Шоу Подбор (СИ) - Софья Лямина

— Контракт!

И не знаю, что еще было в моем голосе кроме металла, шипения и рычания, но Габриэль Арчибальд не стал спорить, просто извлек из первого ящика стола пластиковый договор.

— Взаимный? — только и вопросила я, перехватывая чернильный стилус. Дождавшись раздраженного кивка от президента, взяла в руки контракт, бегло вчитываясь в слова. — Обязанность докладывать вам обо всех моих действиях, меня категорически не устраивает.

Я просто вычеркнула эту строку. И мне было все равно, что Габриэль Арчибальд попытался возмутиться. Я лишь взбешенно зыркнула на него, наплевав на инстинкт самосохранения, который радостно сообщил мне, что таки настал абзац, и сдохнем мы в страшнейших муках. Абсолютно безразличная к его доводам, я поставила подпись, почувствовав себя значительно лучше.

На губах тут же заиграла злая усмешка, и подумалось мне, что месть Калебу будет гораздо страшнее ГЕНО 744. В том смысле, что ранением блондинистый гад не отделается, а ждет его что-то очень страшное. Я пока не знаю что, но обязательно над этим подумаю. Я передала контракт президенту, дождалась, пока тот, усмехнувшись, поставит подпись и только после этого, довольная собой и обстоятельствами осознала, что только что сделала.

Словно на меня ледяную воду вылили! Я замерла, открыв рот и в полнейшем изумлении взглянула на окружающих, увлеченно за мной бдящими. По спине пробежался неприятный холодок. Закрыла рот, снова открыла, глянула на заинтересованного моей реакцией президента, затем сделала шаг назад, на всякий случай. Мало ли, вдруг решит прямо сейчас прикончить…

Стыд безумной волной накатил на меня. Щеки словно огнем опалило, а в голове заискрилось напряжение, словно ток по венам добрался до висков. И где моя былая смелость? Ау-у, ты где? Безрассудство? Гнев? Злость? Уверенность в правоте своих действий? Что, неужели все ушли и никого не осталось? Вот досада!

Я молчала. Собравшиеся тоже молчали.

Положение спас Илдвайн, распахнувший дверь кабинета с криком:

— Вот так и знал, что ты здесь!

Я облегченно выдохнула, борясь с желанием кинуться на шею доктору.

— Нет, Этель, я все понимаю, злость — это дело, конечно, хорошее. Но неужели так сложно было дождаться медикаментов? — перенял эстафету праведного гнева Илдвайн. — В тебя, на минуточку, из ГЕНО 744 выстрелили! А при таких ранениях, неугомонная ты женщина, принято лежать и страдать от слабости и болезненных ощущений! Никакого уважения к традициям! Или мне нужно тебя связать, а рядом надсмотр в лице инквизитора поставить?

И я смутилась. Шаркнула ножкой по ковру, вроде как неловко. Руки в замочек перед собой сложила. А сама готова всех богов благодарить. Это же такой шанс сбежать из-под линии обстрела. В смысле, от президента, на которого только что накричала.

— Да, Арчибальды заслужили хороший скандал с угрозами засудить, но здоровье-то важнее, юная леди! — продолжал доктор, уперев руки в бока. Правда, от возмущения очки Илдвайна съехали на нос, поэтому ему пришлось подцепить их указательным пальцем, которым позже тот тыкнул в меня, чуть не угодив в глаз. Я воскликнула, увернувшись. — Потом можешь хоть на кусочки их растерзать. Если нужно, я даже скальпель одолжу!

Но тут уже я посчитала своим долгом сообщить доктору очевидный факт:

— Илдвайн, скальпелем будет долго! Глянь на них, — я широким жестом обвела притихших и старательно сдерживающих смех мужчин. — горы мышц сплошные. И как, великодушно позволь поинтересоваться, я должна их скальпелем нашинковывать? Нет, я уж лучше одолжу кухонный тесак у Никеля.

Никель — это местный главный повар, с которым мы познакомились во время моего появления на кухне. Общий язык нашли быстро. Он вкусно готовил, а я хотела есть. В итоге расстались довольные друг другом, а я же пообещала заходить и «наведывать старого повара» как можно чаще.

— Не-е, не даст. — произнес доктор. — У нас инцидент один произошел. Понимаешь, я у него стул спер…Ну, как спер? У Эварда попросил выделить мне на время, а тот схитрил с-с… — быстрый взгляд на заинтересованную меня. — сеньор эдакий. Сообщил Никелю, что я прошу одолжить у него стул на время, затем притащил мне с видом победителя. А объявить владельца забыл. Ну я и держал его у себя, стул, в смысле. А потом случилось нечто. Никель, с поварешкой наперевес, явился ко мне и стал угрожать! Завязалась, значится, потасовка, во время которой удалось выяснить, что этот гад нас обманул. Видишь ли, Этель, это ты с Эвардом общий язык нашла, а мы всей резиденцией его недолюбливаем. В общем, стул я вернул, но с тех пор Никель очень внимательно относится к своим вещам.

Я задумчиво кивнула, вкладывая руку в протянутую ладонь доктора. Нервозность и смущение от задумчивых взглядом собравшихся были настолько сильными, что я практически забыла сообщить собравшимся то, зачем собственно пришла.

— Илдвайн, напомни мне, когда Калеб вернулся на территорию резиденции? — прошу невинно, выразительно глядя в сторону президента.

— Как только вы на прогулку конную отправились, так и появился, ирод блондинистый. — не задумываясь, отозвался доктор. — А что? Его тоже шинковать будем?

— Будем! — решительно сообщила я, зевнув и прикрывшись рукой. Накатила усталость, напомнив, что кровопотеря бесследно не проходит. — Только его и будем.

— Думаешь, это морда блондинистая снова тебя убить пытался? — заинтересовался Илдвайн, утягивая меня в коридор.

— А ты полагаешь, что это просто совпадение? — удивилась я.

После постыдной вспышки гнева накатила апатия и дикая усталость. Плечо ныло, а вместе с ним хотелось поплакать и мне.

— Я полагаю, — хмыкнул Илдвайн. — что продюсер хоть и сволочь, а на убийство не решиться. Кишка тонка. Это я тебе как дипломированный врач сообщаю.

В компетентности доктора сомневаться не приходилось. Я усмехнулась, выходя в коридор. И прежде, чем дверь кабинета захлопнулась, отрезая нас от собравшихся мужчин, я отчетливо услышала:

— Эл, мне плевать на контракт. — раздался спокойный голос Роберта. — Я женюсь на ней.

— В очередь, парень. — хмыкнул Агустини.

***

В следующий раз я проснулась уже в своих апартаментах от того, что живот сводило голодной судорогой. Сев в кровати, невольно поморщилась от пронзившей плечо боли. Настроение было не к черту. Да-да, именно так, а не просто «плохое».

Скинув ноги с кровати, включила свет. За окном разверзлось черное варево ночи, дождь уже не бил по стеклам, но ощущение на душе было такое, словно тяжелые капли хлестали прямиком по мне. Слабость ощущалась по всему телу, но я, безразлично выпив обезболивающее, поднялась с кровати.

Глянула на часы. Семь. Конкурсантки сидят по своим комнатам, ужин уже закончился,