Лихо - Кирилл Викторович Рябов

— А у него есть адвокат?

— Нет. Он еще даже не арестован. Пока лишь задержан. Вот когда будет произведен официальный арест, тогда можно будет нанять адвоката.

— Я могу это сделать?

— Конечно. Ваше право.

— Скажите, а если он ни в чем не виноват?

Черненко нахмурился:

— В этом будет разбираться суд.

— Как его накажут, если суд решит, что он виноват?

— По данной статье — вплоть до пожизненного заключения. Но поскольку он кот, скорей всего, просто на живодерню отправят.

Выдрин ахнул.

— Закон суров, но это закон, — сказал Черненко. — Без закона жить нельзя. Без закона мы все превратимся в дикарей.

— Простите, товарищ капитан. А вы…

— Что?

— Вы верите в его виновность?

— Слово «верите» тут неуместно, Выдрин. И потом, я не адвокат и не прокурор. Я — оперативный работник.

— А допрос был?

— Чей? Кого?

— Ну, Диего. Его допрашивали?

Черненко вскинул бровь.

— Александр Иванович, вы в своем уме? Вы же сами талдычите без конца, что он кот. На каком языке его допрашивать? Я, конечно, могу помяукать, но вряд ли это будет то, что надо. А если он меня каким-то чудом поймет, я точно не пойму его. Да и никто не поймет.

Зазвонил телефон. Черненко снял трубку:

— Да. Ну. Слушаю, слушаю, говори. — У него вдруг забегали глаза. Он подскочил. И заорал: — Что-о-о-о?!

«Диего пытался сбежать. Его застрелили», — подумал Выдрин.

— Да, да, да, — сказал Черненко. — Какой ужас! Какой пиздец! Точно случайно? Какой отдел занимается? Понял. Конец связи!

Черненко рухнул на стул и некоторое время сидел, глядя в одну точку. Трубка в его руке издавала короткие гудки. Выдрин кашлянул. Потом спросил:

— Что-то с Диего?

— А? Да какой там Диего! Погиб наш товарищ. Лейтенант Синявский. Вы его видели. Такой парень! И так глупо! На него шкаф упал. Грузчики поднимали шкаф по лестнице и уронили в пролет. А он в подъезд как раз зашел. Немыслимо!

— Сочувствую, — пробормотал Выдрин.

Черненко покачал головой:

— Вот же беда! Беда, беда, беда. Я сейчас вернусь.

Гулко ступая, он пересек зал и вышел. Выдрин подумал, что сейчас из коридора грохнет выстрел. Но выстрел, конечно, не грохнул. Черненко вернулся с бутылкой водки и двумя стаканами. Налил примерно по сто грамм. Выдрин встал.

— Спи спокойно, — прошептал Черненко и закинул водку в рот.

Помешкав, Выдрин тоже выпил. Некоторое время они молча стояли друг перед другом. Слышно было, как тикают наручные часы. В какой-то момент Выдрину приспичило позевать. Затаив дыхание, он стиснул зубы. Тихонько хрюкнул. Прослезился. И судорожно вздохнул.

— Что вы? — спросил удивленно Черненко и тронул Выдрина за плечо.

— Извините, пожалуйста.

— Нет-нет, я понимаю. Такое известие любого расстроит. Если сердце есть.

Он налил еще по половинке. Выдрин не посмел отказать. И потянулся своим стаканом к стакану Черненко. Тот, к счастью, не заметил. Выпил и издал странный горловой писк. Прикрыл лицо рукой и немного помял.

— А ты хороший человек, — сказал Черненко. — Я-то сначала думал, ты какой-то пидор, а вот ошибся. И кот у тебя нормальный. Жалко дурака, конечно. Но, может, как-нибудь обойдется. Эх, Игорь, Игорь!

Выдрин хотел сказать, что его зовут Саша, но вовремя спохватился.

Они сели. Табуретка опять затрещала и слегка просела. Выдрина это даже развеселило.

— Женился ведь недавно, представляешь?

— Кто? Вы? Поздравляю.

— Да не я! Игорь. И жена у него такая… Такая… Ох! Надо будет заехать, утешить! — Черненко посмотрел в упор. — Ты не думай, не в этом смысле!

— Да я понимаю. Слушайте…

— Можно на «ты». Меня Иван зовут.

— Иван, а можно я заменю Диего?

— В смысле?

— Пусть меня на живодерню отправят.

— А тебя за что?

— Ну как будто то, что он сделал, сделал я.

— Глупости не говори. Во-первых, ты человек, а не кот. А во-вторых, это не по закону.

— Мне его так жалко. Сердце разрывается.

— Да я понимаю, Сань. По третьей? Я понимаю, — повторил он, разливая. — Я же не зверье, не палач.

Я тоже человек. — Он вдруг шарахнул кулаком по столу и заорал: — Челове-е-е-е-е-е-е-ек! — Потом успокоился. — Ищи ему адвоката, короче. Пьем!

Они выпили.

— Пойдем провожу, — сказал Черненко, вставая.

В коридоре Выдрин зачем-то соврал, что у него недавно умерла жена.

— Это та, с которой ты кота делил?

— А, нет, не та. Другая, — забормотал Выдрин. — Потом, после нее встретил. Только поженились, и она умерла.

Черненко обнял его, похлопал по спине и троекратно расцеловал:

— Ну, будь здоров!

— И ты!

— Погодь. Вот мой номер. Если что, звони или пиши.

Он протянул старомодную визитку.

Выдрин спустился. Пьяно ухмыляясь, забрал из лотка свой хлам. Постовой, кажется, принюхивался. Но ничего не сказал. Выдрин вышел на улицу и подумал: «Теперь у меня есть друг в ФСБ. Или это не ФСБ?»

Он чуть было не вернулся уточнить. Но сдержался. Постоял, дыша влажным воздухом. Мысли путались. Хотелось есть. Он обшарил карманы и достал шоколадный батончик. Тот был надкушен. Выдрин хмыкнул, представив, как постовой украдкой вынимает батончик из лотка, быстро откусывает и кладет назад, прикрыв сверху ключами, бумажником и паспортом. И рисунком Саши Иванова. Выдрин бросил батончик в урну и снова обыскал карманы. Но рисунка не было.

Потоптавшись, он вернулся и позвонил в домофон.

— Слушаю, — ответил строгий мужской голос.

— Я сейчас тут был у вас, у капитана Черненко, я кое-что забыл, кажется, — зачастил Выдрин и слегка протрезвел от волнения. — Видимо, оставил в лотке.

— Фамилия.

— Выдрин. В.Ы.Д.Р.И.Н.

— Минуточку.

Домофон умолк, но Выдрин продолжал стоять, наклонив к нему голову. «Где мне адвоката искать? И денег нет», — подумалось вдруг. Стало тоскливо. Он выпрямился, оглядел свои руки. Ничего особенного. Руки как руки. Умеют правильно рисовать и штриховать. Иногда ласкать женщин: Лену, Ксюшу — бывшую жену.

Где-то вдали прогудел поезд. И тут же ожил домофон.

— В лотке пусто, — сказал строгий голос.

— А, — начал Выдрин и запнулся. — А вы уверены? Это листок, может быть, он просто слился…

Но домофон не ответил.

Потоптавшись, Выдрин спустился, на предпоследней ступеньке оступился, взмахнул руками, устоял и еще чуть-чуть протрезвел. Мимо, громко разговаривая по телефону, прошагал мужчина в синем плаще.

— Подумаешь, замужем. Я же тебя не замуж зову.

Рассеянно поглядев ему вслед, Выдрин вызвал такси.

Неожиданно повезло. По цене «эконома» прислали «комфорт». Он забрался в салон «БМВ» и поздоровался. Водитель поздоровался в ответ и разрешил курить.

— Я не курю, — сказал Выдрин.

— Бросили?

— Нет. Я пробовал пару раз. Но как-то не втянулся.

— Везет, — вздохнул водитель.

— Курите, если хотите.

— Я вот как раз пытаюсь бросить. Тяжело. И