Королева Шутника - Тамора Пирс

– Как успехи у ваших новичков? – спросила она.

– Отлично, – сказал Иокс, – просто отлично.

Все согласно закивали. Али знала, что рэка уже поняли суть агентурной деятельности. В стране, в течение трехсот кровавых лет управляемой чужаками, рэка жили подобно разведчикам, если хотели остаться в живых. Али просто научила их нескольким профессиональным уловкам, а они научили ее своим.

– А как насчет прислуги леди Нуритин? – спросила она. – Они безопасны?

– Вполне, – ответил Олкей. – Ее горничная – луаринка, предана Нуритин. Нос в чужие дела не сует. Другая женщина, Джеси, исполняет обязанности секретаря, пишет все письма госпожи. Она участница заговора.

Али кивнула. Тут беспокоиться не о чем.

– Отлично, – сказала она. – Сообщения я буду принимать здесь во время послеобеденного отдыха. Если вам нужно встретиться со мной, пришлите одного из ваших рекрутов. – Все кивнули. – Отлично, дети, – усмехнулась она. – Отлично сработано на пристани. С Примерами, я имею в виду. Солдаты как раз орали друг на друга, когда мы причалили.

Члены команды заулыбались. Джимарн смотрела Али прямо в глаза. За операцию с Примером отвечала именно она.

Али вздохнула:

– У вас есть что-нибудь перекусить?

Один из ее людей принес ей еду, она съела холодный пирог с мясом и пошла на кухню попросить у Чинаол еще. Пока она доедала, пожилая женщина оживленно болтала. Повариха была лучшим другом Али в доме Балитангов. В свои пятьдесят с небольшим, Чинаол была пухленькая и веселая. В черных волосах, обычно стянутых шнурком, виднелась седина. Она легко управлялась с ножами и метала их в цель быстрее, чем противник успевал это заметить.

Они как раз обсуждали пропажу сборщиков налогов, когда в кухню вошел мальчик-посыльный.

– Ее светлость желает, чтобы вы обе пришли в гостиную, – сказал он Али и Чинаол. – Ее светлость чем-то огорчена.

«Должно быть, Виннамин интересуется, из каких средств это все оплачено и почему здесь Нуритин», – размышляла Али, пока они с Чинаол следовали за мальчиком.

Комната, где семья обычно проводила свой досуг, была светлой и большой. Из нее открывался вид на цветущий садик и водоем во внутреннем дворе. Комнату украшали изящные и удобные стулья и кушетки. Нуритин сидела в кресле, лицом к Виннамин и Сарэй, которые занимали кушетку. Дов сидела на стуле. Али скользнула к ней. Чинаол, поклонившись герцогине, опустилась на стул. Улазим занял свой обычный пост рядом с главной дверью. Последней тихонько вошла Окобу. Она закрыла за собой дверь.

– Тетя, я думаю, что вы незнакомы с Окобу Додека, – произнесла Виннамин. – Познакомьтесь: леди Нуритин Балитанг, Окобу. – Две пожилые женщины пристально рассматривали друг друга, а Виннамин объясняла дальше: – Окобу начала помогать нам по хозяйству в Танаире. Она умелая целительница и маг. Для нас большая честь видеть ее в своем доме. Улазим – ее сын.

Али скрестила пальцы. Окобу не особо-то жаловала чистокровных луаринов, но ей следовало смириться с тем, что леди Нуритин поселилась в доме Балитангов. Суровый взгляд Окобу не обещал ничего хорошего. При росте не более пяти футов, она производила впечатление очень высокой. Казалось, ее длинный нос фыркает, как бывало всегда, когда она видела луаринов.

Если взгляд Окобу и насторожил Нуритин, то знатная дама виду не подала. Вместо этого она обратилась к Виннамин.

– Ты не находишь, что с прошлого года многое изменилось? – сказала она. Ее Дар сиял в Зрении Али, хотя по сравнению с огнем Окобу он напоминал просто горячую золу. Нуритин продолжила: – Я объяснила все тем, кого ты послала вперед, – тут она кивнула на Чинаол, – и они поняли, что теперь все будет по-другому. – Она посмотрела на Сарэй. – Встань-ка и повернись, девочка.

Сарэй с недовольной гримасой повиновалась. Нуритин осмотрела ее так, как осматривала бы лошадь, и с удовлетворением произнесла:

– Вам надо будет переодеться в другие платья. Улазим проводит швей к вашим комнатам во время обеда. Ты там похудела, тебе это идет.

– Тетя! – воскликнула Сарэй, ее щеки вспыхнули.

– И потом, в черном у тебя какой-то болезненный вид, – добавила Нуритин с издевкой.

Али склонила голову, стараясь скрыть усмешку.

– Довасари, – продолжила Нуритин с улыбкой на тонких губах, – черный – не твой цвет, моя милая.

– Мы носим траур, тетя, – объяснила Дов.

– Это первое, что надо изменить, – решительно сказала Нуритин. – Ее королевское высочество, принцесса-регент решила пять месяцев назад, что носить траур – значит выражать непочтение Черному богу, который забирает наших мертвых в Божественные государства. Она запретила двору носить полный траур по Орону и Хазарину. Единственный знак траура, разрешенный придворному, – черная нарукавная повязка. Допустимы также черные вышивки. Никаких черных платьев! Никаких черных туник! Мы должны носить другие цвета и радоваться упокоению мертвых.

– Наверное, Имаджан ужасно выглядит в черном, – колко заметила Сарэй.

Нуритин кивнула.

– Естественно. Но это – королевский приказ, с печатью короля. Вам не следует носить траур при дворе или в других местах, где вы можете встретить регентов. Думается, они будут расценивать траур как неповиновение.

– Тетя, – спокойно произнесла Виннамин. Все обернулись к ней. Герцогиня стояла, скрестив руки на груди. – Вы сказали, что приготовили для нас наряды и позвали швей. И еще…

Она указала на два открытых сундука. Каждый из них был заполнен деньгами, сверху лежали несколько пергаментов. Али напрягла Зрение и прочла первый. Это было письмо о кредите, адресованное герцогине. В другом сундуке, меньшего размера, с гербом Фонфала, семьи Виннамин, лежали драгоценности: золотые цепи, ожерелья, серьги, нити цветного жемчуга. Большинство были старинными, в потускневшей оправе.

– Это послала семья Фонфала, – объяснил Улазим. – Они позволили нам продать камни, но мы решили дождаться вас и выслушать ваше решение.

– А слуги? – спросила Виннамин, по-прежнему глядя на Нуритин. – Они откуда?

Улазим вежливо откашлялся. Все взгляды обратились на него.

– Многие новые слуги прибыли от барона Темайда, дедушки леди Сарэй и леди Дов. Их полностью оплачивает семья Темайда, – он спокойно выдержал изумленный взгляд Виннамин. – Таков обычай в знатных семьях рэка, ваша светлость. Когда девушка из рода Темайда достигает шестнадцатилетия, она получает свой собственный штат прислуги. Брак значит очень многое у благородных рэка. Они хотят, чтобы их дочери привыкали…

– Очень разумно, – Нуритин одобрительно кивнула головой. Виннамин медленно села.

– Ваша светлость, вы были лучшей подругой леди Саругани, – добавила Чинаол, говоря о матери Дов и Сарэй, – и вы должны помнить эту традицию.