Изобретатель чудовищ - Артем Михайлов

— Либо, либо!.. — осадил ученого Седоус. — Заладил. И без тебя тошно!

Ученый затих. Сквозь гул гребных винтов слышалось сиплое дыхание измученных путешественников.

— Нет сомнений, — снова заговорил Исидор, — мы движемся в цех или в лабораторию, где Магог изобретает чудовищ, каких только в силах явить самая изуверская фантазия. Нечто такое, что еще даже не выходило на поверхность!..

Пессимистические прогнозы ученого в этот раз вывели из себя Орхидею.

— Обратной дороги нет, Исидор. Мы можем лишь верить в себя и бороться. Что касается меня, я не сдамся без борьбы.

Феликс ощущал, что гнетущая атмосфера требует разрядки. Он вступил в разговор, с нажимом повторяя:

— Мы "рейд обреченных", друзья. Наш выбор правилен. Мы не могли позволить батискафу уйти пустым. Увидев пустой батискаф, Магог заподозрил бы, что его тайна раскрыта. Что надписи на стелах расшифрованы и пароль подобран. Любое донесение в форт было бы бессмысленным. Поняв все, Магог изменил бы пароль или превратил батискаф в ловушку. Мы поступили разумно. Если бы один из нас остался на берегу, а остальные погрузились в батискаф и погибли, произошло бы то же самое. Наш гонец явился бы в Ледяной форт, но Магог уже был бы прекрасно осведомлен, что его батискаф захвачен. Какое бы войско ни привел с собой гонец, его ожидала бы в лучшем случае бесполезная площадка со стелами, отключенная от всех систем. А в худшем, как я уже сказал, — западня. Но пусть даже я ошибаюсь! Оглядитесь в отсеке. Подсчитайте, насколько большой отряд разместился бы тут? Нам впятером трудно дышать. А будет нас десятеро? При всем желании, будь подмога у нас под рукой, в этом батискафе не отправишь целое войско. Мы сделали все, что возможно в нашем положении. Мы застанем Магога врасплох. Это единственное наше преимущество, учитывая, что численного преимущества у нас нет и не может быть.

Феликсу хотелось внушить своим спутникам уверенность в выбранном пути. Он стремился заразить их своим воодушевлением.

— Каждая минута грозит нам бедой, — не отрицал Феликс. — В батискафе нам светит изжариться заживо или задохнуться, а в логовище Магога на нас точат клыки самые жуткие твари. Но одно — рисковать жизнью, жалея об опрометчивом поступке. И другое — рисковать, когда риск неизбежен, когда он — плата за победный шанс. Не унывайте. Если нам и предстоит проститься с жизнью, то не потому что мы по неосторожности погубили себя, а потому что приняли вызов, брошенный нам судьбой.

Орхидея пристально всматривалась в заросшее, суровое лицо Феликса. Исидор задумчиво подал голос:

— Звучит убедительно, Феликс. Обещаю, я буду с тобой до последнего мгновения. Ты угадал: мне горько было бы сознавать, что все тяготы нашего похода и все удачи, которых нам удалось добиться, превратятся в прах в этой консервной банке. Но сейчас я присоединяюсь к тебе: мы заслужили шанс одолеть Магога.

— Ты достойный командир, — обратилась к Феликсу Орхидея. — Ты вдохновляешь, и Лавр тоже вдохновлял своих воинов. Я рада, что стала проводником твоего рейда. Теперь мы можем рассчитывать лишь на себя. Я тоже даю тебе обещание, Феликс: веди, я пойду в огонь, в пекло, куда бы ты ни повел.

— Все в чем-то клянутся. Что ж, самая пора, — установил часовщик. — Я пошел с тобой, Феликс, с целью найти и изучить новые механизмы. Из-за этого Тим изнылся, что шестеренки мне дороже людей, и в черепушке у меня не мозги, а устройство из смазанных машинным маслом колесиков. Да, у меня механическая рука, монокуляр вместо глаза, а туловище заклепано в железный корсет. Но, право, сердце у меня есть, и, хотя неловко в этом признаваться, оно вовсе не из железа. Я не такой бескорыстный, как ты или, там, Орхидея, не буду врать: я надеюсь, что мы расшибем башку Магогу, и я вдоволь покопаюсь в его мастерской. Но заруби себе на носу: жизнь любого из вас, даже этого плута, — Седоус покосился на Тима, — для меня ценнее самых точных часов. Так что я обещаю… короче, ясно: я не из тех, кто прячется за чужими спинами.

— Эй, ты, без намеков! — вознегодовал Тим. — Когда это я трусил? С Феликсом я, между прочим, познакомился раньше тебя. Где ты был, когда мы сражались в лабиринте под Огненным городом? Я говорю: если мы до их пор не сгинули, то и дальше вывернемся. Просто отлично, что мы сели в батискаф. Магог — мощная злобная тварь, его нам не победить без потерь. Обещаю: если от меня будет что-то зависеть, я готов, чтобы потерей стала моя собственная жизнь. В Огненном городе единственное, что я любил, была мелодия часовой башни. А теперь у меня есть друзья, даже ты, железноголовый, — поддел вор часовщика. — И я буду драться за своих друзей!

— Не будем думать о смерти: смерть не входит в наши планы, — суммировал Феликс. — Постараемся беречь силы.

Батискаф дрожал и покачивался, проталкиваясь сквозь плотные слои лавы. Феликс закрыл глаза: их щипало от градом катившегося со лба соленого пота. Рядом Исидор с присвистом вдыхал обжигающий легкие воздух. Орхидея закашлялась, давясь удушливым запахом разлагающихся органических останков — мрачном напоминании о грузах, перевозившихся в отсеке. Тим в изнеможении лег на пол. Часовщик что-то бубнил про себя, точно в бреду: прислушавшись, можно было разобрать, что он на все лады клянет Магога.

Они судорожно считали мгновения, гадая, сколь долго еще им придется мучиться во чреве лавового батискафа, прибудут ли они к точке назначения живыми и все еще способными за себя постоять.

Батискаф содрогнулся от сильного толчка и замер. Заглохли двигатели, сфера где-то пристыковалась. Прозвучал глухой лязг и уже знакомый скрежет открывающегося люка.

Выхватив пистолет, Феликс вышел наружу. За ним его спутники: Орхидея с арбалетом наизготовку, часовщик с молотом в железной руке и Тим с кинжалом. Всех четверых сковало нестерпимым холодом. Вокруг возвышались колючие снежные наросты. Из люка батискафа вырвались клубы пара, возникшего от резкого перепада температур. У путников застучало в висках. В полуобморочном состоянии, потеряв чувство направления, они опустили оружие и застыли, остолбенев.

К счастью, оцепенение длилось недолго. Инстинктивное ощущение, что они находятся в смертельной опасности, заставляло путников бороться с шоком.

— Тсс… — цыкнул Феликс.

До путников долетел какой-то быстрый цокот, клацанье металла о металл.

— Прячьтесь!

Путники еле успели скрыться за плотным, слежавшимся сугробом. Зуб не попадал на зуб, подгибались колени, но близость неведомого врага придавала сил. Странное цоканье нарастало. Вдруг из-за снежной гряды вынырнула группка существ, ростом не крупнее, чем по пояс взрослому человеку. Они напоминали крабов. Шустро перебирая конечностями, крабы бежали к батискафу. Их лапы отчетливо цокотали по полу, издавая дробный металлический звук. Существа и сами целиком были металлическими. Растянувшись цепочкой, они исчезли в отверстии люка.