Малыш для лучшего друга (СИ) - Злата Романова

– Неважно, почему он это сказал, мне все равно обидно, – не могу сдержать всхлип, который заглушаю еще одним глотком.

– Ладно, черт с тобой! – махает рукой мой обычно неподдающийся друг и достав себе кружку, тоже угощается ликером. – Тьфу ты, почему эта дрянь такая сладкая?

– Это же фруктовый ликер, ты его никогда не пил что ли? – удивляюсь я. – Он сладкий, потому что в нем много сахара.

– У твоего мудака даже вкус на напитки бабский, – морщится Паша, отпивая еще. – Если уж мне обязательно составлять тебе компанию, может, у тебя найдется что-то еще?

– Нет, ничего больше нет, – с сожалением вздыхаю я, забирая у него бутылку и снова наполняя наши кружки. – А ты думал, я держу в доме алкоголь? Не-а, я не любитель выпить, хотя наши последние встречи и говорят об обратном. Я же за ЗОЖ, это просто Леня меня довел, но я уже решила, что с меня хватит. Сегодня последний день, когда я плачу или напиваюсь из-за него. К черту этого извращенца, который обвиняя меня чуть ли не во фригидности, сам даже особо не старался. Я найду себе парня в сто раз лучше него, у нас будет классный секс и он точно не будет мне изменять, потому что я больше не свяжусь с каким-то придурком!

– Хороший план, – одобряет Паша, чокаясь со мной. – Предлагаю обсудить его на твоем шикарном диване, пока я еще контролирую свои ноги.

Я соглашаюсь и, забрав с собой бутылку, мы перемещаемся в гостиную, где удобно устраиваемся на моем большом диване, оставляя кружки на кухне и продолжая небольшими глотками приканчивать ликер прямо из горлышка, пока я рассказываю Паше, как найду своего идеального парня, а он делится со мной, как добьется неприступной Ксюши.

К сожалению, мой оптимизм длится недолго, потому что сомнения снова закрадываются в не совсем трезвую голову и, я опять начинаю вспоминать ужасные слова Лени.

– А что, если мой идеальный парень тоже посчитает меня бревном? – с отчаянием смотрю на Пашу. – Вдруг, я действительно ужасна в постели?

– Быть такого не может! Ты же Фима! – уверенно говорит он, словно это все объясняет.

– И что это значит? – с раздражением уточняю я. – Я Фима. Дальше-то что?

– А ничего! Ты Фима. Ты хороша во всем. Значит, и в постели хороша на все сто.

– Ну да, ты так говоришь только, чтобы утешить меня. Человек не может быть хорош во всем. Я, наверное, и правда ужасна. Полный ноль. Бревно!

– Дура ты! – сердито заявляет Паша, обхватывая пальцами мой подбородок и заставляя посмотреть себе в глаза. – Не беси меня, Серафима, ты мне веришь или какому-то мудаку?

– Этот мудак знает наверняка, а ты только предполагаешь! – начинаю заводиться я. – Так что сам дурак!

– Вот сейчас и проверим, кто из нас прав, – с вызовом говорит Паша и прижимается губами к моим губам, второй раз в жизни посылая к черту все правила дружбы и личные границы, установленные мною давным-давно.

***

Однажды, когда мы были еще подростками-школьниками, Паша поцеловал меня в пылу ссоры. Мы оба тогда дико смутились и он оправдал свой порыв тем, что сделал это инстинктивно, желая меня заткнуть. Я приняла такое объяснение и, мы больше никогда не возвращались к этой теме, но сейчас, Паша снова целует меня, и, я не могу не вспомнить тот день, размышляя, а было ли и тогда так классно целоваться со своим лучшим другом.

Возможно, алкоголь притупил мои мыслительные процессы, потому что я не сразу задумываюсь о том, что в этом есть что-то неправильное. Ведь мне хорошо. Паша классно целуется, я чувствую удовольствие от одного лишь поцелуя намного большее, чем от гораздо более откровенных ласк Лени в последние месяцы. Мой бывший совсем разленился и расслабился, что я спускала ему с рук, оставаясь неудовлетворенной, так что накопившееся за месяцы напряжение сейчас выливается в сумасшедший порыв, ведь вместо того, чтобы остановить Пашу, я обхватываю руками его шею и еще ближе притягиваю к себе, углубляя поцелуй и издавая довольный стон.

– Черт, а ты дерзкая штучка… – выдыхает он, прикусывая мою нижнюю губу и глядя на меня с хулиганской ухмылкой.

Наши взгляды встречаются и на один долгий миг я вижу в глубине его темных глаз незнакомую эмоцию, что-то дикое и несдержанное, что соответствует хищному выражению его лица, а потом Паша снова накидывается на меня и я просто сдаюсь без боя, уговаривая себя, что в этом нет ничего плохого, это же просто эксперимент и мы можем остановиться в любой момент, как только он убедится, что я действительно не очень хороша в ласках и прочем.

Не будь я пьяна, я бы еще тогда поняла, что с Пашей что-то не так. Вспомнила бы, что он не пьет по определенной причине. Потому что мой знакомый с детства друг Паша не ведет себя так не то, что со мной, но даже со своими девушками-однодневками, хотя я не раз становилась свидетелем их обжиманий на публике.

В Пашу словно вселился кто-то другой. Ни следа сомнения или неуверенности, он не остановился спросить, готова ли я к большему, хочу ли я этого, а просто перешел с моих губ на шею, кусая кожу и оставляя на ней отметины, нагло приспуская мое платье, чтобы добраться до груди и жадно впиться в нее губами, но мне к тому времени стало так хорошо от пробегающих по коже, давно забытых, мурашек предвкушения, от жара внизу живота, что я просто сдалась без единого сомнения. Зачем останавливать то, что доставляет тебе удовольствие? У пьяных людей, все-таки, своя логика.

– Твою ж… Она больше, чем выглядит, – отпускает сомнительный комплимент Паша, хватая в пригоршню мою грудь, освобожденную от лифчика, и я глупо хихикаю, почему-то найдя этот комментарий очень смешным. – Смеешься надо мной? Сейчас я тебе покажу!

Его губы смыкаются на чувствительной вершинке и я выгибаюсь, откидываясь назад, пока он не нависает надо мной, доводя до сумасшествия своими талантливыми губами. Мои руки гуляют по его спине и сильным рукам, пытаясь добраться до обнаженной кожи, и Паша догадывается сам стянуть с себя рубашку,