Китайская мысль: от Конфуция до повара Дина - Рул Стеркс

прочих небесных телах. Иногда мир духов наделялся бюрократическими атрибутами, а его обитатели представали в виде своеобразных чиновников. Эта тенденция прочно закрепилась в китайской народной религии: государственная бюрократия проникла и в религиозное воображение. Например, считалось, что божество Сымин — Управитель жизни — отвечает за регистрацию мертвых, и поэтому именно к нему рекомендуется обращаться с просьбой продлить земное существование. Реальные официальные документы приспосабливались к религиозным контекстам. Учтивые формулы, заимствованные из государственных процедур, применялись в молитвах и заклинаниях. Коммуникации, осуществляемые в спиритуальном мире, копировали административные и юридические протоколы, а в отношениях людей с духами воспроизводились отношения подчиненных с начальством, бытующие в повседневности. В гробницах периода Восточной Хань не раз находили различные виды документов, выполненных в административной стилистике; среди них были земельные контракты, закрепляющие права покойного на участок для своего погребения, документы, формально уведомляющие Землю, что ей надлежит хранить богатство и статус умершего в его загробном существовании, описи вещей, захороненных вместе с человеком. Охранительные предписания клали в гробницы для того, чтобы защитить живущих от правителей загробного мира и добиться отпущения грехов, которые числились за умершими при жизни. Некоторые люди, по-видимому, воспринимали отношения с миром духов в виде своеобразных контрактных обязательств, согласно которым принесение жертв духам позволяет взамен пользоваться их услугами. Среди прочих документов археологи нашли письменный контракт с духами, составленный в двух экземплярах — для каждой из сторон (он датируется 79 г. и известен как «молитва Сюйнин» — по имени усопшей, от лица которой документ был составлен). И хотя нам не хватает свидетельств, позволяющих утверждать, что в Древнем Китае любое взаимодействие с миром духов воспринималось как коммерческая по сути сделка, не вызывает сомнений тот факт, что религиозное благочестие тесно соседствовало с бюрократическим прагматизмом.

Наша общая картина пантеона духов, которым поклонялись в повседневной религиозной практике, меняется с каждым археологическим открытием новых текстов или новых артефактов. В отношении верховного божества применялись разные имена: Шан-ди (Верховный государь), Тянь-ди (Небесный государь), Хуан-ди (Желтый государь), Тай-и (Великий единый). К эпохе Хань появляется божество, обитающее в Большом Ковше в созвездии Большой Медведицы; оттуда оно покровительствует, кроме прочего, призракам мертворожденных и самоубийц. Верховное божество вершит суд над делами человеческими — это своего рода царь, сопровождаемый свитой из духов-подданных. Среди последних, в частности, Управитель жизни, упоминавшийся выше. С небесами ассоциировались многие духи, и поэтому китайцы прилагали немалые усилия, совершенствуя времяисчисление и наращивая астрономические познания: это помогало предсказывать действия звездных божеств. В пантеон природных сверхъестественных сил входили также покровители рек, ветров, дождей и грома. Шэнь-нун (Божественный земледелец) и Хоу-цзи (Государь-просо) опекали сельское хозяйство, причем первый из них, упоминавшийся в «Ши цзин», мог выжигать поля засухой или насылать дожди. Наконец, Цань-шэнь (Девица-шелкопряд) покровительствовала производству шелка. Воспроизводя иерархии человеческого мира, некоторым горам и горным хребтам присваивали официальный бюрократический ранг. Духи гор повелевали природными явлениями, например облаками и дождями.

Духи жили и в домах. Воздавая им должное, жертвы приносили воротам, тропинкам, колодцам, дверям, печке, метле, корзине для мусора, ступке и пестику и так далее. Особо выделялись пять домашних божеств, почитая которых приносили пять жертв. Поклонение духам животных (зоолатрия) упоминается в письменных источниках довольно редко, но умершие животные иногда могли обращаться в мстительных демонов или безобразничать в ответ на дурные поступки людей. В «Чжоу ли» даже упоминается государственная должность, обладатель которой отвечал за разорение гнезд птиц, фигурировавших в недобрых предзнаменованиях. Важным духом считалась Хоу-ту — Повелительница земли. Во времена Чжоу алтари земли (шэ) и алтари духов зерна (цзи) становились местами кровавых жертвоприношений, нацеленных в первую очередь на легитимизацию политической власти посредством закрепления владычества над земельными угодьями. В эпоху Хань алтари Хоу-ту встречались повсюду, от домохозяйств до поселений. Именно здесь отдельные семьи или целые сообщества предлагали духам свои подношения. Хоу-ту могла делить свой алтарь с другими божествами; со временем она возглавила бюрократическую пирамиду духов. Деревенские сборища с выпивкой и жертвенные пиршества в честь этого божества стали неотъемлемой частью местной религиозной жизни.

Желая уговорить или задобрить божественные силы, молящиеся обращались к различным методам. Наряду с астрологическими приемами использовалось гадание на черепашьих панцирях и стеблях тысячелистника. Эффективными считались заклинания, специальные телесные позы, заговоры, амулеты и талисманы, которым приписывалась магическая власть. Один из ритуальных танцев воспроизводил последовательность движений, известных как «шаги Юя» — легендарного героя, спасшего Китай от разлива реки Хуанхэ. Заклинания, произносимые медиумом или священнослужителем, как предполагалось, имели волшебную силу, проистекающую из ци или выдыхаемых ими частиц. Дыхательная магия, а также плевки и сморкания, призванные отвратить демонов, получили особенно широкое распространение в южных регионах, где знойный климат благоприятствовал шаманским практикам. Изгоняя злых духов, их нередко били палками или кололи ножами. Экзорцизм сопровождался барабанным боем и громкими проклятиями, люди рвали на себе волосы, посыпали их пеплом и рыли ямы, пытаясь добраться до демона. В качестве разновидности симпатической магии применялось подражание действиям злого духа. В том направлении, откуда исходило демоническое влияние, выпускались стрелы, сделанные из дерева, которое обладало защитными силами, например из тутовника, унаби или персика. Против злых сил применялись экскременты, ритуальные глиняные фигурки, а также природные предметы белого цвета, например камни или песок.

Загадочный мир призраков, демонов, небесных и земных духов, описанный выше, нечасто фигурирует в работах философов. Как поучал Конфуций, заниматься объяснением всего этого не следовало — достаточно принять спиритуальный мир как данность. Тем не менее в повседневной жизни Древнего Китая эта вселенная привидений, демонов и капризных предков, иногда добрых, а иногда и нет, занимала огромное место. Рассказы о потусторонних силах превратились в видный жанр китайской литературы, а книги и фильмы на эти сюжеты популярны и в наши дни. За исключением некоторых представителей школы моистов, китайские философы скептически относились к идее о том, что действия Неба и природы можно предсказывать или менять. Самым красноречивым среди них был Сюнь-цзы. В трактате, названном его именем, есть глава «О Небе», в которой Сюнь-цзы оспаривает мнение о том, что в природных аномалиях нужно видеть какие-то небесные знаки. Небо у Сюнь-цзы лишено этических побуждений, оно не подчиняется человеческой воле. Оно обеспечивает людей ресурсами, но как ими распоряжаться, люди решают сами. Согласно Сюнь-цзы, природа (Небо и Земля) и люди играют в мироздании совершенно разные роли и никакой мудрец или тиран не способен сбить Небеса с предпосланного пути: «Зима в природе не исчезнет из-за того, что люди ненавидят холод; Земля не станет менее обширной из-за того, что люди не любят больших расстояний» («Сюнь-цзы», 17.5). Какие-то явления могут казаться нам странными или зловещими только потому, что мы не понимаем, что они тоже являются