Оберег Святого Лазаря - Ольга Тарасевич

– Как думаешь, а могла она случайно отравиться? Паленого спиртного сейчас полно! Хотя, с другой стороны, если судороги, да еще и пена изо рта, и так все молниеносно – то тут невольно подумаешь о сильнодействующем яде…

Муж ведет нашего «тушканчика» и строчит вопросами, как из пулемета.

Вяло отзываюсь, щелкаю семечки очевидных банальностей.

Не у каждого человека перед глазами что ни день, то новый труп. И денди со взглядом барыги Кононов – не судмедэксперт. Когда девчонка после глотка шампанского стремительно взлетает к небесам – тут и правда с перепуга всех на уши поднимешь, и знакомых, и незнакомых. У нашего шефа Валеры есть одна мобила, которую он не отключает никогда, – но это рабочий номер, а не самые близкие приятели типа Кононова могут его и не знать. Валерик молодец: ближе к ночи телефон отрубает. Мы с Леней в этом плане бестолковые. Но и везучие. Если бы Кононов позвонил на пару минут раньше – весь кайф бы нам поломал.

Перепуганный продюсер так и не уточнил, с кем именно случилась беда. Сказал только – «девушка». Мне с Джомолунгмы прожитых веков кажется: никто из участниц под определение «девушка» вообще не подходит. Я бы оперировала словами «девочки» или «женщины»; участницы программы либо беззащитно юны, либо уже достаточно нашагались по жизненному пути. А вот среди съемочной группы полно «девушек»: всякие помощницы, ассистентки, администраторы. Длинные ножки в откровенных мини, сладкие духи, волнистые блестящие волосы, глупые сигареты в уголках пухлых губ (ох, молодежь, вы бы знали, сколько черной дряни осаждается в ваших розовых легочных тканях, авансируя будущую онкологию!) – мои воспоминания тут сливаются в пестрый хоровод, бурлящий юностью, но еще не обладающий яркой индивидуальностью.

А экстрасенсорные способности… Понятия не имею, позволяют ли они на самом деле просматривать «прошлое», как кинофильм. Мне приходилось видеть подобные испытания в «Битве экстрасенсов», и иногда участники так точно описывали произошедшее, что в голову невольно закрадывалось: «А вдруг это все разыграно, для зрелищности, для рейтингов?» Но проект «Ясновидящие» только стартует. Я не то что не могу судить о возможностях всех участников – я даже не успела как следует всех их рассмотреть. Однако того, что я видела, достаточно, чтобы понять: тот же Волков никаких моральных норм не имеет. Не надо быть экстрасенсом, чтобы осознать, всей своей леденеющей шкурой прочувствовать: рядом с таким человеком находиться опасно, он может легко раздавить тебя, как козявочку, и никаких угрызений совести не испытает. Помню, когда я все смотрела на его высушенных птенчиков, даже мысль мелькнула: «А не свалить ли мне отсюда? Вот сделаю что-нибудь, что этому дядечке не понравится, – а он как наведет на меня порчу». Но потом вспомнила про деньги и собачий приют – и решила, по крайней мере, не пугаться раньше времени.

Яд, не яд… Об этом муж вообще зря заговорил. Нет, конечно, кое-что при внешнем осмотре трупа эксперт сможет заподозрить: слишком сильное окоченение (или наоборот, выраженное менее обычного), пожелтевшие слизистые, резкие специфические запахи. Но даже вскрытие может четкой картины не дать – часто при отравлении ядом выявляются только общеасфиксические признаки. Было отравление или нет – это по гистологии становится ясно, по исследованиям тканей и жидкостей. Ленька все это прекрасно знает. Впрочем, все мы иногда забиваем на свои профессиональные знания и просто поддаемся эмоциям.

В любом случае, моя совесть чиста, я сделала все, что от меня зависело, – посоветовала Кононову вызвать «Скорую» и полицию. А сейчас еду с мужем в «Останкино». Тут у нас с Леней возникло полное взаимопонимание: хочется не хочется выбираться на ночь глядя из койки, а надо. Неизвестно, что там случилось; неизвестно, насколько вменяемые милиционеры (в смысле полицейские, когда же я привыкну ко всем этим переименованиям!) на место происшествия приедут. Присутствие нас с мужем там явно не помешает. И если мы можем кому-то помочь – мы просто делаем это.

– Ты глянь, на парковке – свободное место! – Леня лихо вписывает «тушкана» в пространство между серебристым «Volvo» и стареньким «Москвичом». И опять восклицает: – А мы не первые, смотри, тут уже пара милицейских машин!

Машинально поправляю:

– Полицейских машин, солнце.

Муж скептически усмехается. В его карих глаза явно читается: чем постоянно заниматься переименованием одних структур и формированием новых, лучше бы нормальную работу наладили. Но машина власти не требовательна: ей хватает и видимости деятельности.

Прямо из холла набираю Кононова.

Надо сказать, чтобы он спустился и встретил нас. Самостоятельно я не найду нужные кабинеты в этих лабиринтах останкинских коридоров даже под пытками.

Звоню, звоню.

«Сергей, почему же вы не берете трубку?!»

Впрочем, дурацкий вопрос. Нам с Леней легко предположить, почему продюсер не может ответить, – наверное, его уже взяли в оборот на предмет дачи показаний, и…

– Наталия Александровна, здравствуйте. Меня Сергей Николаевич послал вас встретить. Вы не одна, я вижу. На кого нам выписать пропуск?

Мой муж безмолвствует, не дышит, таращит глаза, и я его понимаю – перед нами материализовался ангел.

Девочка похожа на французскую актрису Софи Марсо – округлое личико, большие светлые глаза, пухлые губы, густые, длинные, разобранные на ровный пробор волосы… Единственное различие – она пепельная блондинка; ее волосы явно светлее, чем у француженки. Ей максимум двадцать, и она тоже участница проекта. На голубой блузке приколот бейджик с именем – Александра Ремизова. Фон карточки – ярко-зеленый, как и у всех участников.

Итак, Саша. Молодая, ранняя, красивая…

Смотрю на онемевшего мужа и испытываю самые противоречивые чувства. Ревность и… облегчение.

Не я одна поглядываю на сторону, не только я обращаю внимание на молодость и красоту.

Нет-нет.

Что за мысли!

Никто ни на что не обращает внимания!

Да, иногда мы с Леней пялимся на симпатичных экземпляров противоположного пола. Но это же не смертельно.

В нашей семье все хорошо. И будет еще лучше. Главное – выбросить из головы все эти глупости: интерес к другому мужчине, ревность к другой женщине…

Глава 2

Около 30 года нашей эры, Вифания, Марфа

– Почему Он ничего не сделал?

– Я не знаю, сестра… Филадельфия не так уж и близко от нашего селения. Может, получил Иисус послание уже после того, как Лазарь умер? Поэтому Учитель и не поспешил к нам. Знал, что брата нашего спасти уже невозможно…

– Ему – и спасти невозможно?! Ему?! Нет, так не бывает… Но и поверить, что Он бросил нас в нашей беде, я не могу. Может, его схватили?

– Не знаю, Мария. Когда пришел наш посланник в Филадельфию, Учитель беседовал со своими учениками. А узнав о болезни Лазаря, сказал как-то чудно: «Не к смерти эта болезнь, а к славе Божьей». По крайней мере, два дня назад с Иисусом все было в порядке.

– Хорошо, что враги Его не причинили зла Ему… Но как же мне больно!

– И мне больно, Мария, – прошептала Марфа, смахивая набегающие на глаза слезы. – Милый брат наш, зачем он оставил нас?..

О своем горе можно говорить свободно.

Об Иисусе – нет. Ведь дом полон людей. Узнав про кончину Лазаря, многие и из Вифании, и даже из Иерусалима пришли – чтобы выразить сочувствие, разделить скорбь. Но христиан мало среди них. Говорить об Иисусе опасно. Когда проповедовал Он в этих местах, многие схватили камни, желая побить Его.

Впрочем, Мария все понимает без слов…

Уже четвертый день покоится Лазарь в семейном склепе, расположенном в скале за садом.

Уже сколько говорено с сестрой обо всем произошедшем – и о том, что Иисус не поспешил на помощь; и о том, что все равно незримое присутствие Учителя рядом помогает пережить горе.

– Нет на Него обиды в моем сердце, – вздыхала Мария, когда вернулся от Иисуса посланник и передал странные слова Учителя. – Я знаю – любовь Его к нам бесконечна, и Он помог бы нам, если бы это только было в Его силах.

Случившееся обсуждено множество раз.

Но все равно – невозможно до конца осознать такое горе.

– Почему все-таки Он ничего для нас не сделал? – Мария снова подняла на сестру покрасневшие глаза.

Пожав плечами, Марфа отвернулась.

Нет сил больше видеть страдания сестры, нет сил отвечать на немые вопросы. Ее фигурка в темных одеждах кажется совсем хрупкой. У Марии не самое крепкое здоровье. Бог знает, сможет ли она пережить смерть Лазаря, и…

Очнувшись от своих мыслей, Марфа посмотрела на соседского мальчика, настойчиво тянувшего ее за рукав черного платья.

– Идет! Он идет! Расположился возле Вифании, я видел, как ученики Его уже разбили шатер, чтобы мог Он отдохнуть от долгого пути и палящего солнца.