Реабилитант (СИ) - Сухов Александр Евгеньевич

Впервые за долгий обед их милость Тойо Ванкарт Эйтери соизволили обратить на меня свой светлейший взор. Несложно догадаться, граф был здорово напуган, осознав свою беззащитность перед чудовищем, фактически уничтожившим его лучшие псионические кадры. Однако, преодолевая страх, он все-таки выдавил из себя надтреснутым голосом:

— Кто вы, Дэн Шир? Впрочем, вряд ли вы назовете свое настоящее имя, да оно мне, по большому счету неинтересно. Если вас подослали конкуренты по мою душу, назовите вашу цену, я заплачу в десять… нет, в сто раз больше. Если вы человек принципов и вас не устроит мое предложение, делайте свое черное дело, только никого из моих близких не трогайте. — На что в комнате воцарилась абсолютная тишина. Непонимающие взоры присутствующих устремились на изрядно взбледнувшего хозяина.

Отставив на время свой порыв незамедлительно покинуть помещение, я с жалостью посмотрел на графа. Типичный параноик, сам затеял покушение на гостя, после неудачи что-то накрутил в своей изощренной политическими игрищами башке. Определенно, меня приняли за наемного убийцу, проникшего в дом под вполне благовидным предлогом. Даже деньги предлагает в качестве выкупа. Ха-ха-ха! Насмешил! Мне — деньги! Вообще-то, он не имеет представления о моих финансовых возможностях, так что ему простительно.

— Успокойтесь, граф, я не собираюсь причинять вред ни вам, ни вашим близким, ни сидящим за вашим столом жополизам. Я здесь исключительно для того, чтобы получить родительское благословение перед помолвкой с Лани. Впрочем, после того, что вы приказали своим псионикам сотворить со мной, не вижу смысла далее оставаться в этих стенах. Тем более, в вашем благословении мы отныне не нуждаемся. Спасибо за угощение, ваше сиятельство! Разрешите откланяться. — После этих слов я перевел взгляд на Лани. — Ты со мной?

— Разумеется, любимый. — Хмуро взглянув на поникшего родителя, девушка укоризненно покачала головой: — От тебя, папа, ничего подобного я не ожидала.

Все-таки она у меня умница, мгновенно сориентировалась в ситуации и сделала правильные выводы.

Через четверть часа наш флайер рассекал воздух над обширными просторами здешнего Мирового Океана. Всё, Рубикон пройден, мосты сожжены. Дальше с семейством Эйтери нам не по пути. Жалею ли я? Откровенно говоря, нисколечко. В первой своей жизни не мог похвастаться обилием родственников, а коль не жил богато в этом плане, так и привыкать не стоит. Козни могут организовать, особенно скооперировавшись с родом Вартлай. И все-таки надеюсь, что Тойо Ванкарту Эйтери достанет ума не связываться с человеком, фактически уничтожившим шестерку самых сильных одаренных, числившихся в его штате.

По ходу поведал подруге о той подлянке, что задумал в отношении меня её хитроумный батюшка. Выжгли бы мне мозги, так не доказуемо, что это случилось посредством стороннего вмешательства. Грибов не тех или вустерсов аллергенных откушал. Как результат, обширное кровоизлияние в мозг, перед которым даже подорожник бессилен, не говоря о каких-то регенерационных коконах. Погоревала бы моя несостоявшаяся супруга, да пошла бы под венец с нелюбимым Чезом Вартлай.

— Не пошла бы, Дэн, — девушка аж топнула ножкой.

— Пошла бы, непременно. А куда тебе деваться, родаки непременно бы надавили. Чез из кожи вон вылез бы, чтобы загладить очередную свою «вину» перед тобой. Вот ты бы и сдалась. И неважно, что потом при всякой малейшей возможности блядовала бы от постылого, главное, условия межкланового сговора соблюдены, все довольны, все смеются.

На что, немного подумав, Лани с грустным видом кивнула:

— Наверное ты прав, любимый. — После чего подластилась ко мне под бочок и с видом лисы, объегорившей при дележке сыра двух глупых медвежат, спросила: — Как же все-таки тебе удалось справиться с шестеркой одаренных?

— Об этом поговорим после того, как обустроимся на нашей планете. У меня имеется средство кардинально повысить наши псионические возможности. — После чего перевел тему разговора в иную более интересную для нас обоих плоскость: — Если ты не против, завтра подаем прошение на заключение брака в королевскую канцелярию. По местным законам отказать нам никто не имеет права, месяц промурыжат, но не более того, вроде как на раздумье. Послезавтра я отправляюсь в свою вотчину, посмотрю, что там и как.

Прошение на брак мы подали на следующий день. Перед отлетом направил в поместье Лани всю пару сотен боевых роботов, находившихся на борту «Малыша». Мне они без надобности, пусть охраняют подругу. Береженого, как говорится, бог бережет, а боевая тактическая группа в помощь Всевышнему будет не лишней.

Я уже четверо суток скачу как кузнечик на своем чудо-корабле, преодолевая с каждым прыжком невероятное количество световых лет. Спасибо предкам, не пасовавшим перед возможным восстанием машин и предоставившим этим машинам достаточно широкую автономность. Кораблем такого класса, построенным в Содружестве, управлять в одиночку из-за огромного количества, на мой взгляд, излишних ограничений я бы не смог.

Времени до предстоящего прыжка еще много. Хотел, было направиться в тренажерный зал. Однако искин «Малыша» неожиданно уведомил, что со мной желает пообщаться некий Труф кан Майзинь.

О-ба-на! Наконец-то очухались «контрабасы». Интересно, что хотят мне сообщить?

Глава 21. Эпилог

Глава 21

Судя по брезгливому выражению на физиономии моего старинного знакомого, он был не очень рад меня видеть, лишь только служебный долг заставляет его общаться с таким дерьмом. Ну да, они же прекрасно осведомлены о моих гешефтах, полученных от продажи кристаллов, при этом себя они не считают виноватыми вообще. Плавали, знаем, отговорок у них жопой жуй и что «Боливар двоих не выдержит» и «Это лишь бизнес, детка, и ничего личного». То есть, кругом правы только они, я же виноват по умолчанию. Так что, верните бабки, Дэн Шир, и будете прощены… может быть.

Ну это я так предполагал, что наш разговор с бывшим куратором состоится именно в таком ключе. Однако контрабандисту удалось меня здорово удивить и огорчить. Вместо обвинительно-обличительной пламенной речи киношного злодея или без каких-либо куртуазных экивоков типа: «Здрасьте! Рад вас видеть!», он включил запись на которой Лани в обществе незнакомой мне дамы прогуливается по огромному залу, уставленному скульптурами людей, нелюдей и животных. Похоже, выставка очередного авангардиста. Хотя нет, изображения вполне реалистичные из камня, металла и пластика, значит, не какой-нибудь местный Марк Квин, слепивший собственный бюст из собственного же дерьма и выставивший это непотребство на всеобщее обозрение. Девчата разглядывают стоящие на постаментах скульптуры бурно общаются, машут руками, над чем-то смеются.

Неожиданно потолок вместе с крышей рассыпается в пыль, но вместо того, чтобы обрушиться на головы посетителей выставки, мусор устремляется облаком ввысь. Последнее, что я вижу, как подхваченная гравитационными манипуляторами хрупкая фигурка Лани исчезает в недрах зависшего над зданием тяжелого космического челнока.

Епическая сила, какая все-таки беспечность! Ведь предупреждал не один раз, чтобы за время моего отсутствия не высовывала носа за пределы усадьбы. Места ей на пяти гектарах земли что ли мало? Уж там-то никакая опасность ей не угрожала. Нужно было отдать категорический приказ боевым дронам не пущать… Хотя, вряд ли сработало бы, да и подругу обидеть можно, мол, не средние века и нечего всякими «поясами верности» обкладывать девушку. Или что-нибудь еще эдакое, противоречащее здравому смыслу, накрутила бы в своей красивой головке. Тем временем эпизод закончился, и передо мной вновь предстал Труф кан Майзинь, на этот раз подленько так ухмыляющийся. Тварь.

— Надеюсь, этого достаточно?

— Чего вы от меня хотите? — Я постарался изобразить на лице самую кондовую крестьянскую непосредственность, при этом мой мозг едва не вскипел в попытках найти выход из откровенно неприятной ситуации. Меня, вне всякого сомнения, просчитали и надавили на самое больное место.