Везунчик - Николай Романецкий

— Это ты, америкен бой? — раздался знакомый голосок.

— Я, конь в малине.

— Звоню из автомата. Савицкая пока жива. Видно, Раскатову она еще нужна, хотя я и не понимаю, для каких целей. Запоминай, где ее прячут. — Она продиктовала адрес и добавила: — Там охрана, два человека. Меняют их в три пополудни. Имей в виду, Савицкую держат на игле, делают инъекции какой-то гадости. Давай встретимся в двенадцать.

— Зачем? — спросил я.

— Затем, что я должна тебе помочь. В одиночку туда идти очень опасно!

— Ты мне уже помогла. Дальше я сам!

— Но…

— Никаких «но»! Не хватало, чтобы ты прикрывала меня грудью. Твоя грудь мне еще понадобится, — я хрюкнул в трубку, изображая смешок, — в другом месте и совсем для другой цели!

Ответного смешка не последовало. Инга некоторое время сопела, потом сказала:

— Черт меня дернул назвать адрес!.. Ладно, сделанного не вернешь. — В голосе послышалась мольба. — Будь осторожен, Максима!

— Буду, малышка, обязательно буду. Ничего со мной не случится! Я — везунчик! Ты тоже не забывай об осторожности. С Раскатовым шутки плохи!

— Хорошо, не забуду. — Она опять помолчала. — Встретимся вечером, в то же время на том же месте. Ни пуха ни пера, америкен бой!

— К черту, рашен герл! Обещаю, когда встретимся, я буду темпераментным, молодым и мускулистым! Совсем, как твои каналы…

— Трепач! — В трубке погнались друг за другом частые гудки.

Я трижды сплюнул через левое плечо, вернулся на свое место и постучал снизу по столешнице. Завтрак я заканчивал не спеша, но моя расслабленность стремительно превращалась в собранность. Расплатившись, вернулся в Янину квартиру и собрал нужное барахлишко. Вышел на улицу, поймал такси. Чувство тревоги говорило мне, что с гаражами проката впредь лучше не связываться… Отыскал меблирашки в трех кварталах от нужного адреса, зашел со снятой бородой, оплатил комнату на двое суток вперед.

А потом настало время познакомиться наконец с Екатериной Евгеньевной Савицкой.

Процесс знакомства начался как никогда бурно. Едва я придавил кнопку звонка, из-за двери донесся вежливый мужской голос:

— Кто там?

Показная вежливость меня не обманула: я сразу понял, что говорящий готов к приему незваных гостей — в любом количестве и качестве. Однако отступать было некуда, а успех могла принести только быстрота действий и откровенный нахрап. И я не постеснялся:

— Извините, господин хороший, вас беспокоит участковый инспектор муниципальной милиции. К нам в отделение поступила жалоба от соседей. Я бы хотел проверить ваши документы.

Дверь мгновенно открылась.

На пороге стоял парень лет двадцати, в джинсовой куртке, застегнутой на «молнию». Правую руку он держал в кармане.

— Сначала предъявите свои!

Я сделал шаг вперед и предъявил ему «етоича». Причем на тот случай, если парень окажется в бронежилете, сунул ствол под нижнюю челюсть, так, что лязгнули зубы.

— Тихо, мой дружок! Не шуметь! Дернешься! Мне терять нечего! Руку из кармана! Не спеша!

«Мой дружок» сразу все понял и дергаться не стал. Медленно вытащил из кармана пятерню.

— Федор! — донесся из недр квартиры еще один мужской голос. — Кого принесло?

— Скажи, ошиблись адресом. Только без фокусов и дрожи в печенках.

Федор послушался. Дрожи в печенках ему, на мой взгляд, избежать удалось. Тем не менее в недрах квартиры раздались приближающиеся шаги. Лицо Федора напряглось, он явно ждал, пока напарник возникнет на пороге, и был готов к исполнению долга. Но я ему такой возможности не предоставил. Когда напарник на пороге возник, я безо всяких затей прострелил Федору мозг. Конечно, будь эти два друга свеженькими, сразу после смены, без проблем бы не обошлось. Но двадцать с лишним часов абстрактного ожидания отнимают немало сил и притупляют реакцию. В общем, через мгновение мозг напарника составил компанию содержимому головы «моего дружка».

Я переступил через тела и шагнул в комнату.

Савицкая лежала на диване с закрытыми глазами. На столе в центре комнаты стояла тарелка с остатками сухого завтрака и недопитый стакан воды — похоже, перед моим появлением узницу кормили.

Я подошел к лежащей, тронул за плечо. Глаза Савицкой открылись, но мысли в них не было.

— Вставайте, Катя. Я пришел за вами.

Никакого отклика.

Я взял ее за руку, потянул.

Она послушно поднялась с дивана и осталась стоять, с опущенными руками, глядя в пространство невидящим взором. На ней было мятое-перемятое голубое платье с короткими рукавами. Спутанные волосы на голове мог бы назвать прической лишь человек с очень развитым воображением. Ноги были босы, колготки валялись на полу возле дивана, рядом с ажурными белыми трусиками и пустыми шприц-тюбиками. То ли охранники ее изнасиловали, то ли не хотели возиться с лишней одеждой, выводя узницу в туалет.

Одним словом, в таком виде я бы довел ее только до первой бабушки, из тех, кто все и всегда замечает. В лучшем случае, до первого мента. Тем более что вены на сгибе локтей оказались испещрены следами многочисленных уколов.

Я глянул на часы. Четверть второго — времени на охи и ахи не оставалось. Я растерянно оглядел комнату. И едва успел поймать падающее на меня тело — самостоятельно Савицкая не могла даже стоять.

— Садитесь!

Она вновь начала падать, теперь уже навзничь. Поймал, усадил, прикрыл подолом оголившиеся бедра. И тут ко мне вновь вернулась собранность. Я подобрал с пола трусики и натянул на щиколотки Савицкой.

Нет более трудного дела, чем одевать бесчувственную женщину!.. Савицкая, строго говоря, бесчувственной не была, но мало чем от таковой отличалась. Тем не менее я с поставленной задачей в конце концов справился. Заодно обнаружил, что бюстгальтер находится на том месте, где ему и положено. Видимо, изнасиловать свою пленницу охранники все же не решились. Почему-то эта мысль принесла мне облегчение.

Закончив процесс одевания, я вновь поставил Савицкую на ноги и, придерживая, критически осмотрел. Колготки на икрах морщились. С этой проблемой я справился уже легко.

А потом заметил валявшуюся в дальнем углу дамскую сумочку. Там нашлись расческа и несколько шпилек. С помощью этих инструментов я соорудил на голове Савицкой некое подобие прически.

Пора было уносить ноги. Я вышел в прихожую и оттащил в сторону трупы. Подобрал с пола один из шприц-тюбиков, сунул в карман. Потом за руку вывел из комнаты женщину (она шла за мной, словно овечка на привязи), посмотрел в зеркало.

Не так уж плохо мы и смотрелись — подумаешь, кавалер, ведет после ночных утех перепившуюся даму!.. По улицам в таком виде ходить не стоит, но в машину посадить вполне можно.