эльф несколько минут рассматривал немецкие позиции в окуляры перископа, а потом неожиданно вскочил и, вскинув винтовку, произвел два выстрела подряд. Ранеткин, припавший вместо него к перископу, лишь присвистнул и, схватив тот в охапку, крикнул:

– Денис, сматываемся, сейчас они сюда долбанут по полной.

Едва они покинули то место, как вокруг стали рваться минометные мины, а верхушку бруствера вспахали пулеметные очереди.

Отто оглядел полуразрушенный подвал замка, с которым практически сроднился за это время и, вздохнув, закинул на плечо собранный рюкзак. Взяв со своей импровизированной кровати автомат, он направился к выходу. Рейн понимал, насколько труден и рискован будет его путь, но сидеть, точно крыса, в сыром помещении ему уже надоело. Отто даже не знал, кто сейчас хозяйничает на этой территории, хотя, судя по тому, что он видел в замке русских… однако на войне всегда так: сегодня эта территория своя, а завтра уже занята противником. И тем не менее. Сидя или бродя в темноте подвалов разрушенного замка, Отто долго думал, как ему поступить?

То, что война проиграна, он прекрасно понимал, уже отправляясь на это задание, однако такое стремительное продвижение русских было все-таки неожиданно. Еще каких-то два года назад эти русские отступали, оставляя город за городом, их солдаты тысячами сдавались в плен, а над поверженными городами гордо реял орел вермахта. А теперь? Теперь все было наоборот, их армии отступали, русские, пережив позор и отчаяние сотен поражений, все же сохранили стойкость духа, мало того – их дух закалился и окреп в боях, и теперь их армии, точно остро отточенный меч, нависли над сердцем рейха. Рейн не сомневался, что война будет окончена в ближайшие полгода, а может, даже быстрее.

Решение созрело быстро. К русским подаваться было верхом глупости, даже если он предложит им все знания, полученные им за время службы в «Аненербе», не было гарантии, что те на это клюнут, а значит, лагерь для военнопленных и туманная перспектива будущего. Нет, в лагерь Отто не хотел, но были еще и американцы. Из донесений разведки, к которым он имел доступ, следовало, что те активно интересуются сотрудниками данной организации. И вообще «союзники» во многих аспектах выглядели привлекательнее, но их тоже надо найти, а за эти дни, проведенные им в подвалах замка, наверняка изменилось многое. По расчетам Отто, сейчас был конец января или начало февраля. Значит, надо было разведать обстановку и все выяснить. И все равно на благополучный исход его пути мало надежды, но кто не рискует…

Выбравшись наружу, Рейн несколько минут стоял, озираясь, затем повесил автомат на шею и быстрыми шагами направился прочь от замка.

Глава 17

Маттиас Хельмут сидел на кровати и аккуратно смазывал части винтовки, разложенные перед ним на небольшом столике. Сегодня он был не в духе. Едва он похвалился перед офицерами, что устранил всех более-менее хороших русских снайперов на этом участке, а те, что остались, годились лишь для пугания ворон да неосторожных солдат, как такой конфуз. Маттиас раздраженно откинул промасленную тряпку и, оторвав новый чистый кусок, принялся сосредоточенно прочищать затворную раму винтовки. Сразу двоих. Этот русский уложил сразу двоих офицеров, и какая разница, что из младшего звена и что эти два идиота перлись по окопам, даже практически не пригнувшись, сейчас в пополнение много таких приходит, всю войну просидели в тылу и теперь продолжают ходить, точно на прогулке. Но все равно, этот русский сделал это чересчур демонстративно, точно обозначая свое присутствие и говоря ему Маттиасу Хельмуту, – вот, я здесь и жду тебя.

Что ж, Маттиас вставил затвор в винтовку и, передернув его, прицелился в противоположную стену. До встречи.

– Ты все понял? – спросил Дейнар у Ранеткина, разворачивая один из принесенных маскхалатов и доставая из-за голенища сапога нож.

– Да понял я, чай, не впервой, Дементичу вон сколько помогал, – махнул рукой солдат, наблюдая, как эльф превращает новенький маскхалат в кучу белых лент.

– Ну и замечательно, – эльф зябко передернул плечами. – Холодает.