Небес темнее не бывает - Стелла Уайтлоу

— Разумеется, ты останешься со мной, — грубо бросил Джет. — Я тебя покупаю. Помнишь, что ты сказала? Ты очень дорогая девочка, но я могу позволить себе небольшой каприз.

На мгновение Лисса усомнилась… а что, если она обозналась в темноте?

— Скажи, кто я, — потребовала она.

— Лисса, мать Бетани, моя возлюбленная, моя нареченная, а в недалеком будущем — моя ненаглядная жена.

— А как зовут тебя? — замирая, спросила она.

— На данный момент сойдет и «милый». Других имен не используй.

Джет отвел ее назад к столику, больно вцепившись в локоть, освободил для нее место и не спрашивая заказал сок папайи.

— Я купил ее на ночь, — пояснил он собутыльникам.

Те кивнули, обменялись понимающими ухмылками и снова заговорили вполголоса с Джетом, словно ее и не существовало. Богатые люди, судя по всему. Дорогие кольца, часы… Лисса гадала, не снится ли ей все это, но Джет крепко сомкнул пальцы на ее запястье, удерживая в мире реальности. Может быть, когда они останутся вдвоем, Джет наконец-то объяснит ей, что происходит.

Лисса настолько устала, что не вслушивалась в разговор. Бессильно склонив голову на плечо Джета, она дремала. Сказались сдвиг во времени, усталость, безумная тревога — молодая женщина ощущала себя как выжатый лимон. Пусть теперь Джет о ней заботится. Она в его руках.

Но вот Джет вроде бы договорился с собеседниками. Бесцеремонно растолкав Лиссу, он вместе с ней покинул ночной клуб. Они шли по кошмарной Легиан-стрит, отмахиваясь от таксистов, что притормаживали рядом, предлагая подвезти, ловко уклоняясь от превышающих скорость мотоциклистов, от сонных собак, от кур и уток, вышедших на ночную прогулку, обходя лавчонки, торгующие горячей пищей, уличных разносчиков и нищих, что все еще бродили в темноте, в надежде разжиться лишним долларом.

Джет крепко прижимал ее к себе, едва ли не переносил через рытвины. Этот мир не имел ничего общего с безмятежной атмосферой Холлоу-хаус. Бетани и тетя Сара остались где-то далеко, за тысячи миль. Лисса на мгновение усомнилась в способности собственного рассудка трезво воспринимать окружающую ее действительность. Может быть, она серьезно заболела и все, что предстает перед ее взором, горячечный бред? Только Джет был настоящим, принадлежащим разумному, благоустроенному миру. Вот сейчас она на миг закроет глаза, окажется в безопасности рядом с Джетом…

— Где ты остановилась?

— «Ида-бич». Совсем маленький отель.

— Я пойду с тобой. Ты представляешь, где это?

— Смутно. Где-то рядом с Пантай Кута. Точнее не знаю. Прости.

— Там есть туалет? Ванная?

— Удобства во дворе. Очень мило и натуралистично.

— Как трогательно. Веди себя так, словно мы чужие. — Джет, похоже, знал дорогу. Изрытый колеями переулок, по которому он вел ее, показался знакомым. Откуда-то вынырнул тощий котенок и снова растворился во мраке.

— Но мы не чужие.

— Играй, Лисса! Представь, что тобой руководит Грег Вильсон. Я не хочу, чтобы подумали, будто мы встречались раньше. Я купил тебя на ночь, усвоила?

Джет остановился и демонстративно полез в карман. Любой сторонний наблюдатель истолковал бы действия джентльмена весьма однозначно. Джет вытащил бумажник и отсчитал несколько сотен тысяч рупий.

— Возьми, на случай, ежели придется в спешке возвращаться домой. Надеюсь, обратный билет у тебя есть?

— Разумеется. Компания все оплатила. Но без тебя я не уеду, — заявила Лисса упрямо. — Даже и не рассчитывай. Я тебя нашла и больше уже не оставлю.

— Ты будешь делать то, что я скажу! — Джет перешагнул через корзиночку с подношениями, лежащую на мостовой, и Лисса сообразила, что они почти дошли. — «Тебя любить не мог бы я так сильно, когда б превыше не любил я честь», — загадочно изрек Джет в следующее мгновение.

Только позднее Лисса поняла, что он процитировал Ричарда Лавлейса, поэта семнадцатого века.

Теперь молодая женщина точно знала, где находится. Пьянящий аромат жасмина и гибискуса заполнил темноту, светильники перед изваяниями богов таинственно мерцали в зарослях. Она забрала у портье резной ключик, отперла замок, висящий на двух сплетенных из бамбука кольцах, и открыла тяжелую деревянную дверь.

Джет не стал ждать, когда Лисса зажжет свет. Он буквально смял молодую женщину в объятиях, снова и снова повторяя ее имя. Жадно впился в ее губы, осыпал поцелуями ее лицо, шею, уши, волосы. Они рухнули на застланную простыней постель, наслаждаясь соприкосновением тел. Джет сорвал с нее рубашку и прижался лицом к мягкой груди. Лисса задохнулась от блаженства и прильнула к нему, гладя ладонями мускулистую спину.

Она сходила с ума от любви, упивалась мыслью о том, что Джет жив и невредим и скучал по ней ровно так же, как она — по нему.

Джет нетерпеливо развел ей ноги, и союз тел ознаменовался мгновением почти непереносимого наслаждения. Волны страсти захлестнули Лиссу, проникли в самые глубины ее существа. Она судорожно выгнулась, радостно принимая в себя любимого. И едва не зарыдала от сладостного ощущения, охваченная буйством эмоций, чувствуя, как по венам ее струится живое пламя, ширясь и нарастая. Но вот наконец Джет застонал, не в силах более выносить восхитительную пытку, и тела их слились в апофеозе страсти.

Затем они лежали, обнявшись, тяжело дыша, заново переживая упоение любовного экстаза.

Я люблю тебя, я люблю тебя, — шептала Лисса, прижимаясь к его влажной от испарины коже. Молодая женщина слизнула языком солоноватую каплю и улыбнулась краем губ.

— И я тебя люблю, родная. Обещаю тебе, в один прекрасный день мы не станем торопиться, мы насладимся каждым мгновением. — Джет погладил ее светлые волосы. — А сейчас не проси. Слишком поздно. Если по правде, то тебе бы следовало меня пристрелить.

— Это верно, — согласилась Лисса, вспоминая о своих тревогах и горестях. — Но не сегодня. Завтра успеется. — Голос ее постепенно затихал, она погружалась в сон.

Словно завороженный, Джет не сводил глаз со спящей женщины. Она здесь, рядом с ним. Но кто знает, к каким последствиям все это приведет?..

ГЛАВА 18

Утренняя жара проникала сквозь соломенную крышу бунгало вслед за лучами солнца, что отыскивали зазоры в переплетении стеблей и листьев. Лисса спала крепким, умиротворенным сном.

Всю ночь она прижималась к Джету, подсознательно проверяя, рядом ли он. А под утро в полудреме снова и снова дотрагивалась до любимого, чтобы убедиться лишний раз в его присутствии. Мгновение незамутненного счастья казалось продолжением сна. Лисса приникла губами к его плечу и легонько стиснула зубами податливую кожу.