Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Детская литература » Детская проза » Товарищи - Израиль Меттер

Товарищи - Израиль Меттер

Читать онлайн Товарищи - Израиль Меттер

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 3 4 5 6 7 8 9 10 11 ... 28
Перейти на страницу:

Митя самозабвенно пилил, не останавливаясь, не глядя по сторонам.

День пробегал быстро и незаметно. От утренней линейки до обеда каждая минута была заполнена делом, и если дело спорилось, так приятно было тут же, в мастерской, шумно построиться и пойти в столовую на обед.

Пройти надо было всего только через двор в другое здание, но после четырех часов спорой работы на душе у Мити было спокойно и весело; не так весело, как бывало, когда бежишь у себя в Лебедяни в кино или на Дон, а совсем по-другому: как будто так же смеешься, так же хочется громко разговаривать, но это веселье взрослого человека, поработавшего на славу.

И есть хочется по-иному, и руки моешь иначе: смываешь рабочую грязь; а на ладонях у самых пальцев кружочки мозолей.

В столовой шуметь не полагается, но попробуй пообедать тихо, если кругом столько знакомых ребят и каждому хочется сказать два-три слова…

Стулья сами по себе отодвигаются с шумом, ложки и вилки звенят. Посреди стола лежат пухлые ломти ноздреватого хлеба; они разложены колодцем на большой тарелке. Вкусно пахнет борщом, супом, жареной картошкой, мясом. В стаканах — подернутый матовой пленкой кисель.

Тарелка уже дымилась перед Митей.

За четырехместным столом сидели четверо друзей. Степенно и медленно ел староста Петя Фунтиков. Он теперь уже староста группы. Поев, он вытирал хлебом тарелку и клал в нее вилку и нож. Торопливо глотал Сережа Бойков, не сводя глаз с киселя. Его всегда одолевают сомнения: начинать ли обед с третьего или кончать им?

Что скажет по поводу еды Сеня Ворончук, известно его товарищам с первого дня: в Полтаве готовят вкуснее. Тем не менее съедает он всё и часто берет вторую тарелку супа. Он только любит под свои поступки подводить базу.

— Ем две тарелки, потому что для работы нужна сила.

Из столовой вышли порознь, немножко отяжелевшие после обеда.

Митя садится с ребятами на штабеля досок, на солнышке. Тут собираются ученики и других групп. Говорят о работе, о футболе, обсуждают характеры мастеров, немножко хвастают производственными успехами.

— Нам сегодня ножовку дали делать.

— Какой группе?

— Двенадцатой.

— Зачем врешь? Матвей Григорьевич говорил, что план для всех групп одинаковый.

— План одинаковый, а наш мастер принес сегодня ножовку.

— Как принес? Показал, что ли?

— Показал. Говорит, будете делать.

— Когда?

— Вообще.

— Так бы и говорил. А то говорит, — сегодня. Показать можно и трактор, а ты попробуй его сделать…

Митя сидел молча, жмурясь от солнца; до него доносились голоса товарищей, иногда он терял нить разговора.

— Почта была?

— Восемь — один в пользу ЦДК.

— Китайцы им такого жару дали!

— А я тебе говорю, Поль Робсон плевал на их угрозы.

— Если будет валять дурака, мы к его матери войдем…

— Спрячь папиросу, мастер идет!..

Лениво ползут мысли. Валяет дурака Костя Назаров. Это про него сейчас Сеня сказал. Курит парень из двенадцатой группы, который врал про ножовку. А что касается угроз империалистов, то Митя плевал на них так же, как и Поль Робсон.

Вторая половина дня пробегала еще быстрее, чем первая. Приближался вечер, а с ним тоска по дому. Хуже всего было, когда гасили свет после отбоя ко сну.

Никак не удавалось быстро заснуть. С завистью он прислушивался к сонному причмокиванию Сережи, к ровному дыханию Фунтикова, смотрел на фонарь за окном, чтобы от света устали глаза, а сон всё не приходил. То казалось, что подушка слишком теплая, — он переворачивал ее холодной стороной; то одеяло как будто не так лежало и простыня скатывалась к ногам.

Он уговаривал себя: ночью все должны спать, завтра рабочий день, год быстро пролетит, а там каникулы; он поедет домой, выйдет на станции, увидит знакомую мельницу, элеватор. Стоило мысленно дойти до элеватора, как Митя уже точно знал, что теперь не заснуть. Тогда он начинал вспоминать всё по порядку: мать, Дон, яблони, рыбалку, опять мать, школу, снова мать…

Иногда с постели у окна раздавался свистящий шопот Сени Ворончука:

— У нас сейчас повидло варят.

Митя молчал. Может быть, Сеня говорит со сна.

— Не спишь? — спрашивал Сеня, ни к кому персонально не обращаясь: ему безразлично, кто бы ни откликнулся, лишь бы откликнулся.

— Не сплю. А что?

— Я говорю, повидло у нас варят, — слива давно поспела.

Несколько секунд длилось молчание, и если Митя не нарушал его, снова раздавался уже умоляющий шопот.

— До самой речки сады… У вас как речка называется?

— Дон.

— А у нас Ворскла, — обрадовался Сеня. — Берега крутые, нырять удобно. Ты нырять умеешь?

— Кто ж не умеет!

— Вниз головой?

— Смешно. Конечно, вниз головой.

— Другие любят ногами, — извиняющимся тоном сказал Сеня. — А козодои у вас водятся?

— Это что?

— Птица такая с длинным клювом; она козье молоко прямо из вымени сосет.

Сеня тихо и радостно рассмеялся.

— Враки, конечно. Легенда. Пастух какой-то, ворюга, придумал еще при царе, чтобы кулаков надувать: сам напьется козьего молока, а на птичку валит. С тех пор ее и прозвали: козодой. А ты лошадей купал?

— Кто ж не купал!

— Верхом?

— Смешно. Конечно, верхом.

— Я на одном против течения плыл. Ох, и конь!.. Вороной, как черт…

И вдруг донеслось сонное бормотанье Пети Фунтикова:

— Загребай правым… Табань, табань…

— На лодке катается, — завистливо шепнул Сеня.

— Ты про коня говорил, — напомнил ему Мити, но Сеня досадливо зашипел:

— Погоди, дай послушать, что человеку снится.

Притаившись, боясь пошевелиться, ждут.

— Твой нож тупой, бери мой, — бормотал Фунтиков.

— За камышами поехал, — объяснил Сеня.

Пете везет больше, чем другим: он часто видит сны, и не какие-нибудь бессмысленные, где кто-то кого-то догоняет, а кто-то падает с громадной высоты, — нет, во сне Пете видятся Волга, дом, родня.

Митя и Сеня ждут, что Петя снова заговорит, но с постели слышится только сладкое посапыванье. Сеня, наконец, теряет терпение. Он протянул руку через прутья своей кровати и потряс за ногу Фунтикова:

— Петя!.. Слышь, Петро, чего дальше-то?

Фунтиков долго не просыпается, потом испуганно садится на постели и, не рассуждая, начинает натягивать брюки: ему кажется, что его будят на занятия.

— Постой. Это я тебя будил. Ложись. Ночь еще.

Петя покорно ложится. Видно, что он сейчас ничего не соображает.

— Камышей нарезал? — донимает его Сеня.

— Нарезал.

— С лодки купался?

— Купался.

— Глубоко?

— Глубоко.

— Ну, прости, что разбудил. Спи дальше.

Петя не нуждается в разрешении, он убежден, что весь разговор и так происходил во сне.

Утром он всегда поднимается с чувством неловкости: мало ли чего наболтал во сне, а потом ребята смеяться будут. Ему кажется, что для старосты это не солидно — видеть, например, во сне маму и, главное, орать об этом на все общежитие.

Место Фунтикова в мастерской рядом с Митей.

Петя хороши понимает, что звание старосты обязывает его к отличной работе. Поэтому он не торопится, как Митя.

Лучше начать потихоньку, а потом он наверстает. Когда косишь, тоже нельзя сразу всю силу вкладывать в плечо, от этого начинает ломить руку… Фунтиков внимательно осматривает разметку на своей поковке. Может полечиться прекрасный молоток, если только как следует постараться. Конечно, трудновато запомнить всё, что говорил мастер, но в крайнем случае у него ведь можно и переспросить.

Кстати, надо будет после работы узнать у него, какой план дали на группу. И чтоб не получилось, как в прошлом году в одной бригаде в их колхозе: последние две недели уборки сплошная штурмовщина. Отвечать-то придется вдвоем: ему, Фунтикову, как старосте, и, конечно, мастеру.

Передохнув секунду, Петя быстро оглядел всю группу. Баловства пока не видно. Вон у Сережи Бойкова даже лоб мокрый. На Сеню Ворончука тоже можно вполне положиться, — работник стоящий. А Костю Назарова надо будет прибрать к рукам. Задаваться начинает. Мать, наверное, разбаловала…

Стоп! Кажется, заехал… Тут пилить нельзя, а то обпилишь разметку.

У окна тиски Кости Назарова. С утра, первый час, Костя обыкновенно работал старательно. Потом ему начинало казаться, что он стоит у верстака уже очень давно и вряд ли имеет смысл продолжать это занятие.

Ну что? Ну, сделает он молоток с круглым бойком. А зачем его, собственно, делать своими руками, когда можно выпросить у матери семь рублей двадцать копеек (мастер сказал, что это государственная цена молотка) и купить его в магазине. По плану надо затратить на молоток двадцать часов. Почем же это у них в училище расценивается час Костиной работы? Семь двадцать, деленное на двадцать… В общем, приблизительно тридцать пять копеек. Негусто! Он-то лично, Костя Назаров, ценит свое время гораздо дороже.

1 ... 3 4 5 6 7 8 9 10 11 ... 28
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Товарищи - Израиль Меттер торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит