Подарочек под елку - Николь Келлер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он врывался в меня раз за разом глубоко, жестко и мощно. Казалось, он достает до моего горла, заставляя в беспамятстве кричать и мотать головой. Такого еще никогда со мной не было. Нет, я никогда не оставалась неудовлетворенной, но ни разу эмоции не были такими сильными, яркими и на грани. Во мне словно проснулись спавшие до этого животные инстинкты. Мне было жизненно необходимо на пике своего удовольствия касаться моего любимого. Я притягиваю за шею Лешу и впиваюсь в его губы, жадно их посасывая. И даже металлический привкус крови меня не отрезвляет. Я веду языком дорожку по его шее, чем вызываю яркий отклик в нем: он начинает вдалбливаться в меня на запредельной скорости, подталкивая меня к обрыву, за который я хочу шагнуть с ним вместе. И никак иначе.
Чувствуя приближающийся оргазм, я резко тяну ворот рубашки Леши, на задворках сознания слышу, как поскакала оторванная пуговица, но мне это глубоко фиолетово, я чувствую, как стенки влагалища судорожно сжимаются вокруг его толстого члена, предвещая второй оргазм. И я в этот момент я с глухим рыком до боли кусаю плечо Леши, чтобы все присутствующие на корпоративе не слышали моего крика удовольствия. И в этот же момент чувствую, как Леша с глухим стоном изливается глубоко внутри меня.
Леша застыл, прижавшись лбом к моему, тяжело дыша. Внезапно вибрация его телефона ворвалась в нашу идиллию. Леша никак не реагировал, продолжая прожигать меня взглядом. Но звонивший был настойчив.
— Ответь, вдруг это важно, — прошептала я.
— Все важное сейчас рядом, — также тихо ответил бывший муж.
— Раздражает, — меланхолично заметила я, и Леша с тяжелым вздохом потянулся к телефону.
— Слушаю, — ответил не глядя. И по мере того, как говорил неизвестный, выражение лица Леши менялось. — Нет, я не ушел, еще тут. Сейчас подойду в зал, стой возле фуршетного стола, — и сбросил вызов.
— Ччччерт! — выругался он, добавив к сказанному пару непечатных слов. — Извини.
И тут меня словно молнией ударило! Мы напрочь забыли о спутнице Леши. Вероятно, это она подъехала и, не найдя мужчину в зале, стала ему звонить.
Что же я наделала?! Я только что совершила самый мерзкий и эгоистичный поступок в своей жизни! Леша — он же правильный, совестливый, он не сможет молчать, а я буду той, кто разрушил его шанс на счастье. От осознания этого на глаза навернулись слезы, которые я не смогла сдержать.
— Аленушка, что с тобой? — обеспокоенно спросил бывший муж. — Я сделал тебе больно? Что случилось?
— Уходи, Леш, — прошептала я, мотая головой. — пожалуйста, уходи. Мы оба ошиблись. Этого всего не должно было случиться.
Ошарашенный Леша стоял на месте, пристально разглядывая меня, словно увидел впервые. А я медленно сползла со стола, поправила платье и прическу, обогнула бывшего мужа по широкой дуге и ушла, не оборачиваясь.
В зал я, конечно, не вернулась. Уже из такси позвонила Игорю Борисовичу, соврала, что меня настигла мигрень и извинилась, что покинула торжество. А потом просто разрыдалась, закусив губу.
Глава 4
Утром мессенджер в моем телефоне разрывался от сообщений, присланных девчонками.
«Он обидел тебя?!»
«Врут, да?! Совсем в сексе никакой?!»
«Член маленький?!»
«Не стоит?!»
И это еще самое безобидное из всего списка. Далее следовали красочные описания, что они сделают с развратным Игорем Борисовичем (бедолага, все утро икал, наверное) и куда они засунут то, что с пристрастием оторвут. Пролистала «сюжетные описания» расправ из триллеров к концу переписки и натыкаюсь:
«Алена, мы выезжаем, держись, наша хорошая! Психологическая помощь уже в пути!».
Вот только этого мне не хватало. Нет, нет, нет! Черт! Так-так, отправлено сорок минут назад. Учитывая любовь Жени к лихой езде, они нагрянут… Поздно. Уже. И терзают мой дверной звонок. О, еще и ногами колошматят по двери. Улыбаюсь. Это наверняка Юлечка, она очень импульсивная и всегда идет к своей цели напролом.
А, может, сделать вид, что никого нет дома? Могла же я выйти в магазин за продуктами или пойти покупать себе платье на новогоднюю ночь? Могла. Но тут некстати вспомнила, что родственник Таниного мужа работает в органах. И когда мы ходили в прошлом году на восьмое марта в бар, а Таня забыла про телефон в сумочке, этот самый родственник не только точно определил ее местоположение, но и организовал ОМОН в разгар нашего веселья. И хорошо, что в этот день еще мужского стриптиза не было! Вспомнила и вздрогнула. За девчонками не заржавеет поднять всех на уши ради моих поисков. Так что выход очевиден: идти открывать входную дверь, и, расправив плечи, принять удар на себя.
Моему взору предстали четыре «красавицы»: взъерошенные, не накрашенные и одетые в чем попало. Марина вообще вон в подъездных тапочках при двадцати градусном морозе.
— В ваших домах кофе закончился? — скептически спрашиваю, оглядев эту фантастическую четверку. — Чего прискакали с утра пораньше?
На миг они застывают, а потом начинают галдеть в четыре голоса, перебивая друг друга, что я не понимаю, о чем они говорят. Морщусь и коротко командую:
— На кухню. Живо. И без разговоров, — не хватало еще, чтобы соседка Марфа Николаевна приковыляла. Итак с ней объясняться придется на днях. Уж она не упустит своей возможности посплетничать.
На кухне меня встречают четыре пары родных и настороженных глаз. Я же молча прохожу, включаю кофемашину и электрочайник, разливаю кому чай, кому кофе, достаю конфеты и розетку с вареньем и сажусь за стол. В это время девочки молча наблюдают за моими действиями.
— Приятного аппетита, — отпиваю из кружки, откусывая конфетку.
— Нет, вы посмотрите на нее, она еще и издевается! — взрывается праведным гневом Таня.
— Ну, слава Богу, а то я уж подумала, что вам всем мозги на морозе побило. Чем обязана в столь ранний час? — продолжаю паясничать. А нечего было приходить
