Кот со многими хвостами. Происхождение зла - Эллери Куин

Глава 5

На следующее утро Эллери позвонил в лос-анджелесское полицейское управление, попросив соединить его с дежурным из отдела по связям с общественностью.

— Сержант Лордетти.

— Сержант, это Эллери Квин… Здравствуйте. Я приехал писать роман о Голливуде… ах, слышали… нет, не могу заставить газеты поверить, честно сказать, и попытки оставил. Для книги мне требуется консультация специалиста, сержант. Не сможет ли кто-нибудь, скажем, из голливудского отделения уделить мне пару часов? Какой-нибудь тертый калач, опытный следователь по делам об убийстве, который частенько сидит в отделении, куда ему можно позванивать время от времени?.. Публичное разоблачение? И вы тоже купились — ха-ха! Я — сын копа? Нет-нет, сержант, поверьте, ничего подобного… Как? Китc? Большое спасибо. Вовсе нет. Если пожелаете напечатать заметку, пожалуйста.

Эллери связался с голливудским отделением на Уилкокс за бульваром Сансет, попросив к телефону лейтенанта Китса. Ему сообщили, что лейтенант говорит по другому аппарату, поэтому он оставил свой номер, попросив, чтобы тот перезвонил, как освободится.

Через двадцать минут к дому подкатила машина, откуда вышел худой высокий мужчина в удобном деловом костюме, позвонил в дверь, с интересом оглядывая крошечный садик. Эллери, прячась за шторой, пришел к выводу, что это не поставщик — руки пустые, в любопытном взгляде искрится веселье. Может быть, репортер, хотя для репортера слишком хорошо одет. Похож на спортивного комментатора или летчика-ветерана, свободного от полетов.

— К вам полицейский, мистер Квин, — нервно доложила миссис Уильямс. — Натворили чего-то?

— От этого я вас избавлю, миссис Уильямс. Лейтенант Китc? Потрясающая любезность. Я просил просто перезвонить.

— Сержант Лордетти пересказал по телефону ваш разговор, — объяснил голливудский детектив, заняв весь дверной проем, — я решил заскочить по пути, не терять время. Нет, спасибо, на службе не пью.

— На службе? Ох, миссис Уильямс, закройте, пожалуйста, дверь… На службе, лейтенант? Но ведь я сказал Лордетти…

— Он мне сообщил. — Китc аккуратно положил шляпу на зеленоватый стул. — Вам требуется консультация специалиста для детективного романа. Какая именно, мистер Квин? Как в Лос-Анджелесе раскрываются преступления? Приберегите это для «Миррор» и «Ньюс». Что вы на самом деле задумали?

Эллери вытаращил глаза. Оба усмехнулись, обменялись рукопожатиями и уселись, как старые друзья.

Китсу было под сорок, песочные волосы, ясные, довольно рассеянные серые глаза под рыжеватыми бровями, руки крупные, надежные, ухоженные, золотое кольцо на левом безымянном пальце. Глаза умные, мощная челюсть. Манеры слегка надменные. Сообразительный, крепкий коп, решил Эллери.

— Желаете прикурить, лейтенант?

— Нет, я курю всухую, — рассмеялся Китc, вытаскивая изо рта измятую незажженную сигарету. — Бросил. — Он сунул раскрошившуюся сигарету в пепельницу, вытащил новую и откинулся в кресле. — Интересуетесь каким-то делом? Не хотите огласки?

— Попалось кое-что вчера утром. Известно ли вам что-либо о смерти Леандра Хилла, оптового торговца драгоценными камнями?

— Значит, она и до вас добралась. — Китc сунул в рот незажженную сигарету. — Дело проходило через наш отдел. Девчонка всех достала. Какой-то дохлый пес, записка, якобы до смерти напугавшая ее отца, самой записки нет… Бредовая фантазия. Скорее в вашем вкусе, чем в нашем.

Эллери протянул листок, исписанный Леандром Хиллом.

Китc медленно прочел, осмотрел почтовую бумагу с обеих сторон.

— Подлинный почерк Хилла. Видимо, копия. Я нашел ее в дырке в матрасе.

— А оригинал, мистер Квин?

— Возможно, уничтожен.

— Если даже настоящая копия, — Китc положил листок, — ничто в ней не указывает на связь смерти Хилла с запланированным убийством. Месть, конечно…

— Понимаю, лейтенант, какая это для вас головная боль. По всему судя, действует психопат, а перспективная жертва отказывается помогать.

— Что за жертва?

— Вторая, упомянутая в записке. — Эллери рассказал о загадочной коробке, полученной Роджером Прайамом, и о том, о чем тот проговорился во время визита. — Тут не одно больное воображение, лейтенант. Даже если никто не собирается убивать Прайама… стоит заняться, согласны?

Детектив вытащил изо рта незажженную сигарету.

— Я не уверен, что хочу участвовать, — признался Эллери, глядя на пишущую машинку и думая о Делии Прайам. — Прежде чем принять решение, надо кое-что выяснить. Думаю, если что-нибудь обнаружится в прошлом Хилла и Прайама, записку можно будет исключить из разряда обычных бредовых посланий…

— И включить в разряд доказательств?

— Да. Поможете?

Китc секунду помолчал. Взял, перечитал записку.

— Можно с собой забрать?

— Разумеется. Только потом верните.

— Сделаю фотокопию. Вот что я вам скажу, мистер Квин. — Лейтенант поднялся. — Поговорю с шефом, если он разрешит тратить время, попробую что-нибудь раскопать.

— Кстати…

— Да, сэр?

— Пока будете раскапывать, поинтересуйтесь заодно неким Альфредом Уоллесом, секретарем Роджера Прайама.

Днем позвонила Делия Прайам:

— Удивительно, что вы дома.

— А где я должен быть, миссис Прайам? — Кровь вскипела при первом же звуке гортанного мурлыканья. Черт побери, словно первый коктейль после трудного дня.

— Чего-нибудь расследовать, или чем там занимаются детективы.

— Я не взялся за дело. — Он старательно говорил добродушным тоном. — Пока еще не решил.

— Вы вчера на меня рассердились.

— Рассердился, миссис Прайам?

— Простите. Мне так показалось. — Ох, правда? — Увы, на скандал у меня аллергия. Я обычно выбираю путь наименьшего сопротивления.

— Всегда?

— Приведите пример, — тихонько рассмеялась она.

С удовольствием, хотел сказать он, если вы ко мне к вечеру нынче заскочите. Но вместо этого безобидно спросил:

— Кто же кого допрашивает?

— Вы очень щепетильны, мистер Квин.

— Ну, пока я за дело не взялся…

— Не могу ли я помочь принять решение?

Приманка. Крутится катушка…

— Довольно опасное предложение… Миссис Прайам?.. Алло!

— Больше не могу говорить, — тихо шепнула она и умолкла.

Вспотевший Эллери положил трубку. Он так на себя разозлился, что пошел наверх принять душ.

В течение суток дважды заглядывала Лорел Хилл. В первый раз просто «ехала мимо», решила доложить, что ничего не происходит — совсем ничего. Прайам ее видеть не хочет; насколько можно судить, ведет себя, как обычно, диким свирепым зверем. Делия пробовала кое-что у нее выпытать насчет Эллери, и чем он занимается, и сама Лорел, признаться, все время гадает…

Эллери то и дело косился на пишущую машинку, и девушка через несколько минут убежала.

Вернулась на следующее утро, откровенно враждебно настроенная.

— Беретесь или не беретесь за дело?

— Не знаю.

— Я с адвокатами говорила. Вопрос о наследстве не урегулирован, но могу собрать деньги, заплатить пять тысяч в задаток.

— Дело не в деньгах.

— Скажите, если не хотите трудиться, я другого найду.

— Разумеется, всегда есть выбор.

— Да ведь вы тут просто сидите!

— Собираю кое-какую предварительную информацию, — терпеливо объяснил он.

— Здесь? В башне из слоновой кости?

— Из оштукатуренного песчаника. Мои действия полностью зависят от того, что выяснится.

— Делия вас на крючок подцепила, вот что! — воскликнула Лорел. — Ей вообще не нужно расследование. Просто поехала тогда за мной посмотреть, что я задумала, а все прочее чепуха и вранье! Она хочет, чтоб Роджера убили! Знаете, мне плевать, меня интересует только дело Леандра Хилла. Но если Делия будет стоять на пути…

— Вам девятнадцать лет, Лорел. — Эллери старался не выдавать раздражения.

— Признаюсь, не могу предложить вам того, что она предлагает…

— Миссис Прайам ничего мне не предлагает. Гонорар мы даже не обсуждали.

— Я не о деньгах говорю! — Она чуть не плакала.

— Не устраивайте истерику, — резко бросил он, хоть и не собирался грубить. — Потерпите немного. В данный момент делать нечего, кроме как ждать.

Девушка ушла.

На следующее утро Эллери развернул газету, сидя за подносом с поздним завтраком, со страницы которой на него смотрели Роджер Прайам, Леандр Хилл и сидевший на дереве Кроув Макгоуэн.

«Заявив, что его жизни никто не угрожает, состоятельный лос-анджелесский оптовый торговец драгоценными камнями Роджер Прайам не допустил нынче утром в свой уединенный дом над «Голливудской чашей» журналистов, до которых дошел слух о замысле убийства, жертвой которого он должен стать и которое предположительно унесло жизнь его делового партнера Леандра Хилла на прошлой неделе…»