Пепел жизни - Рина Харос
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вижу, что твое воздержание продлилось недолго, – встав в дверном проеме, я скрестил руки на груди и прислонился плечом к косяку, наблюдая за тем, как быстро поднимается и опадает спина Клерса. Казалось, только дыма из ушей не хватало – так было озлоблено существо – сначала на ламию, которая лишила его запретного лакомства, а потом на меня, что не сдержал колкого замечания.
– Я уже даже такой маленький срок считаю победой, – просипел в пол Клерс.
– Твоя взяла. – Мы молчали около минуты, и наконец, не выдержив, я заговорил первым: – Мне нужна твоя помощь.
– Мммм? – Сатир быстро и резко вскинул голову вверх, посмотрев на меня ошарашенным взглядом. Он привык к тому, что мы постоянно что-то выясняли и устраивали конфликты на ровном месте, поэтому подобное заявление послужило для него неким белым флагом для примирения. По крайней мере, мне хотелось в это верить.
– Нужно, чтобы ты помог откопать мои кости.
– Чего? – недоуменно произнес сатир, который стал напоминать тупоголового козла.
– Не заставляй повторять дважды.
Клерс пару раз моргнул, будто пытался прийти в себя, медленно поднялся с пола и, цокая копытами по полу, подошел ко мне, дернул за руку и коснулся мохнатой рукой лба.
– Я, конечно, не уверен, что покойники могут болеть, но надо бы проверить, – отрешенно произнес сатир, склонив морду набок и пытаясь понять истинную причину моей просьбы. – Для чего тебе это?
– Мне необходимо, чтобы кости, к которым я привязал свою проклятую душу, были здесь, во дворце.
– Зачем? – Сатир продолжал упрямствовать, прекрасно осознавая, какой эффект на меня это оказывает – раздражение накатило волной, вызывая желание схватить Клерса за мохнатый загривок и пару раз встряхнуть, но вместо этого я наигранно-приторным, от которого скрипели зубы, голосом произнес:
– Чтобы наконец-то сдохнуть, тупая твоя башка.
– И все? – будничным тоном произнес сатир.
Пришла моя очередь удивляться.
– И все? – повторив вопрос сатира, я пару раз моргнул, силясь понять, действительно ли он не понимает важности этого вопроса или просто придуривается. Судя по тому, какими глазами на меня смотрел Клерс – отстраненными, туповатыми, он правда не смыслил в сказанном.
– Да, и все.
– О, тогда конечно. Без проблем. Когда пойдем доставать твои останки из земли?
– Сейчас.
* * *
– Ты можешь копать как-то поактивнее? – с раздражением в голосе произнес я, наблюдая за жалкими попытками Клерса обхватить основание лопаты и всадить острие в рыхлую землю.
– Будешь нудеть – возьмешь лопату в свои мертвые зубы и начнешь копать! – огрызнулся сатир и кинул на меня озлобленный взгляд. Лопата, на острие которой был ком грязи, взметнулась вверх и окропила вязкой жидкостью шерсть Клерса. Тот, казалось, был готов просто переломить деревянное основание пополам, если бы хватило сил, – желваки на лице заходили ходуном, рука сжалась в кулак.
– Успокоились, вдох, выдох, – я медленно начал жестикулировать, покачивая руками в воздухе, призывая сатира сбавить обороты злости и агрессии. Он посмотрел на меня как на умалишенного и покрутил пальцем у виска.
– Я до сих пор не могу понять, какого черта согласился на твою сомнительную авантюру. Околдовал меня, что ли, жижа ты болотная?
Клерс задумчиво почесал густую бороду и усмехнулся, будто сказал безумно остроумную шутку. Я наигранно рассмеялся пару раз и надел на лицо непроницаемую маску, как только наши с сатиром взгляды встретились.
– А если серьезно, – Клерс вставил острие лопаты в землю и тяжело вздохнул, – почему ты сам не можешь выкопать кости?
– Думаешь, не пытался? – Я горько усмехнулся, рухнул в траву на спину и завел руки за голову.
– Так все же?
– Выкопай хотя бы одну кость и дай мне.
Я услышал лишь раздраженное фырканье и последующий звук ударяющейся лопаты о рыхлую, чавкающую землю. Прошло меньше минуты, прежде чем кость упала рядом со мной. В боку неприятно кольнуло, но я, преодолев нестерпимое желание отшвырнуть ее в сторону, привстал на локтях и протянул ладонь. Кость, едва приподнявшись над землей, пронзила руку болезненным током, отчего я издал сдавленный хрип и закашлялся темной вязкой жидкостью. Сатир охнул, увидев, как в моем боку образовалась зияющая дыра, сквозь которую он смог увидеть лес позади нас.
– Что это?
– Это магия Смерти, которая не позволяет мне дотронуться до костей. Каждый раз, когда приближаюсь к ним на расстояние вытянутой руки, часть плоти образует пустоту, пока не окажусь на безопасном расстоянии. Если решусь достать их, то это грозит тем, что просто превращусь в ничто, даже не смогу перейти в Забвение, чтобы ответить за собственные грехи.
– А при помощи ткани? Перчатки, например… – Клерс не унимался, не сводя ошарашенного взгляда с дыры в моем теле, которая медленно затягивалась при помощи магии – черная дымка, присущая всем лемурам, окутывала рану в бережном объятии, соединяя омертвевшие сухожилия и мышцы воедино.
– Это не помогает. Я перепробовал все. Ткань просто осыпается кучкой пепла.
В глазах сатира промелькнуло сочувствие. Он шумно сглотнул и сжал основание лопаты, замерев.
– Для чего эти жертвы?
– Ради семьи. Ради жены и сына, которых не смог сберечь.
Первым неловкость прервал сатир.
– Тогда, на могиле отца, Касандра сказала, что мне осталось недолго. Она может видеть, сколько осталось прожить существу, но почему не смогла предчувствовать смерть Джойс?
– Потому что Джойс – творение мойр, их магия не подвластна ни одному существу. Аура и временной отрезок жизни каждой из сестер скрыт от глаз людей и чудовищ, но это не значит, что они будут жить вечно.
– Твои загадки скоро меня сведут в могилу.
– Не сведут. Не тебя, Клерс, не тебя… – я сжал переносицу пальцами и тяжело вздохнул, – прошу, выкопай эти кости как можно быстрее, времени осталось мало.
– Для чего?
– Клерс! – взревел я, не в силах больше выдерживать бесконечный шквал неуместных вопросов.
– Да все, все, копаю, – обиженно произнес сатир и взметнул лопату в воздух, погружая острие все глубже, попутно откидывая выкопанные кости в сторону.
Когда последняя оказалась вырыта из земли, он осторожно обтер каждую какой-то тряпкой и сложил в платок, завязав узлом. Я лишь сидел и наблюдал за тем, как мои останки грудой скидывались воедино, вызывая волну отвращения.
Обратно мы шли в полной тишине. Клерс смиренно нес платок с костями, что-то бубня под нос, а я старался не подходить
