Донни Браско: моя тайная жизнь в мафии. Правдивая история агента ФБР Джозефа Пистоне - Ричард Вудли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
За меня поручился Левша, да и сам Сонни наверняка наводил про меня справки на Малберри-стрит. Теперь нам предстояла личная встреча. Если мой образ покажется Черному неубедительным, если я не смогу произвести нужное впечатление, если у него возникнут сомнения, то вся операция пойдет насмарку. Напротив, если я выдержу экзамен, то налажу прямой контакт с высокопоставленным капитаном, как это вышло с Майком Забеллой. И мне не придется обращаться к Сонни через Левшу или других посредников.
Мы с Росси встретили гостей в аэропорту. Сонни прилетел с Левшой и своей подружкой по имени Джуди. Левша пожал мне руку, мы с ним поцеловались в щеку, после чего началась процедура знакомства:
— Сонни, это Донни.
Сонни и я обменялись поцелуями. Затем я сказал:
— Сонни, это Тони, он со мной. Тони, это Сонни.
Сонни пожал Росси руку.
Мы отправились на ужин в ресторан «Малио» в Тампе, а оттуда выдвинулись в «Кингс корт».
Сонни было под пятьдесят. Он выделялся крепким телосложением, широкой грудью и мощными руками, но никак не ростом. На правой руке у него красовалась татуировка в виде пантеры. Прозвище «Черный» ему дали из-за смуглой кожи и густой шевелюры, которую он покрасил в насыщенный черный цвет. Под глазами у Сонни залегали глубокие мешки, поэтому его одутловатое лицо всегда выражало либо усталость, либо злобу, в зависимости от настроения. Люди застывали под его взглядом, даже когда Сонни просто отдавал очередное распоряжение. Любой зловещий слух становился еще более зловещим, если в нем упоминался Сонни, а добрых слухов о нем никто не слышал. Но, в отличие от Левши, Сонни держался невозмутимо, властно и уверенно. От него веяло надежностью, а не высокомерием. Он был моложе Майка Забеллы и обладал более цепкой хваткой. От его внимания не могла ускользнуть ни одна мелочь. Сонни ценил преданность по отношению к себе и мгновенно мог убить за любое неповиновение.
После экскурсии по «Кингс корт» Сонни отвел меня в сторонку, подальше от столика, за которым мы расположились.
— Донни, я навел кое-какие справки, прежде чем лететь сюда. Пообщался с твоими старыми знакомыми из центра. Они хорошо о тебе отозвались. Левша тебя хвалит. Все говорят, что ты правильно делаешь свое дело, держишь рот на замке, не задаешь лишних вопросов и не ввязываешься в конфликты. Кладешь денежку в общак и не требуешь внимания к своей персоне. Мне нравится такой подход. Давай держать связь напрямую. Если что, обращайся сразу ко мне.
— Я польщен, Сонни.
— Уже есть мысли, что тут организовать можно?
— Ставки, бабки в долг. Для начала.
— Согласен. Ребята из Нью-Йорка тоже одобрят. Тебе прислать человека на подмогу, чтобы запуститься со ставками и ростовщиками?
— Думаю, справлюсь. За этим приглядит мой кореш Чико, я ему доверяю.
«Чико» был еще одним агентом во внедрении, которого мы с Росси поставили приглядывать за делами клуба, чтобы свободно мотаться между Майами и Нью-Йорком.
— Сколько тебе надо, чтобы запуститься с ростовщиками?
— Думаю, штук двадцать пять для начала.
— Какие тут расценки?
Под расценками Сонни имел в виду процент, под который ростовщики выдавали деньги в долг.
— Тони говорит, процентов пять максимум. Все зависит от клиента и суммы займа. Заодно и в Орландо можно запуститься.
— Давай сначала здесь со всем разберемся, а потом уже в Орландо полезем. У меня там свои люди. Мне нравится этот клуб, выглядит перспективно в плане бабла. Донни, ты помни главное: бабок на всех хватит. Мы ведем дела как партнеры, делимся друг с другом и не обманываем своих. За нами целая армия в Нью-Йорке. Нас никто не тронет, если будем вести себя должным образом.
Сонни поставил меня в трудное положение, разрешив обращаться к нему напрямую. Настоящий мафиозо сразу воспользовался бы шансом, чтобы подмазаться к капитану и выбить повышение. А вот агент ФБР, коим я и являлся, подобными действиями мог поставить под удар всю операцию. Если Левша затаит обиду, он может саботировать всю нашу деятельность по «Кингс корт». С одной стороны, я не имел права проигнорировать Сонни. С другой стороны, я не имел права предавать Левшу. Я решил, что расскажу Левше про разговор с Сонни сам, до того, как ему расскажут другие. Причем сделаю это с оглядкой на то, что мои слова могут дойти до Сонни. Все, что Черный может услышать обо мне, должно убеждать его в том, что я достойный напарник.
Следующим утром я разыскал Левшу и передал ему детали нашего разговора с Сонни.
— Но я все равно твой человек, мы вместе с самого начала, — отметил я, — и все дела с Сонни я буду вести через тебя.
— Я рад, что ты так думаешь — ответил Левша, — но что этот Сонни о себе возомнил? Хотел переманить тебя на свою сторону? Так не делают.
Весь следующий день мы провалялись возле бассейна в «Таитиан», слушая идеи Сонни про развитие местного бизнеса. Он предложил вести наши ростовщические и букмекерские дела втихую через фургончики, которыми доставляли кофе на стройплощадки. По плану Сонни, водитель такого фургончика мог самостоятельно принимать ставки или выдавать деньги. Кроме того, Сонни задумал организовать «Ночь в Лас-Вегасе» — популярный марафон азартных игр, после которого всю выручку якобы отправят на благотворительность.
— Запустим «Ночь в Вегасе» и застолбим это дело за собой. Никто не сможет влезть после нас! Приступайте к подготовке. Я пришлю рулетки и прочую дребедень из Нью-Йорка.
Я обожаю читать. В ходе операции я особенно пристрастился к газетам и читал любые, до которых только мог дотянуться. «Чем занять Донни? Дайте ему пару газет, и он счастлив весь день», — говаривали парни.
Но я читал не только из любви к печатному слову. Газеты служили отличным прикрытием. Проглатывая «Нью-Йорк Пост», «Нью-Йорк Таймс» или «Дэйли Ньюс» от корки до корки, я параллельно вслушивался в разговоры окружающих. Все думали, что я просто читаю, а мое подслушивание им не приходило в голову.
Когда Левша навещал меня в любом месте за пределами Нью-Йорка, будь то Милуоки, Калифорния или Флорида, он всегда привозил свежий выпуск «Нью-Йорк Пост» и «Дэйли Ньюс». Всегда. Я встречал его в аэропорту, и первым делом
