Миротворец - Иван Стрельцов

— А я сразу сообразил, с этой базой не все чисто, — не унимался Николай. — Такие хранилища, такие штольни в горах нарыли, и атомной бомбой оттуда никого не выковыряешь. Недаром туда международную комиссию посылают. Явно у югов там не все чисто.

После того как Николай, проехав свою часть пути, передал управление грузовиком Семену, словесный поток наконец прервался.

На это время Родион смог вздремнуть, прислонив голову к дверному стеклу. Проснулся полковник, когда «Вольво», натужно рыча, пробивался своим тупорылым корпусом через пелену утреннего тумана.

— Подъезжаем, — увидев, что пассажир проснулся, сообщил успевший снова занять место за баранкой Николай, указывая рукой в направлении раскинувшегося горного плато. В том месте туман рассеялся, открыв взору конечную точку путешествия.

Военная база сербской армии «Ярова Застава» раскинулась на сравнительно небольшой площади у подножия высокой остроконечной горы. Два ряда колючей проволоки восьмиугольником окружали периметр базы, на углах были установлены вышки, на которых стояли часовые. Дальше шли ангары полуовальной формы из гофрированного железа, а с противоположной стороны растянулись одноэтажное здание казармы и несколько коробок вспомогательных зданий.

— А если внимательно присмотреться, можно разглядеть ворота в подземные хранилища, — сказал сидящий за рулем словоохотливый Николай. — Мне рассказывал один унтер, что эти штольни в толще горы еще немцы стали строить во время Великой Отечественной войны. Потом югославы там организовали один из армейских арсеналов. Запасая все необходимое для стратегического резерва. Теперь новая власть все это распродает, так сказать, смена приоритетов.

Многотонный грузовик наконец выехал к массивным воротам, закрывающим проезд вовнутрь базы. Несколько минут дальнобойщик беззлобно переругивался с часовым на ближайшей вышке. Наконец утробно зарычали электромоторы, отодвигая стальную пластину ворот в сторону и освобождая проезд внутрь.

Через лобовое стекло «Вольво» Родион мог в деталях разглядеть всю территорию базы. Бетонные дорожки четко разграничивали пространство на ровные квадраты, внутри которых были разбиты цветочные клумбы. В центре базы спицей торчал флагшток, с которого безжизненно свисало полотнище государственного флага.

Дальше виднелось подножье горы, и сейчас Крутов действительно мог увидеть входы в прорубленные внутри горы штольни хранилищ. Несмотря на внешний порядок, глаз опытного военного мгновенно отметил налет небрежности, царившей на базе.

Давно не крашенные бордюры дорожек, ржавые проплешины на трубе флагштока и металлических створках бронированных дверей хранилищ. И главное, грузовик уже въехал на базу, а никто не додумался проверить у них документы.

«Вольво» поравнялся с двухэтажной коробкой штабного здания. Широко зевая, на крыльцо вышел широкоплечий гигант с густыми черными усами «а-ля Буденный», сунув руки в карманы форменных брюк, он безразличным взглядом наблюдал за движением грузовика.

— А ну-ка, тормози, — внезапно приказал Крутов Николаю, тот, к удивлению, беспрекословно выполнил команду. «Вольво», по-свинячьи пронзительно взвизгнув тормозами, остановился, пассажир выбрался наружу и решительно направился к зданию штаба. Приблизившись к крыльцу, улыбаясь, он быстро заговорил на сербском, обращаясь к военному:

— Как не стыдно вам, полковник, на вверенном объекте вы развели такой бардак! Армия все-таки, а не колхоз.

Открыв рот, чтобы зевнуть, гигант от неожиданности замер с широко раскрытым ртом, потом внимательно присмотрелся к незнакомцу в цивильном костюме и радостно воскликнул на русском языке с легким налетом южного акцента, делавшим его похожим на одесский говор:

— Родька, чтобы я так жил. — Невзирая на свои слоновьи габариты, он легко сбежал с крыльца и схватил Крутова в свои объятия. — Дружище, как я рад тебя видеть. — После чего, внезапно спохватившись, он опустил полковника на землю и, глядя на того с подозрением, спросил: — А тебя какими судьбами сюда занесло?

— Включен в состав комиссии, которая будет фиксировать передачу ваших трофеев прежним хозяевам.

— А, комиссия, — вяло произнес полковник Иржич и тут же разразился цветистой тирадой, напрочь состоявшей из сербских ругательств.

— Я тоже так подумал, — соглашаясь, кивнул Родион. — Комиссия приезжает завтра, а я решил нагрянуть сегодня. Так сказать, отметить встречу старых друзей, — и тут же продемонстрировал кейс в своей руке.

— Обязательно отметим, — кивнул Радаван, озабоченно оглядывая территорию базы. — Только сперва подготовимся к встрече высоких гостей…

Весь день начальник вспомогательной базы «Ярова Застава» был занят по хозяйству, лишь после отбоя смог перевести дух и сообщить, что теперь можно и расслабиться.

В кабинете полковника накрыли большой стол. Кроме Радавана Иржича и его гостя Родиона Крутова, в нем собрались офицеры этого небольшого гарнизона, а также двое русских водителей-дальнобойщиков, которых из-за сегодняшней суеты не смогли загрузить, перенеся погрузку на утро следующего дня.

На столе, кроме трех бутылок «Московской» водки и черной икры, которую высыпали на обычные пластиковые тарелки, была консервированная ветчина, различные паштеты, шпик, натертый красным перцем, соленья. В стороне стояли бутылки с ракией и домашней сливянкой.

Первый тост подняли за дружбу славянских народов, потом пили за содружество армий, за веру православную и дальше, дальше, дальше…

К полуночи основная масса гуляющих окончательно «потухла», за столом остались сидеть полковник Иржич и трое русских. Дальнобойщики явно тяготились затянувшимся банкетом, но, как люди опытные в подобных делах, недовольства хозяину базы не высказывали, а терпеливо ожидали финала.

— И что, Радаван, эти ваши трофеи целые и невредимые? — невзначай спросил Крутов, упирая качающуюся хмельную голову на ладонь левой руки.

— Как только что с конвейера, — накручивая ус, важно проговорил начальник базы.

— Ну и как это получилось? — не унимался Родион.

— У одной кончилось топливо, и она пробила жестяную стенку элеватора и благополучно застряла в зерне. Другая упала на речном плесе, а третью черти занесли на песчаный карьер. В общем, все три целехонькие. Не веришь?

Крутов отрицательно покачал головой в знак недоверия услышанному.

— Тогда пошли, покажу, — полковник тяжело, но весьма решительно поднялся из-за стола.

— А разве хранилище не на сигнализации? — поинтересовался гость с упрямством выпившего человека.

— Я здесь начальник и все подчинено только мне, — важно ответил полковник, указывая рукой в направлении выхода. — И сигнализация тоже. Пошли.

— Может, мы останемся? — жалобно спросил дальнобойщик Семен, которому не терпелось завалиться в кровать.

— Хочешь завтра загрузиться? — с ехидной улыбкой поинтересовался Радаван.

— Хочу, — последовал однозначный ответ.

— Тогда вперед.

Штормящей походкой они выбрались из здания штаба и направились в сторону горы.

Войти в центральную штольню большого труда не составило. Радаван набрал нужный код на клавиатуре электронного замка, и бронированные створки бесшумно разъехались, пропуская экскурсантов внутрь. Одновременно с этим под сводами тоннеля вспыхнули лампы дневного освещения, залив пространство штольни белым ядовитым светом.

— Осторожно, не поломайте ноги об рельсы, а то ведь вы пьяные, черти, — хмельно предупредил Радаван Иржич гостей, указывая на две прямые параллельные узкоколейки, уходящие в глубь подземелья.

Идти пришлось довольно долго, несколько раз Родион замечал боковые дверцы, ведущие куда-то в сторону. Гора, как швейцарский сыр, была изрезана подземными ходами. Одного взгляда Крутову было достаточно, чтобы сообразить, что база под землей намного больше, чем снаружи, — в горе раскинулся целый город.

Наконец они вышли к одному из хранилищ. В огромном зале, размером с крытый стадион, с двух сторон высились сварные стеллажи. Левая сторона зала была уже освобождена полностью. Справа еще находились двухсотлитровые бочки машинного масла ELF, выкрашенные в серый мышиный цвет. Возле стеллажа с бочками замерли два миниатюрных электропогрузчика.

— Ну, и где же твои крылатые ракеты? — пьяно улыбаясь, спросил Родион.

— А вот где, — полковник Иржич сделал несколько шагов в направлении рельс и, протянув руку к стене, рванул ее на себя. Стена оказалась подвешенным куском материи, который разошелся в стороны, обнажив небольшую железнодорожную платформу, на которой были установлены три длинных, прямоугольной формы металлических футляра с покатыми краями, покрытые блестящим огнеупорным гофрированным покрытием. На каждом футляре были видны электронные замки с небольшими темно-зелеными экранами. — Вот они, наши голубушки, — похлопав по ближайшему футляру широкой, как лопата, ладонью, серб громко засмеялся.