Тайна голубиного пирога - Джулия Стюарт

– Махарадже не понравилась бы борода этого человека, мэм, – сказала она.

Пуки спрятала Альберта в багаже, который предстояло перевезти из Лондона в Хэмптон-Корт, а потом устроила ему жилище на чердаке. К сожалению, несколько раз ее питомец сбегал, когда любопытство брало у него верх над осторожностью. Осмотрительность никогда не была свойственна этой обезьянке. Так, во время путешествия Альберта из Индии капитан дал ему плод манго, и счастливец пришел в такой буйный восторг, что свалился за борт. В Хэмптон-Корте ему в особенности полюбились колпаки на печных трубах и, неизвестно почему, здешняя экономка.

Принцесса минуту сидела молча, глядя на служанку, которая пыталась приготовить заливное из птичьего мяса. Внезапно Минк вспомнила, где она видела в последний раз такие большие ноги.

– Это ты пришла на бал в костюме омара? – спросила она.

Служанка подняла голову от плиты:

– Мэм, пойти на маскарад было моим предсмертным желанием. Ведь прежде я никогда не бывала на балах.

Минк нахмурилась.

– А я думала, таким желанием было пойти в Королевский аквариум, – сказала она.

– И это тоже, – ответила Пуки, наливая крепкий бульон в медную форму.

– Но как тебе удалось раздобыть билет?

– Одна из служанок леди Монфор-Бебб стянула их целую пачку и всем продавала. Мне билет купила Элис. Я ей рассказала о своем желании пойти на бал и о том, что оно предсмертное, – призналась служанка, не поднимая глаз.

– Я полагаю, твой партнер в костюме Купидона был продавец кресса?

– Элис купила билет и ему. Я не знала, что он тоже пойдет.

Минк вздохнула.

– Итак, – сказала она, – в течение всего нескольких недель ты не выполнила моего распоряжения продать Альберта, нарушила запрет на визиты поклонников, заставила свозить тебя в Королевский аквариум – последнее из всех мест, куда мне хотелось бы поехать, – и присутствовала на балу для господ, одевшись омаром. Да еще стала подозреваемой в убийстве.

В ответ на каждое из этих обвинений служанка лишь поднимала глаза к потолку.

– Да, мэм, – ответила она, кивнув. – Все это я действительно сделала. Но я не убивала генерала.

– По крайней мере, у меня появился повод завести новую служанку, – пробормотала принцесса.

– Мэм, вы не станете нанимать новую служанку. Она не будет пересказывать вам анекдоты торговца маслом, – не выпуская из рук ложку, возразила Пуки. – И не сможет так хорошо беречь от моли ваш дорогой жакет на котиковом меху.

Минк читала газету в гостиной. Альберт смотрел на принцессу, сидя на каминной полке. Курительная трубка покойного хозяина торчала у него изо рта. Дверь отворилась, и вошла Пуки со своим шитьем.

– Мэм, у меня было много времени, чтобы подумать, когда я была в лабиринте, – сказала она, садясь на диван напротив хозяйки.

– Это звучит угрожающе, – заметила Минк, опуская газету.

Служанка вдела нитку в иголку.

– Я размышляла о том, как вы были невежливы с доктором Хендерсоном, которого махараджа не одобрил бы в качестве жениха. Но я совершенно счастлива: теперь я знаю, что вы влюблены в доктора, хотя он не умеет танцевать и у него нет денег. И то и другое, конечно, очень плохо. Но мы не должны обращать на это внимание. Никто не совершенен. То, что мужчина может быть идеальным, – заблуждение, свойственное девушкам в период помолвки. Оно развеивается сразу же после вступления в брак. Это уловка природы, чтобы люди не вымерли: ведь когда к женщине возвращается здравость суждений, она уже оказывается в положении.

Принцесса подняла газету.

– Я ни капельки не влюблена в доктора Хендерсона. Никогда не слышала ничего более смехотворного, – сказала она сухо. – Кстати, я собираюсь завести велосипед.

– Вы сменили тему разговора, мэм, а это всегда бывает, когда знаете, что я права, но не хотите этого признать. И в любом случае вы не можете себе позволить такого приобретения.

Минк подняла брови:

– Велосипеды не такие уж дорогие. Они есть у многих.

– Пусть даже так, мэм. Но мясник снова напомнил, что мы должны оплатить его счет. Еще одно письмо пришло из универсального магазина «Маршалл и Снелгроув».

– Подобную покупку я вскоре могла бы себе позволить.

– Мне придется искать другое место, если вы станете ездить в бриджах на этой машине, мэм, – заявила служанка, берясь за иглу. – Я должна думать о своей репутации.

Минк принялась переворачивать страницы газеты, выискивая объявление, которое она недавно в ней поместила, надеясь разрешить свои финансовые затруднения. В нем говорилось: «Ее высочество принцесса Александрина, частный детектив. По всем вопросам обращаться во дворец Хэмптон-Корт». Она посмотрела на своего «доктора Ватсона» с торчавшим из башмака лавровым листом, чтобы отгонять молнии, и на мгновение усомнилась в принятом решении. Взгляд Минк упал на лежавший рядом серебряный портсигар с выгравированной на нем женщиной, которая охотилась на тигров, сидя на слоне, и принцесса тут же поняла, что ей делать.

Надев изумрудные серьги, Минк вышла пройтись по тем дорожкам, где гуляли многие английские монархи. Вскоре она оказалась в Тайном саду и направилась к так называемой Беседке королевы Марии – спускающейся к Темзе аллее с растущими по обе стороны вязами, ветви которых смыкались наподобие зеленого балдахина. Девушка отвлеклась от своих мыслей, увидев доктора Хендерсона, который шел ей навстречу. Он поднял шляпу, выпуклость на которой свидетельствовала о спрятанном в ней стетоскопе.

– Я хотела бы поблагодарить вас за то, что вы укрыли от полиции мою служанку, – сказала принцесса, когда она поравнялась с доктором. – Большинство людей при подобных обстоятельствах не захотели бы иметь с ней ничего общего.

– Насколько я понимаю, она вам очень дорога. У всех из нас есть слабости.

Принцесса опустила глаза:

– Любить непросто: все, к кому привязываешься, так и норовят вас покинуть.

Доктор Хендерсон помолчал немного.

– Если бы мне посчастливилось завоевать расположение любимой, я никогда не отпустил бы ее от себя, – произнес он, вглядываясь в лицо Минк и пытаясь угадать, какие чувства пробудили у девушки его слова. Потом терапевт добавил: – Правда, я не уверен, что она сочтет меня достойным ее.

Они оба отвели глаза в сторону.

– Я должен извиниться за свое поведение на балу, – кашлянув, сказал Хендерсон. – Вы были такой очаровательной Джульеттой, а я вам испортил весь вечер. Мой учитель танцев сказал, что женщина едва ли простит человека, который выставил ее на балу в смешном виде. Боюсь, он был прав.

Принцесса посмотрела на него и вздернула подбородок:

– Отвечу вам, доктор, словами Капулетти: «Нет, что вы, сядьте, где уж нам плясать!»[62]

– Вы, вероятно, правы, – сказал Хендерсон и опустил глаза. Сделав шаг назад, он пожелал ей приятного дня и, понурив голову, продолжил свой путь к дворцу.

И тогда, глядя доктору вслед, Минк внезапно поняла, что ее сердце принадлежит ему.

– Доктор Хендерсон! – крикнула она, догоняя его быстрым шагом.

Тот остановился и оглянулся.

– Я хотела спросить, не могли бы вы поучить меня ездить на велосипеде? Собираюсь его купить.

И столько нежности прозвучало в ее словах, что они долго стояли молча, не в силах отвести друг от друга глаз.

К тому времени как они закончили прогулку, наступил вечер. Когда Хендерсон провожал Минк домой, она услышала, что компания экскурсантов, покидающая «Королевский герб», горланит песню о домашнем пудинге. Принцесса запрокинула голову, посмотрела на звезды, кое-где скрытые за облаками, и ей почудилось, что все небо усыпано алмазами.

Примечание автора

Последние ордера на вселение в апартаменты дворца Хэмптон-Корт были выданы в 1980‑е годы. Два жильца, получившие свои квартиры по королевской милости, все еще обитают здесь, так же как и многочисленный дворцовый персонал, включая хранительницу виноградника, женщину.

Никогда доброта незнакомых людей не бывает столь важна, как при написании романа о таинственном убийстве в Викторианскую эпоху. Когда у меня впервые возник замысел этой книги, я жила на Ближнем Востоке и отправляла по электронной почте вопросы Джону Шифу, историку из Хэмптона. Он очень любезно и быстро присылал мне ответы, один из них даже в канун Рождества, когда я оторвала его от приготовления индейки. Чувствую себя в долгу перед этим джентльменом, о чем и сочла необходимым написать. Многие другие эксперты также потратили немало времени и усилий, отвечая на мои вопросы. Я особенно благодарна профессору Джеймсу К. Уортону, доктору Брайану Парсонсу, доктору Дэниелу Грею и профессору Аластеру Брюсу, кавалеру ордена Британской империи. Я признательна покойному Эрнесту Лоу за его описание дворца, а также историку Саре Е. Паркер, знатоку милостей, дарованных королевой. Я благодарна персоналу дворца за великодушие, проявленное ко мне, когда я вела свои изыскания в Рыбном дворе и во время многочисленных последующих визитов. Особую благодарность я хотела бы выразить Джиллиану Коксу, Энтони Булдингу и больше всех Иэну Франклину – он настоящее чудо. Выражаю сердечную признательность издательству «Даблдей», в особенности моему редактору Элисон Каллахан и, конечно же, моему замечательному агенту Грейн Фокс. В заключение мне хотелось бы с благодарностью упомянуть Британскую библиотеку и библиотеку «Уэллком» – не только за книжные собрания, но и за их горячие булочки.