Дневники Ли - Уильям Берроуз

Я, в общем, смакую как старый коньяк, покручивая у себя на языке бессильную злобу людей, которые не могут, не способны отплатить той же монетой. А это значит, смотрите, что я был прав, когда опускал их, если они оказались таким дерьмом. Моя эпитафия по старине Дэйву Барыге, умершему в прошлом году в Мексике, Д.Ф.: "Он похож на джанк, поймавший в своих тяжких порывах благосклонности еще одного."

Дикое место. В моей палате сейчас шесть человек: моют пол, вешают зеркало, выносят одну кровать и вносят другую, вешают занавески, ремонтируют выключатель, все перекатываются друг через друга и вопят по-испански и по-арабски, и только элегантный до тошноты электрик снисходит до того, чтобы говорить по-французски: в Интерзоне это признак классовой принадлежности - говорить только по-французски. Спрашиваешь по-испански отвечают по-французски, что должно указать тебе на твое место. Граждане, заявляющие, что "я говорю только по-французски", - самые жалкие козлы в Зоне, все претенциозные, хрупкие, с отвратительной английской коннотацией фальшивой элегантности нижнего среднего класса, и обычно без гроша. Электрик похож на шагающий панцирь героя, под которым ничего нет. Я вижу какого-то райхианского аналитика, преуспевшего в раскрытии геройских лат. Аналитик отходит назад, с проклятиями, оглушенный разрушенными иллюзиями, дрожащей рукой прикрывая глаза: "Верните все на место! Ради Бога, верните на место!"

Я познакомился с Марком Брэдфордом, драматургом. Он говорит: "Я не расслышал вашего имени."

"Уильям Ли."

"О!" Он отпускает мою руку. "Мда... уф, простите." На следующий день он уехал из Интерзоны.

Уильям Ли - зловещий объект для человек в центре успеха. Вы знакомитесь с ним, когда вы катитесь вниз. Он никогда не появляется там, где идет активность. Когда появляется Уильям Ли, ветер с пустыни гуляет по опустевшим барам и гостиницам, нефтяные вышки обвивают лианы джунглей. В прозрачной конторе сидит сумасшедший агент по продаже недвижимости, его недвижимую изуродованную гангреной ногу грызет голодный шакал: "Да, сэр," говорит он. - "объемы строительства растут."

К своему протеже, молодому поэту-арабу, обращается преуспевающий композитор: "Собирайся, Синичка. Я только что в Socco Chico видела Вилли Ли. Вот он и в Интерзоне."

"Почему, он опасен? Почему с ним нельзя встречаться."

"Встречаться с ним... я думаю не следует. Дело в следующем: культура оставляет свой отпечаток - Майя, северо-западное побережье, северная часть Тихого океана - возможно один человек или небольшая группа индивидов, явившиеся создателями оригинальных архетипов. После чего архетипы принимаются в неизменной форме в течении тысячелетий. Так, в Ли проступают его собственные архетипы. Все. Кафе Интерзоны уже воняют гниющими, отторгнутыми, личиночными архетипами. Ты обратил внимание на этот вибрирующий звук в Socco? Это означает, что кто-то рядом работает на созданием архетипов, и тебе лучше убраться прямо сейчас... Слушай, я преуспеваю, потому что я вожусь с существующими архетипами. Если я приму или просто познакомлюсь с архетипом Ли... и его привычками!!!" Композитор вздрогнул. "Только не я. Собирайся, у нас встреча с Коулом на Капри."

Я просто загорелся... Очень опасная партия, мисс Грин. Всего лишь одна долгая затяжка от аномального соска у нее подмышкой, и ты убит, Попс... Как-то в Мексике я покурил смешливой травы и сел в автобус. У меня был маленький пистолет, двуствольный "ремингтон" 41 калибра в кобуре, пристегнутой под ремнем так, что пистолет был нацелен прямо в место соединения тела с ногами... Неожиданно я почувствовал, как пистолет снимается с предохранителя, ощутил запах пороха, тление одежду, пережил ужасный парализующий шок, затем капли крови, стекавшие на пол как моча... Позже я проверил пистолет и обнаружил, что полу-замок был неисправен, и такое случайное разряжение было вполне возможно.

Я вижу как Антиамериканская комиссия добралась до Криса Гудвина. Я его знал, дорогуша. Высокопоставленный Подонмист с партбилетом. Пидар, конечно. Он женился на трансвестите еврейке Лиз, которая работала в Sundial, том левацком таблоиде. - Вы помните лохмотья, свисавшие, когда их ангел, албанский кондомовый магнат, оказавшийся английским джентльменом знаменитый Торговец Сексом, устроивший скандал в Международной Команде, когда на костюмированный бал у Дьюка де Вентра он явился в виде самобеглого члена, одетого в огромный презерватив - разорился и застрелился во время Второй Мировой войны. Не мог достать резины, Альчибад Линтон, Хьюстонский король жевательной резинки, отбил у него мексиканский каучук - может быть эти длинные вставные слова следует перенести в примечания в конце страницы. - Я не знаю, почему Крис женился на ней. Возможно из-за внешней стороны вещей, понятия не имея об их действительном содержании... Я тебе уже говорила о своей карикатуре в New Yorker? Один жеманный кривляка из Государственного департамента приходит к другому. По ним ползают дети, гость говорит другому педику: "Говорю тебе, дорогой, эта ширма может зайти слишком далеко." - Как бы то ни было, его жену Лиз в Пакистане убили курды - я говорю не о породе птиц, а о разновидности гималайских бандитов. Ну Крис возвращается с убитой женой в джипе и говорит: "Бедняжка Рэчел. Она была душой вечеринок. Курды, понимаешь." Да, курды. Он ликвидировал ее по приказу из Москвы. На самом-то деле, она "приняла образ жизни приспешников аристократии" и, в конце концов, "стала грубой и оголтелой" - я цитирую Ультиматум Москвы. Милтону Берлу или любому другому, кто может пожелать этого, я оставляю ссылку на Турдов...

Кроме того улучшения антиэнземной зубной пасты, отгоняющей лейтенантов н. к. (низшего класса)... репеллент против голубых с запахом гниющей плоти гомосексуалиста. (У антиакульего репеллента, разработанного ВМС, запах как у гнилых акул. Отобьет аппетит даже у акулы.)

Разжалованный командор потерял свои трусики, как он их называет, свою ракушку, которая всего лишь скрывает его облачение. То есть, прислуга утеряла его трусики в прачечной, и он скандалил с ней по этому поводу всю прошлую неделю.

Сегодня прислуга показала мне трусики о словами: "Они его?", указывая на его номер, на что я сказал: "Я допускаю, что да... они определенно не ваши."

Типичный разговор в Интерзоне: "Дорогая моя, дай рассказать тебе, где можно купить самые вкусные пирожные. Пончик - тесто вокруг, крем внутри и все вываляно в сахаре... Прямо напротив платформы с автобусами на Мекку на оптовом рынке. Пирожные готовит очень привлекательный мальчик, который, между просим, свободен..."

С гор спускаются невероятно отвратительные и звероподобные женщины с вязками хвороста за спиной. Они - берберские женщины, без паранджи, с синей линией татуировки, спускающейся по впадине с переносицы до верхней губы, с нижней губы до подбородка. Линия по впадине продолжается с подбородка до пизды? Боюсь, что придется собрать это под общим заглавием "Таинства Востока". Наш исследователь - пижон... Я замечаю, что у многих из старых хворостяных животных выедены носы.

Два сноба проходят рядом с безносыми женщинами: "Ах, эти люди теряют свои носы по причине сущей неосторожности."

Интерзона кишит педофилами, типами, повернутыми на малолетках. Я этого не понимаю. Я заявляю, что всякий, не способный подождать до тринадцати, дегенерат.

Вышеприведенные записи для папки под названием В. П. - вставить позже... Здесь начинается рассказ о богатом писателе, на которого работает целый персонал, выполняющий такую ручную работу как "вставка". У меня группа мужчин и женщин "Мои беспокойные хомячки" - так я называю их... Так писатель - тиран с садистскими наклонностями, врубаетесь? Я прихожу и контролирую выполнение работы, создаю тошнотворную фикцию того, что они самые настоящие хомяки и должны носить костюмы и по команде выстраиваться на поверку... "Салли Хомячок, Марвин Хомячок," и т. д., и т. п.

"И смотрите, чтобы вас не привалило деревом," - по-дружески обращаюсь к ним, поднимая палец.

Что-то вроде ужасного tour de force, как книги Энтони Бёрджесса. Никого не волнуют то, через что должны пройти люди, пишущие книги для детей. Я открыл, что один детский писатель является самым настоящим героем произведений Кафки. Шутки ради он решил спрятаться в магазине для детей.

Например, есть рассказ о Старом Сварливом Пне, который заявил, что ему нужны личности-заместители - Замы, как он их называет - чтобы сохранять свою душу в чистоте и выполнять другую ручную работы на "ферме".

"Просто поставь здесь свою подпись, мой дорогой друг. Ты никогда об этом не будешь жалеть до конца своей жизни."

Но бедняга Альберт-лесоруб пожалел об этом тут же, как он добрался до своей неоплаченной квартиры, то есть до квартиры, которую уже сдали внаем кому-то другому, или срок аренды которой уже истек, так что ты можешь побыть здесь еще пару дней, пока не будут готовы все бумаги, необходимые для твоего выселения. Альберт прижил в таких квартирах всю свою жизнь.