Тень луны - Вирджиния Спайс

Луис посмотрел на Мендрано, и тот согласно кивнул.

— Может, уменьшим их число?

— Это опасно. Пусть Жоан останется здесь. Тогда, если нам не удастся…

— Если вам не удастся, я останусь одна в джунглях или, того хуже, попаду в руки этим людям. Нет, я пойду с вами.

Луис улыбнулся и привлек к себе Жоан.

— Нам надо быть очень осторожными. Посмотри, Мендрано. Видишь троих с той стороны палатки?

— Да.

— Ты не смог бы обойти их?

— Думаю, смогу.

— Нам не удастся близко подойти к палатке. Нас непременно заметят на открытом месте. Мы с Жоан обойдем палатку сзади. Как только мы это сделаем, я подам знак. Дождемся, пока они уйдут. Если у них Сальма и Антонио, то девять шансов из десяти, что эти негодяи не пощадят их.

Луис прекрасно понимал, каково было Мендрано слышать это, но он должен реально осознать, в какой опасности его дети.

— Это звери, — прошептал Мендрано. — Если они причинят вред моей семье…

Он не закончил фразу, да этого и не надо было. Жоан и Луис прекрасно поняли его.

— А что будет, если они не выйдут все? — спросила Жоан.

— Тогда нам придется придумать, как выманить из палатки остальных, — ответил Луис. — Небольшого костра позади палатки будет достаточно.

— Остается надеяться, что до этого не дойдет, — добавил колумбиец.

— Эти люди очень опасны, Мендрано. Будь осторожен и благоразумен.

— Не волнуйтесь.

Мендрано кивнул. Говорить было уже нечего. Они и так понимали, что нужно освободить Сальму и Антонио. А в том, что дети там, сомнений не оставалось.

Колумбиец первым побежал к палатке. Затаив дыхание, молодые археологи смотрели на него. Наконец, Луис тихо сказал:

— Он на месте. Теперь наша очередь.

Он взял Жоан за руку и взглянул на нее.

— Боишься?

— Да.

Она не могла отрицать, потому что знала Луису и так все известно.

— Я так боюсь, что едва дышу.

— Я люблю тебя, Жоан. Пошли. Пригнись пониже. Ну, с богом.

Они побежали к лагерю, прячась за деревьями. Примерно в двадцати футах от палатки Луис остановился. Сердце Жоан вырывалось из груди. Она оперлась рукой на плечо Луиса и пыталась отдышаться.

Они наблюдали за палаткой, ожидая подходящего для нападения момента. Они и не подозревали, что на них тоже смотрят, и отнюдь не дружелюбно.

Когда люди Плюга вывели из палатки Франка и остальных, колумбиец и археологи были потрясены увиденным. Луис догадался, кудаих ведут. Сам не зная почему, но он не стал пытаться остановить их. Интуиция подсказывала, что сейчас не самое подходящее время для этого. Осторожно, чтобы не быть замеченными, они двинулись за группой, шедшей к гробнице.

Луис лихорадочно соображал, какой знак подать Франку.

— Они точно направляются к гробнице, — мрачно констатировал он.

— Когда они спустятся, то увидят, что нас там нет, — прошептала Жоан.

— Да. Но мы ничего не сможем сделать, кроме…

Спасительная идея осенила Луиса. От радости он тихо рассмеялся, а потом проговорил:

— Мендрано обгонит их и спустится вниз. У него два ружья и пистолет. Этим он сможет вооружить еще кого-нибудь. Тогда наши силы увеличатся.

— А если их закроют?

— Мендрано знает выход. Мы начинаем действовать, и пусть древние боги помогут нам.

Молодые археологи увидели, как идущие впереди остановились у входа в шахту. День померк как-то сразу, темный холм стал еще темнее. Клубились сумерки. Они были повсюду, они были в душе Луиса.

Мендрано к этому времени добрался до узкой вентиляционной шахты. Мак-Комби славно потрудился, загораживая ее камнями. Колумбиец как можно быстрее, и осторожнее убрал завал и пробрался в зал верхнего уровня гробницы.

Он поставил ружья в углу, оставив при себе только пистолет. Отчасти, как и все местные жители, он был охотником, поэтому ждать умел. И Мендрано настроился на ожидание. Он обязан быть внимательным.

Вдруг они пошлют на разведку кого-то из своих людей? Это не исключено. Ошибки быть не должно, ведь от его действий зависит жизнь его детей.

Луис и Жоан из своего укрытия наблюдали, как о чем-то спорят Франк и один из людей Плюга. Потом Сальму грубо отодвинули от Франка. Было ясно, что девушку оставляли заложницей. Значит, именно они с Жоан должны спасти бедную Сальму.

Алекс совсем обезумел. Мечта, которую он так долго лелеял, ускользала из рук. Он пытался поймать удачу за хвост. Но хвост этой химеры оказался таким скользким! Видеть себя богачом, уже почти быть им, и вдруг — хлоп! Все оказывается мыльным пузырем. Он останется без сокровищ, да к тому же еще нужно думать, как спасти свою шкуру. В душе Алекса кипела ненависть к Плюга. Больше всего на свете он хотел увидеть его мертвым.

Спор у входа в шахту продолжался.

— Я не оставлю Сальму с вами, — повторял Франк, разъяренный таким поворотом событий.

— У вас нет выбора, — самодовольно заявил сыщик. — И если сейчас вы доставите мне неприятности, в будущем расплачиваться будет она. Потом я возьму девушку с собой в гробницу. У меня странное ощущение, что мне лгут. Знаете, неприятное ощущение. Алекс положил этому начало, а я должен прекратить.

Мак-Комби метнул в него яростный взгляд. Плюга тихо рассмеялся и покачал головой. Его подозрения подтверждались.

— Я никогда в действительности не доверял тебе, Алекс. Но ты был полезен до этого времени.

Франк был взбешен до крайности. Он чувствовал себя бессильным защитить любимую девушку. Стыд и ненависть к врагам душили его. Он повернулся к своим спутникам и сказал:

— Пошли вниз.

— Карлос, эй, Карлос! — позвал Плюга. — Ты пойдешь вниз вместе с ними. Смотри, чтобы они не наделали глупостей. Если они предпримут какие-то действия, не нужные нам, — Плюга взглянул на Франка, — пристрели кого-нибудь.

Улыбка сползла с лица Карлоса. Это была гробница его предков, и войти в нее значило оскорбить их. Но неподчинение приказу Плюга грозило смертью. Карлос давно понял, насколько злобен этот француз. Колумбиец молил древних богов и Христа не наказывать его за то, что он вынужден делать.

Хоген с каменным лицом остановился у входа в шахту. Но прежде чем сделать первый шаг, он повернулся к Сальме.

— Не бойся, мы будем осторожны. Все будет хорошо, моя девочка. Я обещаю. Верь мне.

— Обещания хороши, когда можешь их выполнить. А так это просто пустой звук. Пых — и нет его! Вам, месье Хоген, должно быть это известно, — сказал Плюга.

Ему хотелось поскорее закончить дело. У него были крепкие нервы, и он умел себя контролировать. Всегда, в любых ситуациях. Странно, но сейчас он нервничал.

Мендрано стоял, прижавшись к стене, стараясь дышать бесшумно. Казалось, стук его сердца разносился по всем залам подземелья. Наконец, послышались шаги приближавшихся людей. Странное, ступенчатое эхо откатывалось назад и вниз, во мрак комнат, никогда не видевших солнца, а только свет ламп, вернувшихся сюда через несколько столетий. И вот сейчас люди несли лампу. Это было сигналом к действию.