Ассасин. Возвращение - Дмитрий Кружевский

«Она наша нелюрнана, только наша. – Черный волк зарычал, вздыбив на загривке шерсть и роняя из пасти слюну. – Не позволю».

Расрак приоткрыл правый глаз и, покосившись на стоящего рядом Наскра, коротко рыкнул.

«Владычица приказала не трогать чужаков. Против воли пойдешь?»

«Черный» как-то сразу сник, прижал уши, заозирался, словно боясь, что его услышат, и, покосившись на своего лежащего собрата, поджал хвост.

«Но она наша…» – снова раздалось в голове Расрака, но уже неуверенно.

«Она молода, дай время, успеешь. Пока надо так. Новые «вонючки»? – Он резко вскочил на лапы и, повернув голову вправо, шумно втянул ноздрями воздух. – Да, идут, много, куда больше, чем раньше. Сигнал дай, предупреди, а потом идем, надо сдержать».

Наскр понимающе оскалился и, задрав морду к небу, издал громогласный вой.

Эндрис быстрым шагом взбежал по лестнице и ударом ладони распахнул закрытую дверь, за мгновение до этого превратив язычок запирающего ее замка в мелкое металлическое крошево.

«Пляшущее» на широкой кровати цветастое одеяло замерло, затем его край откинулся, и оттуда появилась взъерошенная физиономия Варка-младшего. Бросив на отца мутный взгляд, он расплылся в улыбке и вальяжно махнул рукой, приветствуя вошедшего.

– А вот и мой папочка пожаловал, наверно, соскучился по своему дорогому сынуле, – сказал он заплетающимся языком, заставив Эндриса гневно нахмуриться. Однако Нуран совершенно не обратил на это внимание, продолжив: – Дорогая, знакомься, это мой папа, кстати, большая местная шишка, ажно прокурор. Да вылазь ты, будь вежливой.

Он резко дернул одеяло, открыв взору отца лежавшую под ним обнаженную женщину, чей возраст явно давно перешагнул за третий десяток. Та приподняла голову, окинула Эндриса оценивающим взглядом и, ощерившись в улыбке, кокетливо предложила:

– Господин желает присоединиться к нашему веселью?

– Господин желает, чтобы ты отсюда убралась, – бросил Варк в ответ. – И как можно быстрее.

Женщина пожала плечами, слезла с кровати и принялась неторопливо собирать разбросанную по комнате одежду, то и дело бросая в сторону Эндриса многозначительные томные взгляды. Однако тот лишь угрюмо наблюдал за ней, не двигаясь со своего места, а когда она подобрала последнюю вещь, неожиданно шагнул к ней, ухватил за плечо и, не обращая внимания на гневные вскрики, буквально вышвырнул за дверь. Вернувшись в комнату, он застал Нурана сидящим на кровати с бутылкой вина в руке.

– Ну и зачем было нас прерывать? – буркнул тот, прикладываясь к горлышку. – Или наш папочка действительно по нас соскучился?

Он ехидно захихикал, но, натолкнувшись на взгляд отца, в котором плясали искры едва сдерживаемого гнева, поперхнулся, выронил бутылку и потянул на себя одеяло, словно надеясь спрятаться под его защитой. Эндрис молча прошелся по комнате, стараясь не обращать внимания на испуганные взгляды своего никчемного отпрыска, и, поморщившись от стоявшего внутри стойкого запаха пролитого спиртного, распахнул окно.

– Смотрю, ты уже опустился до дешевых припортовых шлюх, – сказал он, поворачивая к себе ногой стоявший рядом стул и скидывая с него лежавшие там трусы кончиком своей трости.

– А что мне еще прикажешь делать, – огрызнулся Нуран, – я молод, и мне нужно как-то спускать пар, а тех денег, что ты мне даешь в последнее время, только на этих шмар и хватает.

– Пить меньше не пытался? – Варк катнул тростью валяющуюся на полу бутылку. – Глядишь, деньжат бы и хватало.

Лицо парня недовольно скривилось, а губы изогнулись в ехидной ухмылке.

– А может, папаня, ты просто перестанешь лезть в мои дела, – сказал он. – А то ведь твои соглядатаи мне прохода не дают, скоро уже вместе со мной спать будут и этих шлюшек шпилить.

Он хрипло рассмеялся своей шутке, заставив Эндриса поморщиться. Варк нервно хрустнул пальцами, стараясь успокоиться, а его отпрыск, неожиданно расхрабрившись, продолжил:

– И вообще, папань, что ты там за хрень придумал с этой женитьбой. Какого демона я должен брать в жены эту потыканную су…

Глаза демона на набалдашнике Варковой трости полыхнули красным, и лицо Нурана резко побледнело, словно от него в одно мгновение отхлынула вся кровь. Он пронзительно захрипел, схватившись руками за горло, а его взгляд помутнел от охватившего его безумного ужаса.

– Послушай меня, дитя неразумное. – Голос Эндриса был холоден, как снег с ледника. – Ты женишься на дочери Ривза, мало того, все те два дня, что остались до вашей свадьбы, ты будешь вести себя как подобает юноше твоего сословия. То есть будешь вежлив, благороден, галантен и по-демонически обаятелен, а на свою суженую будешь смотреть самым влюбленным взглядом, на который только способен. Ты меня понял… сынок?

Варк-младший в ответ заворочал глазами, попытался что-то сказать, но из горла вырвалось лишь неразборчивое шипение.

– Что ж, будем считать, что ты меня понял.

Маг щелкнул указательным пальцем по набалдашнику, и Нуран тут же обессиленно рухнул на скомканное одеяло, судорожно хватая ртом воздух. Впрочем, продолжалось это недолго, и уже через несколько минут он сидел на кровати, массируя горло и буравя отца ненавидящим взглядом. В ответ Эндрис лишь презрительно ухмыльнулся и, поднявшись со стула, приказал ему одеваться.

– Приводи себя в порядок и спускайся, я жду тебя в самобеге, – сказал он и, остановившись на пороге, добавил: – До твоей свадьбы не так много времени, так что дел у нас хватает, поторопись. Или хочешь что-нибудь возразить?

Последние слова были произнесены таким ледяным тоном, что Нуран отрицательно замотал головой, неожиданно почувствовав буквально животный ужас.

– Вот и хорошо.

Маг аккуратно затворил за собой дверь, оставив ошарашенного сына наблюдать за тем, как осколки сломанного замка собираются со всей комнаты к замочной скважине, втягиваясь в нее тонкой, блестящей металлом струйкой.

Повозки магеров совершенно не походили на те, что я видел здесь раньше. Крепко сбитые, обшитые на бортах листами металла, они напоминали мне этакие бэтээры на конной тяге в два тяжеловоза. Причем, судя по неспешности нашего передвижения, бедным лошадкам приходилось тяжко с подобным грузом, особенно учитывая тот факт, что они и сами везли на себе не меньше пуда брони, из-за чего весьма смахивали своим видом на коней каких-нибудь средневековых рыцарей. Вечером повозки ставили по обе стороны дороги, как бы отгораживаясь ими от леса, а саму дорогу с обеих сторон частично перегораживали снятыми с бортов щитами (броня повозок оказалась навесной), превращая стоянку в некое подобие небольшого форта. Даже лошадей и тех заводили внутрь этого ограждения – получалось несколько тесновато, но никто не жаловался. Конечно, на мой взгляд, все это построение давало больше психологическую защиту, чем реальную, но задавать вопросы, а уж тем более лезть с советами, я не стал. Если уж делают таким образом, то, значит, на это есть свои веские причины, чай, не первый день здесь ходят. Впрочем, на все обустройство лагеря уходило чуть больше получаса, и это учитывая, что группа Корина состояла всего из пятерых человек (включая его самого), точнее, гномов. Ну, тут надо заметить, что ребята у него были как на подбор: ростом мне до подбородка, бородатые, коренастые, широкоплечие и все как один покрыты шрамами, словно их по нескольку раз на дню драли кошки, причем это были очень большие кошки. Увидев их в первый раз, я даже подумал, что имею дело с родными братьями (так они были похожи, ну прям как китайцы на рынке), однако Корин сразу же опроверг мою догадку, хотя и признал, что в каком-то смысле все члены его группы дальние родственники, так как происходят из одного тейпа. Однако не прошло и полдня, как я стал различать по лицам своих новых спутников и уже сам себе удивлялся, как это еще каких-то пару часов назад они могли казаться мне практически однояйцевыми близнецами.

Возьмем того же Дорафа. Этот вечно что-то бухтящий себе под нос гном был уже довольно стар. Его добродушное загорелое лицо избороздили сотни морщин, сделав похожим на сморщенное моченое яблоко, вот только возраст никак не сказался на его недюжинной силе. Этот старик в одиночку таскал тяжеленные ящики с припасами и только с доброй улыбкой посмотрел на меня, когда я невольно выругался, поднимая один из них. В противовес ему Ронар был, наоборот, очень молод и, по словам Корина, его возраст всего лишь пару лет назад перешагнул тридцатилетний рубеж, что являлось для гномов порой вступления в полноценную взрослую жизнь. Как потом я узнал, в магеры юный гном решил податься по причине неразделенной любви, когда его избранница предпочла отдать руку и сердце более богатому сопернику. Тогда он в сердцах поклялся ей, что разбогатеет назло всему и уже более года ходил на промысел с кориновской группой, бережно откладывая все полученные за артефакты деньги в местный банк.