Наемник №300 (СИ) - Андросенко Александр Дмитриевич

Ответ от ЦП пришел секунд через пятнадцать, после чего Вильям переключил антигравы в положение «ВКЛ» и отшвартовался. Определенно, пилот решил показать Наемнику весь арсенал своих фишек, весьма рискованно ускорившись еще до вылета из общего ангара, но ничего опасного в этом не было. При угрозе столкновения зеленый огонек ЦП загорелся бы красным, говоря о перехвате управления, и их бы развели.

— Слышь, летун, не выделывайся особо! — хмуро посоветовал Билл. — Совет не оценит, если за месяц в одном отряде разобьется сразу два Наемника.

— Да я так, саму малость! — даже не повернувшись, ответил Вильям.

Самое главное для пилота в гравилета — помнить, о том, что антперегрузочные кресла не всесильны, и, несмотря на то, что двигатели при включенных антигравах позволяли чуть ли не мгновенно разогнаться до внушительных скоростей, перегрузки выше 7G уже весьма ощутимы. Уил был шикарным пилотом, по ощущениям Сергея, выше 5G он ни разу не поднялся, и даже у него, страдающего от похмелья, головокружения не возникло.

Преодолев притяжение Земли, Вильям предупредил:

— Внимание, переходим в невесомость! — и выключил антигравы.

Гравилет едва заметно дрогнул.

— Вон он, наш красавец, — показал пилот на мониторе быстро разрастающуюся точку, и Наемник мгновенно влюбился в свой корабль-носитель.

* * *

Корабль-носитель типа «Гонец» был одним из самых удачных проектов начала третьего тысячелетия. Ну, а его более современная версия, «Вестник», уже больше двадцати лет, считалась лучшей в десантно-боевой группе космических кораблей.

«Вестники» могли транспортировать универсальную космическую роту практически в любой уголок исследованной Галактики(и даже дальше, было бы желание и топливо вернуться), а при необходимости — вести бой в космическом пространстве и атмосфере. Кроме этого, имелась возможность расширить штатные пятнадцать мест под истребители, и добавить еще столько же — взамен ангара роботов, ну, а объем космической пехоты всегда ограничивался только длительною полета и разумностью командира: скажем, однажды на «Вестника» загрузили практически две сотни человек. Несмотря она ощутимую тесноту, за трехнедельный полет не было отмечено никаких проблем, кроме очередей в туалет и прием пищи.

«Удачливый» же, сохраняя хищные обводы сигарообразного «Вестника», был еще и модифицирован: вместе со стандартными восемнадцатью турелями лазеров, двумя кольцами опоясывающих корпус, тремя пусковыми ракетными установками «Пчела» и рельсотроном, имеющим разгонный путь по всей «верхней палубе», на него были установлены четыре универсальных комплекса активной защиты «Старшип». Турели «Старшипа» были сильно утоплены в корпус, что, конечно же, должно было сказаться на внутреннем тоннаже, но одновременно это означало и большое внимание к интеграции комплексов в систему вооружения.

Восторг Сергея был вполне понятен: подобные комплексы обычно ставились на корабли не меньше эсминца, и частенько оставались единственными оборонительными системами (правда, в числе, значительно большем, чем 4). В эсминцах они не сильно портили эстетику, да и о ней для чисто боевых кораблей не заботились, озадачиваясь только тоннажем оружия, а вот для десантных судов хотя бы относительное наличие обтекаемости было крайне желательно — сопротивление атмосферы никто не отменял. Здесь же огромные башни практически не портили картины.

Уил легко пристыковался к «Удачливому» и сообщил по общей связи:

— Полет завершен!

Сергей бодро отстегнулся и двинулся следом за Биллом к выходу. Начальник службы охраны подал команду:

— Смирно! — и подвинул плечом уже выстроившихся у шлюза людей. — Равнение налево!

Наемник коротко посмотрел на толпу и буркнул:

— Вольно! — после чего зашел в шлюз.

С ним пошли только безопасники. Панель сзади упала, струя дезинфектора обдала людей в шлюзовой камере. Уши заложило во время выравнивания давления, после чего они вошли в коридор, где их ждало еще два бойца с нашивками службы безопасности.

— На мостик, сэр? — спросил Билл.

— Да. Стартуем.

— Уверены, что не хотите провести личный смотр, сэр? Сможете посмотреть на «Невидимок» в нормальном состоянии. Я утром звонил майору, он адекватен.

— Хватит, сержант. Я уже понял, что они в порядке.

Сто пятнадцать шагов, ровно столько Сергей насчитал от шлюза до мостика.

— Командир на мостике! — подал команду штурман, когда Сергей активировал входную панель.

Сергей осмотрел команду, замершую на своих местах, и удовлетворенно сказал:

— Вольно! Штурман, курс на Сольберт-2, Союз Трех Планет.

Ни один мускул на лице Морито Шиори не дрогнул, когда она ответила:

— Есть, сэр!

— Капитан, по готовности выполняйте прыжок!

— Есть, сэр!

— Свободны, сержант. Я вызову вас при необходимости.

— Спасибо, сэр, — Иванов вышел.

Сергей опустил в кресло, сжал подлокотник, глубоко вздохнул, и проговорил:

— Ну что, долго еще будем играть в устав?

Капитан скупо улыбнулся и развел руками:

— Некоторым нравится.

— Я не против. Но не на мостике. От нас зависит функционирование отряда, и выслушивать бесконечные «есть» и «так точно» я не планирую. Если кого-то коробит от имени, «сэр» меня вполне устроит. Вопросы?

— Курс проложен, сэр! — Морита вывела его на общий голостол.

— Начинайте разгон, капитан.

Ксенакис кивнул и проговорил по общей связи:

— Готовность к старту тридцать секунд, всем занять места по штатному расписанию! — потом, повернувшись к навигатору. — Прыжок на Сольберт-2, Биноттно.

Тот надел шлем и слился с кораблем.

* * *

Управление космическим кораблем, заходящим в гиперпрыжок, разительно отличается от полетов на истребителе и, тем более, боев, хотя и они умеют использовать гиперпространство. У прыжковых пилотов даже профессия другая — навигатор, и заключается их пилотаж в строгом соблюдении курса, проложенного штурманом. Причина — в особенностях используемого свойства антигравитационных двигателей.

Результаты первых гиперпрыжков во многом случайность не меньшая, чем вообще использование антигравитации в точках равновесия, но практически сразу математические модели показали, что точка выхода зависит от направления входа. То есть, направляясь, скажем, на «Сольберт-2» «Удачливый» разгонялся так, чтобы нос был направлен строго на точку выхода. С учетом того, что максимальная дальность прыжка зависела только от наличия на нужном направлении точки равновесия, улететь можно было очень далеко — вплоть до того, что так и не вернуться, удачно прыгнув, скажем, на стодвадцать тысяч световых лет, в другую галактику. Длительность прыжка тоже варьировалась, в среднем отнимая от 6 до 8 часов на один парсек, и с чем это было связано, до сих пор не открыли.

Исчезновения кораблей не были редкостью, и далеко не всегда списывалось на пиратов. Ошибки случались, и не всегда были связаны с навигаторами, штурманы тоже лажали. Сергей лично дважды отправлялся в пустоту на учебных полетах, а еще трижды — к черту на кулички, промахиваясь мимо ближайших точек выхода, поэтому наличие опытной связки штурман — навигатор было главным залогом успешной гиперпространственной навигации.

Пока навигатор выводил «Удачливого» на прыжок, Сергей залез в информационную систему корабля, синхронизировал ее со своим коммом и продолжил наблюдение за экипажем.

Голограмма, показывающая корабль, медленно ползущий по траектории, привлекала внимание только капитана и Сергея, штурман уже повернулась перекинуться парой слов с Таргуновым.

— Что скажете, Сергей? — спросил Ксенакис, показав на голостол.

— О полете? — Сергей бросил взгляд на навигатора. — Думаю, если бы что-то было не в порядке, вы бы уже что-то сделали?

Капитан расслабился и сел в кресло. Сергей тоже слегка откинулся. Чем естественнее они будут себя вести, тем лучше. Чем больше они думают, что они знают о нем, тем лучше.